Выключив плеер, я услышала, как на нашем этаже остановился лифт. Как странно. За неделю я хорошо изучила нашу лестничную клетку: справа никто не живет, слева молодая мама, у них сейчас тихий час, а напротив нас живет сослуживец Брока — одинокий мужчина работает сутками. Может, какую-нибудь ерунду будут продавать? Что-то вроде домашней станции красоты?

Ко звонку в дверь я была морально подготовлена. Но подойдя к глазку удивилась. Снаружи стояла высокая крепкая оборотница в дорогой одежде. Янтарные глаза, темные волосы с редкой проседью и сурово поджатые губы. Соседка снизу? Вчера мы с Броком немного шумели и, возможно, залили ее.

— Кто там?

— Каталина Штерн, — процедила волчица. — Открой.

Штерн?! Каталина?! Мать или сестра? Хотя, конечно же мать. Что ей тут нужно? Вытащив мобильник я отправила Броку смс:

«Пришла мать Штерна».

— Зачем?

— Я не буду говорить с тобой через дверь!

— А я не пущу вас в свой дом, — отзеркалила я. — Спускайтесь вниз, госпожа Штерн. Там есть чудесная кофейня.

Ответ Брока был лаконичен и в тексте явно читалось его беспокойство.

«Что ей нужно? Возвращаюсь домой».

Я быстро набила ответ:

«Иду с ней в «Сахарный бретцель». Возьму часы с маячком».

Вообще-то эти часы мы купили в подарок моей маленькой сестрёнке. Зарегистрировали в сети, установили опознавательную карту оператора и заигрались. Брок очень сожалел, что раньше не догадался купить такие часики. Ему де было бы за меня спокойней.

Переодеваться я не стала. Кофейня приятная, но простая. Так что в шортах, кроп-топе и удобных босоножках на литой платформе туда пустят. Ну, а до мнения несостоявшейся свекрови мне дела нет.

Каталина ожидала меня под дверью. На ней был строгий костюм: прямая юбка до середины лодыжки, приталенный пиджак и тупоносые туфли на низком квадратном каблуке. Как есть жена главы оборотничьего рода. Вот только, насколько мне известно, отца у Штерна нет.

— Вы думали, что я не спущусь? Очень зря, госпожа Штерн. Я держу свое слово.

— А я не привыкла верить на слово малолетним гулёнам, — поджала губы волчица.

И я очень хорошо поняла, как она хотела меня обозвать.

— Сочувствую. Должно быть это довольно неприятно идти на встречу с малолетней… гулёной?

— Терпимо. Ради сына я готова на многое. Где твоя кофейня?

В лифте мы беззастенчиво разглядывали друг друга. Не знаю, смогла ли она что-то рассмотреть. Но в сетке ее крошечных мимических морщин ясно читалось: эта женщина редко улыбается и часто хмурится. От плохой жизни? Или от того, что ей никто угодить не может?

От нашего дома до подземного перехода всего три шага. Их я сделала быстро и уверенно, и проверять, успевает ли за мной чистокровная оборотница, не стала. Это ей нужно. И могу угадать о чем пойдет разговор.

В кофейне меня узнали и тут же спросили:

— Вам как всегда?

— Да, Кира, спасибо, — кивнула я. — Могу посоветовать карамельный раф, госпожа Штерн.

— Двойной экспрессо, — презрительно бросила волчица и поплыла к дальнему столику.

А нас с Кирой передернуло.

— Вы скажите вашей знакомой, что правильно «эспрессо», — шепнула Кира.

— Не уверена, что она меня послушает.

Госпожа Штерн выбрала не лучшее место, как по мне. Слишком близко к кухне, а оттуда нет-нет, да потянет ароматом свежей выпечки. Метаболизм у оборотней бешеный, но даже мы можем растолстеть, если лопать мучное как не в себя.

— Итак, вы решили поговорить о… чем?

— Не притворяйся глупее, чем есть, — усмехнулась Каталина. — Я пришла поговорить о тебе и Эве. Мой мальчик заслуживает лучшего. Он много работал, потратил почти половину жизни, чтобы добиться нынешнего положения. Ему нужна верная, любящая, достойная женщина. А не… коммерческая модель.

Больше книг Вы можете скачать на сайте — Knigochei.net

А вот это было обидно. Не могу сказать за других девушек, но я никогда никому не позволяла взять с себя нечто большее, чем фото. Любую работу должны выполнять профессионалы и профессионалки. Так что за продажной любовью совсем в другое место.

— Я получаю деньги за фото и рекламу, — четко произнесла я. — Но в целом вы правы. Жена-фотомодель это уже не тренд. Уверена, Штерна ждет не дождется чистокровная, правильно воспитанная волчица. Она выйдет за него замуж, нарожает ему щенят и возглавит его дом. Как и положено жене главы рода.

Каталину передернуло. Ага, значит, ты не так уж и хочешь видеть в своем дому чужую женщину, которая автоматически займет твое хозяйское место.

— Верно, — процедила госпожа Штерн. — Рада, что не пришлось предлагать тебе отступные.

Кира принесла нам кофе и поставила плошку с сухариками.

— Мы это не заказывали, милочка.

— Это для меня, — перебила я волчицу. — Итак, если вы уже убедились, что я не имею видов на вашего сына, то, быть может, стоит завершить нашу встречу? Мой жених волнуется.

В этот же момент на мой мобильник пришла смс:

«Все в порядке?».

Отбив короткий положительный ответ, я посмотрела на волчицу. Та медленно цедила кофе и смотрела на меня с холодным расчетом.

— У нас улажены не все вопросы.

— Хорошо. Но надо признать, что я не могу предугадать, о чем еще вы хотите поговорить.

Волчица поставила опустевшую чашку на блюдце, вытащила из сумки карандаш и салфетку. На ней она вывела довольно крупную сумму.

— Ты должна быть благодарна моему мальчику, — усмехнулась Каталина. — Он сдержался и не покрыл тебя. В противном случае ты бы забыла о своем женихе.

— Ох, как мало вы знаете, госпожа Штерн, — ухмыльнулась я и взяла ее салфетку и карандаш. — Вот, я напишу вам адрес. В этой квартире мы со Штерном встречались по воскресеньям на протяжении трех лет.

— Не верю.

— Вот и проверите. К чему эти цифры? — я потыкала кончиком карандаша в сумму.

— Контракт на вынашивание наследника. Сильные дети родятся только от истинных половинок.

— Ни за что. Мои дети родятся только от мужа, — я встала. — Больше не беспокойте меня из-за такой ерунды, я не настолько коммерческая.

— Мы подадим в суд. Создадим прецедент! — она вскинулась так, будто мой ответ был неожиданностью.