— Ты как вообще? Голова не кружится? В глазах не двоится? — спросил он осторожно.

— Мне приятная ваша забота, капитан, — штурман подтолкнул замешкавшегося кибера к груде мусора у двери в медотсек. — Нет, я головой не ударился. Скорее, дыма наглотался, когда все началось. Но в тот момент был в полном сознании. Любовался звездами прямо по курсу. Ночью на вахте вмешиваться обычно не во что…

— Я знаю, — поджал губы Альв. — Корректировка курса идет автоматически.

— А мое хобби — любоваться звездами. И фотографировать… О! Если в корабельной памяти хоть что-то сохранилось, увидите сами. А пока могу мысленно показать.

— Ну, давай…

И тут же увидел чужими глазами привычную картинку рубки. Ночной, с приглушенным освещением, легким шепотом приборов, таким привычным, что его перестаешь замечать.

Риндир подманил пальцем виртуальный экран, расслабленно откинувшись в кресле и глядя, как на широкой поверхности разворачивается картина звездного неба, величественного и холодного. Пугающего неподвижными лучами разноцветных звезд. Шлейф газопылевой туманности, раскинутой во весь экран, и впрямь чем-то напоминал дракона. При хорошем воображении — а среди элвилин с плохим воображением не было — в ночной расслабленной тишине легко можно было увидеть в ней жар-птицу, или дракона. Вот раскинутые сиренево-алые крылья, вот изогнутый хвост с блямбой на конце, а тут вытянутая к наблюдателю на гибкой шее голова. Гребень, ноздри, два распахнутых темных глаза — где облако пыли и газа редеет. И вдруг… распахнулся рот. То есть, не рот, вертикальная щель между глазами. В ней не было черноты. Не было острых зубов, заранее нарисованных воображением. Скорее такая радужная чуть ощутимая дымка.

Но, в отличие от туманности, щель распахнулась не где-то, а буквально перед носом корабля. Стремительные цифры бежали по кромке экрана, времени на маневр не было даже у ИИ, умевшего реагировать в доли миллисекунд и чуть быстрее. Львом в горящий обруч, дельфином в зеркало воды «Твиллег» провалился и исчез из известного пространства.

— Этого не может быть, — потряс головой Альв.

— Вот и я тогда это подумал, — согласился Риндир. — Только короче.

— Это как наши Врата, только не искусственно выращенные, не калитка, даже не грузовые ворота, способные пропустить грузовой эшелон или дирижабль. Это что-то в размах звездной системы.

— Не обязательно, что природное. Ох, я бы и показал этому дяде-ботанику с большими ушами, вырастившему этот пролом у нас на дороге…

Альв хмыкнул. Элвилин к бессмертию вместе с острым слухом прилагались острые уши несколько крупнее человеческих. Но цепляться к словам не стал.

— Да, предыдущая экспедиция с таким не сталкивалась.

Штурман сердито фыркнул:

— И не факт, что следующая столкнется. Оно нас сожрало и сейчас переваривает.

Альв мрачно показал ему кулак и мимо усердно снующих киберов, похожих на трехногие грибы, протиснулся к двери в медотсек и нажал на нее. Люб Сингард, сориентировавшись на звук, изнутри проделал то же самое. А поскольку обладал силой медвежьей, едва не заставил Альва вписаться в косяк.

— Ну, вы что? — он поочередно направил сканер-перчатку на спасителей. — Тут пара синяков и стресс, — «осчастливил» он капитана. — А тут сотрясение. Лекарства введи, браток. Я понимаю, постельный режим нам только снится…

— У тебя что? — Альв кивнул на белый блок у Люба за спиной.

— Стекло побилось, пластик потрескался. А плотнее я не смотрел. Наружу рвался, как вы понимаете. Что теперь?

— Мысль брось, а то я как выжатый, — не стал скрывать капитан. Люб сосредоточился, губы надулись, через стекло шлема было видно, как пот выступает на лбу и скулах и мгновенно сохнет под вентиляцией.

— Аурору ощущаю. Остальных — нет. А мадам начальник, кажется, сильно раздражена.

Сингард оглянулся и протолкнул в двери висящий в воздухе «тревожный» рюкзак:

— Куда теперь?

— Надо проверить каждый колодец. Мы пытались спуститься в инженерный отсек, а попали к тебе.

— Интересно… — Сингард щепотью потянулся к переносице, и привычному успокаивающему жесту тоже помешал шлем. Люб с удовольствием отщелкнул его и откинул за спину.

— Надень, — сказал мысленно Альв. — Задымленность в рубке высокая. Не исключено, что и внизу горело. Да и слышать ты нас не сможешь, только мысли. А я…

— …выжат. «Кесегаран» вколи. Развели тут детский сад… И ты пошел, — ворчал он, переступая мусор. Следующим они проверили аварийный колодец номер восемь. Согласно схеме, он выводил в отсек грузового склада — вотчины Фиры. На деле место выхода предстояло проверить практически.

— Если в рабочее тело двигателя ведет — я не удивлюсь, — горько пошутил капитан. — Если все должно пойти неправильно — оно пойдет неправильно с вероятностью в 99,99 процента.

— А у меня не так. Я везучий, — простонал штурман. Врач просопел что-то невнятное, и даже мысль не удалось прочитать.

Колодец номер восемь не подвел. Может, Врата переставали плющить звездолет. А может, Риндир и правда был везучим. Но попали они не куда-нибудь еще, а в главный грузовой трюм. Грузы успели пожить там собственной жизнью, сорвавшись со стеллажей и превратив огромной помещение во что-то навроде снесенного катапультами бастиона. Пробраться через все это не было и малейшей возможности, даже несмотря на то, что автоматически включившиеся погрузчики уже пытались все это отсортировать и разложить по местам. Работа сопровождалась возмущенным свистом и обиженными выкриками. Сингард даже замер, чтобы послушать. Риндир толкнул его в спину.

— Как мы тут кого-то найдем?

— Да проще простого, — фыркнул Люб, поведя сканером. — Гуманоид, один, восемь метров от нас на двенадцать часов. Перелом грудной кости, правого, шестого ребра, пневмо…

Не договорив, он выскользнул из скафандра за половину нормативного времени, следом скинул шорты с майкой и стал плавно метаморфировать в кошачью форму.

Риндир шумно втянул воздух и закашлялся, что громко отдалось в микрофоны.

— Как добраться до пострадавшего, он уже нашел.

Тем временем здоровый рыжий мэйкун изящно и плавно, как это умеют только коты, нырнул в щель вдвое тоньше его самого и потек, исчезая из виду. Напоследок махнул рыжий хвост, тут же заслоненный улетающим за хозяином тревожным чемоданчиком.

— И как это у котов получается: уплощиться вдвое? — поскреб шлем пятерней штурман. Звук был громким и неприятным для чувствительных ушей.

— Прекрати! — буркнул капитан. — Больше всего на свете он надеялся, что это не Фира. И обругал себя эгоистом, лучше бы ни один из них не был ранен.

Риндир отнял руку от головы и задумчиво посмотрел на флексибелевую перчатку:

— Все будет хорошо.

— Я так не думаю. Настрой этих ретивых идиотов, пусть нам проход копают. Осторожно, чтобы не обвалилось.

Риндир поймал пару кибер-ремонтников и уточнил для них задачу. В несколько минут они организовали вполне приемлемых размеров и безопасности проход к пострадавшему. Люб как раз разгибался, закончив манипуляции, нагой, могучий и довольный:

— Это Олав Цмин. Жить будет. Состояние я стабилизировал, переносить сейчас не будем.

Поймал кибера за манипулятор:

— Охранять!

Альву показалось, робот вот-вот отдаст врачу честь.

— Что он там делал?

— Играл сам с собою в трехмерные шахматы. По-моему, я потрущил половину фигурок, придет в себя — меня убьет. Скаф где? — покрутил головой Люб. Полез в него, пренебрегая одеждой. А Альв подумал, как же хорошо, что в его команде имеются метаморфы — новое поколение элвилин, умеющих не только менять при необходимости гуманоидное тело, но и становится зверями и птицами со всеми их преимуществами, сохраняя при этом человеческий разум.

И тут ожили динамики громкой связи.

— Внимание всем постам! Это Аурора Бьяника! Кто меня слышит? Прием!

— Я вас слышу, — сухо ответил Альв. — Что у вас? Как удалось отладить связь?