— Фирочка… Фира Бьяника использовала каналы связи киберов.

— Они общаются между собой на кварковом уровне, — вклинился родной до невозможности голос, и капитан понял, что ноги не держат. Ухватился за Люба. Очами души видя хрупкую черноволосую девушку с бледной кожей и мягким голосом. Она была противоположностью матери, тихая, милая, никогда не выходила из себя. И ксенобиологии предпочла компьютеры, переупрямив Аурору в выборе профессии… — Мне удалось перенастроить и соединить в цепь…

— Фира, потом! — оборвала ее мать. — У нас порядок, десять человек в кают-компании относительно помяты, Липат руку вывихнул. Всем оказана первая помощь. Кроме нас, на палубе людей нет. Что у вас?

— Мы в главной грузовом трюме, со мной Люб и Риндир. Олав Цмин тоже здесь, ранен. В рубке, медотсеке живых нет. Я свяжусь с остальными, ждите, конец связи, — сухо договорил он.

И подозвал к себе ближайшего кибера. Тот неохотно оторвался от уборки и, проскрипев металлическими лапками по мусору, застыл перед капитаном, точно Сивка-Бурка, ожидающая приказа. По периметру конусовидной головы тлела алая полоска глаз, шевелились на темени спиральки антенн.

— Микрофон.

Микрофон всплыл среди антенн, как пестики среди тычинок.

— Внимание всем палубам «Твиллега»! Использовать стандартных киберов для связи! Подтвердить прием сообщения!

И побежали твердые и четкие:

— Здесь, капитан!

Альв отмечал отозвавшихся, выдув из наладонника виртуальную схему звездолета. Отозвались девять секций из шестнадцати.

— Секции, доложите обстановку! Порядок доклада согласно аварийному протоколу!

Звук побулькал, словно состояние окружающего оценивали еще раз и заодно извлекали из памяти порядок, в котором должен идти доклад.

— Инженерный отсек. Повреждения класса Б. Отражатель маршевого двигателя разбит на 35 процентов. Раненных трое, убитых нет. Докладывает инженер двигателей Цикорий Янсон.

— Арсенал. Жертв и разрушений нет. Мина Гербера, заместитель командира боевой палубы.

— Вот это повезло, — сказал Риндир.

— Если бы, — и со слезами в голосе добавила, — Олава на месте нет.

— Он в трюме в шахматы с компом играл, и его шкафом придавило.

Мина охнула.

— Прекратите, Риндир, — рявкнул Альв. И для Мины добавил: — Он жив, конец связи.

Доклады постепенно двигались от носа до кормы и от трюма до надстроек. Желваки ходили по щекам капитана. Из молодого, бодрого, полного жизни экипажа погибшими признали уже шестнадцать. А ведь были секции, где никто не ответил.

— А телепатию все еще блокируют.

— Или кто-то озаботился, чтобы они у нас не сгорели, — заметил Люб, вздыхая. — Что теперь.

— Внимание! Спасательные отряды в секции два, двенадцать, четырнадцать. Госпожа Аурора, за вами секция два. Липат сможет консультировать хотя бы?

— А куда он денется, — отозвалась любящая супруга коротко. — Вас поняла, капитан. Будет сделано.

— Мина Гербера, на вас двенадцатый блок. Сейчас пошлю к вам Сингарда.

— Есть, капитан, — отозвалась та бодро и деловито. Похоже, уже справившись с собой.

— Риндир, возвращайтесь в рубку. Сориентируйтесь, где мы. Прошли ли Врата окончательно или все еще внутри. Я иду в четырнадцатый. Цикорий, отправьте троих в коридор к аварийному колодцу девять. И двоих на главный лифт. Колодцами пользоваться осторожно! Они не всегда ведут туда, куда их проложили!

— Любопытно… — громко пробормотал главный инженер.

Дальше пошла рутинная, в чем-то изматывающая работа, по счастью без сюрпризов. Альв думал, что им невероятно повезло. Войти во Врата без опознания подтверждения и уцелеть внутри — само по себе удивительно. Пройти насквозь с минимальным количеством повреждений, остаться на плаву, если сравнивать с морским походом, не получить пробоин — уже само по себе чудо. А если эти Врата не были искусственными… все равно им повезло. Как проскочить планету насквозь, не испекшись в ее огненных недрах. Но были и огромные минусы — это кроме смертей. Они сошли с проторенного маршрута, оказались неизвестно где и без привычной опеки искусственного разума, готового подстелить экипажу соломки везде, где было нужно. Его быстродействие, реакция, умение находить выход из безвыходных ситуаций — то, чего капитану не хватало. И не только ему. Словно он опирался на верное горячее плечо — а теперь оно исчезло, и боку холодно и больно. Может, и не совсем уместная аналогия, но другой Альв не искал.

Прогнозы были неутешительны. Фире с Янсоном удалось добраться до узлов — физических вместилищ корабельного разума. Ремонтом здесь они занялись в первую очередь с десятком профессионалов-помощников из экипажа и армией киберов. И с физическими проблемами безусловно разобрались. Вот только функционировать толком ИИ «Твиллега» так и не начал. Эсфирь стояла перед капитаном сосредоточенная и еще более бледная, чем обычно. Нервно поправляла тонкой рукой растрепанные густые волосы.

— Мы проверили все цепи, провели положенные тесты. Базовое выживание кораблю он готов обеспечить, но в остальном…

— Все так же молчит?

— Прокрастинирует, — она вытерла под со лба.

— Садитесь, Фирочка, — Альв едва удержался, чтобы вскочить и помочь ей усесться, поддерживая, дотрагиваясь, чувствуя через тонкий виссон белой блузки тепло руки и спины. — Кофе?

— Только не кофе! — эмоционально выкрикнула она и слегка покраснела скулами. — Я… мы его глотали термосами.

— Доложитесь кратко и идите отдыхайте, — осторожно сказал Альв.

— Нет, все в порядке. Я все равно не засну. Мне хочется ему помочь. Ему сейчас хуже, чем нам. Хотя бы потому… потому что он чувствует себя виноватым, — выпалила она.

— Искусственный интеллект чувствует. Ну-ну…

Фира глянула сердито. Было в ее выпуклых черных глазах что-то от суровых взглядов Ауроры, и Альв почувствовал себя неуютно.

— Не хотелось бы повторять для вас очевидные вещи, но мышление не является исключительно логическим процессом, — заявила Фира. Капитан потряс головой, пробуя отвлечься от движения алых губ, раздувающихся ноздрей тонкого носа, сердитых, но таких мелодичных интонаций сопрано. Это было почти невозможно. После пережитой опасности ему просто было необходимо любоваться Фирой, созерцать ее, обонять, чувствовать.

Это от недосыпа, сказал себе Альв. От недосыпа, нервов, усталости, литров кофе и взбадривающих снадобий Сингарда. Надо выспаться, но пока это невозможно.

— Капитан! Что-то не так?

Фира наклонилась, и он ощутил нежный запах майорана, исходящий от ее кожи.

— Нет. Все отлично. Продолжайте.

— Я бы не сказала, что отлично, — она наморщила гладкий лоб. — Полагаю, мне все же не стоит читать вам лекцию о типах мышления? Не упоминать такие его виды, как интуитивное или пралогическое? Пытаясь достичь гибкости и нешаблонности, разработчики в свое время сделали ИИ куда более человечным, чем может показаться неспециалисту.

— Спасибо.

— Я не хотела вас обидеть! — сжала ладони Фира. — Само получилось.

Альв все же, наклонившись, поцеловал ей руку, и тут же выпустил, чтобы не смущать, чтобы разговор вовсе уж не завернул куда-то не туда.

— Хорошо-хорошо, но как вы узнали, что он прокрастинирует, если он молчит?

— По косвенным признакам. Как я уже говорила, мы с Янсоном провели тесты…

Альва посетила еще одна ассоциация. Если считать капитана стволом, а команду ветвями, то «Твиллег» вместе с корабельным разумом был корнями, основанием для этого. А теперь они балансируют на пне. Здоровом таком пне, от Иггдрасиля, который не желает разговаривать, потому что полагает, что подвел экипаж. Ему, Альву, тоже больно за погибших, в его картине мира появилась дыра, которая зарастет не скоро, если зарастет вообще. Но ему надо держаться, а этот…

— А не можете вы ему сказать, что это просто стечение обстоятельств? Или… как-то еще вывести из кризиса? Взять у Люба ведро транквилизаторов?

Фира поморщилась:

— Капитан, если это шутка, то получилось у вас не очень.