Лопухин
Ну, что ж, изволь! А зашумит, так можно
И в шею гнать, боярин не велик.
Входит Клушин.
Явление четвертое
Матвеев, Лопухин, Грегори, Юрий и Клушин.
Лопухин
(Клушину)
Поди сюда, и снова без утайки
Рассказывай поряду, кто и как,
И чем тебя обидел.
Клушин
Государь,
Абрам Никитич, милости боярской
Прошу твоей.
Лопухин
Клушин
Сиротским делом
Обижен я и, государь, являю
Перед тобой обиду.
Лопухин
Клушин
На Якова Матвеева, палаты
Царицыной закройщика.
Лопухин
Клушин
Сидел в палате
Сегодня я на месте, где садятся
Подьячие, а он, Матвеев Яков,
За поставцом сидел, где платье шьют,
И молвил мне: «Хорош бы ты подьячий;
Зачем-де пишешь, высуня язык?
Зайти тебе с затылка да ударить,
И ты себе язык откусишь». В том
И жалоба моя, и челобитье.
Лопухин
Клушин
Лаял
Неистово. Ужли ж стерпеть?
Матвеев
Лопухин
Уж это ль не обида!
Какой еще! И как ты перенес?
Диковина, Василий.
Клушин
Государь,
Абрам Никитич, смилуйся, пожалуй!
Лопухин
Клушин
Боярин,
Вдовею я без мала пять годов;
Греха боюсь, от скуки упиваюсь.
Лопухин
Клушин
Не раз сбирался —
Никто нейдет.
Лопухин
Уж я не виноват;
Недобрую себе ты нажил славу
Между невест.
Клушин
Твое велико слово:
Посватаешь, пойдут. В твоем приказе
Невеста есть, из мастериц, золотных.
Лопухин
Посватаю, женю тебя, Василий!
Останься здесь, дождись меня в палате;
Смотри туда!
(Указывая на подмостки.)
Гляди смирненько в оба!
Не прогляди смотри! А что увидишь,
Не сказывай!
Грегори
Матвеев
Хозяин
Не я, а ты в палате.
Грегори
(в дверь комедиантам)
Юрий Михайлов и несколько комедиантов ставят и укрепляют на заднем краю площадки раму, на которой написан домик. Рама ставится несколько отступя от краю, чтобы сзади ее оставался проход, а так как рама уже площадки, то и по обеим ее сторонам остаются небольшие из-за нее проходы. Перед рамой ставят скамью. Юрий Михайлов остается на площадке с тетрадью в руках. Матвеев и Лопухин садятся на скамью с левой стороны. Грегори сажает Клушина на скамью с правой стороны; тот упирается, он сажает его за плечи насильно и садится с ним рядом.
Юрий
(на площадке)
Ciganus exit
[5]. Яшка, выходи!
Уходит за раму, с другой стороны выходит Яков Кочетов, одетый цыганом.
Явление пятое
Матвеев, Лопухин, Грегори и Клушин.
Proludium (на площадке). Цыган, потом лекарь и слуга.
Цыган
(печально)
Клушин
(хохочет)
Грегори
(Клушину)
Цыган
Чахбей, чахбей!
Когда ж люди видали,
Чтоб цыгане с голоду пропадали!
А уж я ныне того дождался,
До самого нельзя — вплоть домотался.
Такая, право, забота:
Работать не берет охота,
А бродишь день до вечера,
И украсть тебе нигде нечего.
Нашла на меня напасть,
Приходит с голоду пропасть,
И стал я без хлеба в тоске,
Как без воды рыба на песке.
Да что ж я сдуру стою да плачу,
Лягу-ка я спать наудачу!
Уж либо голод переспится,
Либо что съестное приснится.
(Ложится на лавку.)
Клушин
Ну, как не так! Приснится, дожидайся!
Ложись, ложись!
Грегори
Не надо говорить.
Молчи, гляди и слушай!
Клушин
Цыган видит во сне сало, ловит его зубами, понемногу приподнимаясь, и просыпается.
