За час до назначенного времени я, облаченный в тяжелый боевой скафандр с откинутым на спину шлемом, с ранцем, который так и не удосужился разобрать и сумкой, забитой оружием, батареями, гранатами и упаковками с "Тархуном", я вышел из кабины космического лифта на орбитальную платформу "Свет Шахтера". Старшина с командиром корабля, один в полевой форме, второй - в обычной летной, стояли перед дверями шлюзовой камеры, о чем-то споря с суперкарго платформы. Я направился к ним, намереваясь вклиниться в разговор, и поставить точку, пользуясь обилием звезд на своих погонах, но ко мне подбежала рыжеволосая девушка с бейджом "пресса" на пышной груди и голокамерой на левом глазу.

   - Товарищ рейд-полковник! - воскликнула она. - Можно взять у вас интервью перед началом исторической экспедиции?

   - Нельзя, - отрезал я.

   - А это правда, что позавчера вы самолично изрешетили десятерых боевиков Союза за Свободу Инопланетных Миров? - не унималась журналистка.

   - Десять? - удивился я, притормозив. - А что так мало? Пиши - сто, чего их жалеть-то?

   - Что вы чувствуете перед началом экспедиции, в ходе которой вам предстоит вернуть ужасный артефакт, построенный для покорения Галактики и уничтожения ни в чем не повинного населения десятков мирных планет? - продолжала девушка, нащупав трещину в моей обороне.

   Что я чувствовал? Я чувствовал, что утечка информации в Комиссариате приобрела устрашающие масштабы. И перестрелка у меня дома, да и эта миссия, насколько я знал, не должны были стать достоянием широкой общественности. Штампы "Совершенно секретно" не просто так были придуманы, хотя, похоже, в наши дни они валялись без дела. Про такие мобильные хранилища оружия, каковым был "Прогресс", вообще лучше помалкивать, потому и миссия относилась к разряду "тихо свистнул и ушел".

   В поисках поддержки я повернулся к членам своей команды, но и старшина и Володя уже не могли помочь - они полулежали, прислонившись к стене, а в шее у каждого торчало по электроду парализатора.

   - Так, дочка, - обернулся я к журналистке, нащупывая рукой кобуру.

   Вместо приветливого личика на меня, поверх ствола бластера, смотрела искаженная гневом гримаса. Вот тебе и журналистка!

   - Сдохни, комиссарский прихвостень! - прокричала представительница прессы, нажимая курок.

   Ну это уже совсем глупо - посылать девчонку выполнить то, с чем не справились четверо вооруженных до зубов мужиков. Тем более тогда я был захвачен врасплох, а сейчас мое тело защищало двадцать миллиметров хитинокерамического боевого скафандра, а на поясе висела кобура с КОЗ-971.

   Ударом ребра ладони я отвел ствол пистлолета в сторону, заряд прошел далеко от меня, и со звоном ударился в переборку. Выпустив сумку, я, снизу вверх, провел отменный апперкот, точно в челюсть девушки. Ее головка мотнулась, ротик со стуком захлопнулся, террористка перевернулась в воздухе, и с костяным стуком рухнула на пол.

   Ногой отшвырнув бластер в сторону, я схватил девушку за копну рыжих волос, и затащил ее в пустую шлюзовую камеру. Злоумышленница уже пришла в себя, и начала трепыхаться, пытаясь вырваться из моей железной хватки. Пришлось, как бы невзначай, стукнуть ее пару раз головой об стену. Оставив преступницу в шлюзе, я закрыл створки дверей.

   Девушка, поняв, насколько же ближе смерть, только не моя, а ее, забарабанила ладонями по перегородке, что-то беспрестанно вопя. Только, к ее величайшему сожалению, и сами створки, и стекло в смотровом окне было достаточно толстым, чтобы я ничего не услышал. Послав революционерке воздушный поцелуй, я шлепнул по кнопке, открывая внешние ворота шлюза. Перепад давления сорвал с террористки голокамеру, сама девушка еще несколько секунд продолжала цепляться, ломая ногти, за пол камеры, но безуспешно. Сильнейшая тяга вышвырнула ее в открытый космос. Вот и еще одним ССИМовцем стало меньше. Только...

   - Вот черт! - хлопнул я себя по лбу.

   Это я мощно промахнулся! С дядей разговаривал утром - обе тысячи человек, служащих Комиссариата, знавших о моем возвращении, уже опрошены, некоторые и допрошены, но желаемых результатов это не дало. В связи с революционерами никого из чиновников не уличили. Или крыса сидела уж больно высоко, или ее не было вовсе! Но тогда откуда ССИМовцы прознали и про мое возвращение с Лентиса-2, и про экспедицию на "Прогресс"? Ответы на эти вопросы были у журналистки, которую я так бездумно отправил бороздить просторы галактики, не удосужившись предварительно побеседовать с ней...

   Но оставался, по меньшей мере, еще один бандит - тот, что вывел из строя старшину и пилота. Достав из сумки БУК-74, вогнав в приемник батарею, щелкнув переводчиком огня, устанавливая его в среднее положение, я осторожно выглянул из-за угла. Со стороны БП-1729 доносился топот нескольких пар ног. Намотав на кулак ремень бластера, и уперев ствольную коробку в уплотнитель шлюза, я приготовился покосить всех и каждого, кто появится из недр нашего судна.

   И чуть не покосил. К счастью, к платформе бежали несколько десантников, несущих связанного по рукам и ногам человека в форме суперкарго. Голова второго террориста, ритмично стуча по порогам герметичных дверей, оставляя за собой кровавый след, волочилась по полу корабля. И не было понятно, то ли обилие крови - результат задержания бандита, то ли результат неправильной транспортировки.

   - Стой, раз-два, - скомандовал я, высовываясь из укрытия. - Это еще что за фрукт?

   - Пытался заложить бомбу на корабле, - ответил один из бойцов. - Не успел...

   - Живой? - поинтересовался я.

   - Живой, - подтвердил десантник. - Только оглушен.

   - Вы его хоть обыскали? - спросил я, тыкая пленника носком сапога скафандра, как это показывают в старых фильмах, когда главный герой, завалив какого-нибудь монстра, пытается удостовериться в смерти оного.

   - Парализатор, дистанционный взрыватель, и всякая мелочь, - отрапортовал диверсант.

   - Отлично, - улыбнулся я. - Тащите его обратно, и этих двоих прихватите. Взлетаем.

   - Товарищ рейд-полковник! А нам, разве, не следует сообщить о происшествии?

   - Это кто тут у нас такой умный выискался? - нахмурился я. - Происшествие предполагает наличие следов этого происшествия, а именно - тело, или орудие преступления. На худой конец - свидетели. Тело есть? Тела нету - один террорист выбросился в космос, второй полетит с нами. Свидетелей нет. У нас все живы, только двое временно парализованных. Можно считать, никакого происшествия не было. Грузите тела, и поменьше думайте.

   На борту десантника я отыскал Жаклин, сидевшую в кают-компании с голокнигой. Бездельничает. Да и чего ей напрягаться? По первоначальному расписанию ее роль во всем этом мероприятии наступит едва ли не в конце. Я сел в соседнее кресло.

   - Что читаешь?

   - Константин Костин, "402 метра", - девушка повернула проектор, чтобы я смог увидеть обложку книги.

   Название, как, наверно, и все прочее, было написано на старорусском, то есть я смог лишь разглядеть знакомые буквы - не более. Если бы фундаментом, базой для Универсального Космического языка послужил бы какой-либо другой древний язык - я бы и букв знакомых, скорее всего, не увидел бы. Наверно, серьезными ребятами были в свое время эти русские, раз их всех языков, существовавших до Анархии 2992 года, хоть и в сильно измененном состоянии, но дошел именно их.

   - Я уже говорила, что интересуюсь историей, - произнесла Обаха. - Вот вы, например, знали, что первый человек ступил на Марс в 2052 году? А ваш любимый "Тархун" изобретён в 1887 году? Читая книги того времени, я понимаю, как тогда жили люди, какие были заботы, о чем думали, как любили, да и вообще - в чем был смысл их существования...

   - Но почему именно в оригинале? - удивился я. - И я читал Костина, правда еще по школьной программе, и не только "402 метра"... есть же переводы на Универсальный Космический...