— А вы сами попробуйте ее описать. Вы, похоже, изрядно впечатлились.

— Ага, впечатлился. Зрелище не из приятных. Вот оно меня и поразило.

— Не лгите! — сказала Вейл. — Вы же следователь убойного отдела. Всякого дерьма небось насмотрелись. — Она решила больше не ходить вокруг да около и ринулась в атаку: — Я вчера с трудом смогла заснуть. У меня в голове все вертелись события того дня. Я вспоминала ваше поведение, ваше выражение лица, когда вы увидели женщину, ее грудь…

— Уж извините, если вам не понравилась моя реакция! Надеюсь, сегодня вы будете спать как младенец. Это все?

— Мне просто интересно… Вы обнаружили саму грудь на месте преступления?

— Нет.

— Вы знаете, что убийца с ней сделал и почему? Я, например, знаю.

Лицо Брикса мгновенно напряглось.

— Мы сами разберемся, спасибо.

— Я очень надеюсь, потому что это важная информация. И еще один важный вопрос: это первое подобное убийство?

Брикс презрительно фыркнул.

— Было бы не первое, вы бы об этом знали. Такая заваруха в округе Напа — убийство женщины, отрезанная грудь… Боже мой, да это бы в новостях по всей стране показывали!

Вейл изумленно вскинула брови.

— Прямо-таки по всей стране?

— Вы что-нибудь знаете об этом регионе, агент Вейл?

— Не больше, чем любой другой эксперт ФБР, впервые приехавший сюда.

— Понятно, — хмыкнул Брикс. — Другими словами, ни черта. Так вот, слушайте. Напа — это экономический генератор всего штата. Что там штата — всей страны. Это самое посещаемое место в стране после Диснейленда и Диснейуорлда. Понимаете, к чему я клоню? Если бы здешний туризм оказался под угрозой, если бы все эти деньжищи оказались под угрозой… Как вам кажется, по телевизору что-нибудь сказали бы? Будьте спокойны, власти — что местные, что федеральные — из шкуры бы вылезли, чтобы разобраться, какого черта тут происходит.

Вейл задумалась.

— Вы, пожалуй, правы, — поддакнул Робби.

— При условии, — продолжила Вейл, — что простые жители Напы не возражают, чтобы их долину наводнили журналисты. Не возражают против заголовков в общенациональных газетах. Серийный убийца — это серьезный удар по местному бизнесу. Я в самолете кое-что подчитала. Тут, конечно, остались еще семейные подряды, но международных корпораций тоже хватает. И они скупают винодельни. На кону миллиарды долларов. Понимаете, к чему клоню я?

Прищурившись, Брикс смерил Вейл долгим взглядом и сказал:

— Всегда приятно пообщаться с заезжими коллегами. Не забывайте: за вождение в нетрезвом виде тут тоже штрафуют. А в дорожном патруле Калифорнии работают не такие славные ребята, как я.

С этими словами он обошел их и зашагал к парковке.

Вейл достала свой «блэкберри» и принялась в нем копаться. Редмонд Брикс уже скрылся из виду.

— Что ты делаешь? — спросил Робби.

— Ищу, где тут у них морг.

Робби покрутил шеей, разминая мускулы.

— Карен, ты не забыла, что мы в отпуске? И ты, между прочим, — он взглянул на часы, — через пару часов должна быть в Калистоге на грязевых ваннах и массаже. Заплачено вперед, пропускать нельзя. Тем более после всех этих событий с Окулистом и Йейтсом.

Вейл оторвалась от телефона.

— Мы успеем. Времени еще вагон. — Она направилась к парковке. — Поехали.

Примерно через двадцать минут они прибыли в морг округа Напа на бульваре Аэропорт. Морг располагался в цокольном этаже окружного полицейского управления — новейшего произведения искусства из камня и штукатурки. Круглая ротонда с окошками, высившаяся над комплексом как часовой, придавала зданию сходство с величественной винодельней наподобие дегустационного зала «Пежу Прованс». Но архитектура архитектурой, а триада флагов — американский, штата и департамента — выдавала истинное предназначение постройки.

Стены цилиндрического коридора были выкрашены в желтовато-коричневый, сливочный цвет. Со стратегическими интервалами в несколько футов на потолке гнездились лампы. На полу была выложена затейливая мозаика: бежевые плитки окольцовывали концентрические круги из шоколадно-коричневых и серо-зеленых плит, сгущаясь у звезды с гербом и словами «Полицейское управление округа Напа». Сверху располагался атриум, который вполне мог сойти за отдельный этаж, с лампами дневного света по периметру.

Справа разместились две дубовые стойки с мраморным покрытием, отгороженные тремя слоями пуленепробиваемого стекла.

Робби проследил за взглядом Вейл.

— Ты же не надеешься, что они посмотрят на твое удостоверение и сразу же поведут нас к телу погибшей?

— Попытка не пытка.

Не дав Робби возможности возразить (а он наверняка ответил бы, что попытка — именно что пытка), Вейл подошла к стойке и заговорила со скрытой за стеклом служащей.

— Меня зовут Карен Вейл, я специальный агент ФБР, — сказала она, демонстрируя документы. Ее жетон отразился в стекле. — А это детектив Роберто Эрнандес. Мы хотели бы взглянуть на труп, который вчера обнаружили в винной пещере «Серебряный гребень».

Женщина, недоверчиво покосившись на значок, сказала:

— Я не знала, что к делу привлекли ФБР.

— Тело обнаружили мы. — Это было не совсем так, зато звучало убедительно.

— Вы… Я думала…

— Я этим займусь, — вмешался седоватый, стриженный под ежик мужчина, явно, судя по внешнему виду, из военных. На нем была зеленая форма, галстук и темно-серая рубашка. Слева на груди была приколота медная звездочка, на плечах погоны. Сомнений не было: перед ними человек, наделенный властью.

«Вот и нарвалась», — успела подумать Вейл, прежде чем он приблизился к стеклянной загородке.

— Как вас зовут, напомните.

Она представилась повторно.

— Я работаю криминальным экспертом…

— Я знаю, кем вы работаете, — оборвал ее мужчина.

Вейл покосилась на Робби. Тот явно был недоволен таким поворотом. Он, должно быть, сразу понял, что их дела плохи, и сейчас с грустью наблюдал, как безмятежный отпуск сползает в трясину политики и тупоумного полицейского мужланства.

— Ага, здорово, — пробормотала Вейл. — Так вот, как я уже сказала, мы бы хотели взглянуть на тело, которое…

— Вы вели курс в академии, да?

Вейл неожиданно для себя сделала шаг назад.

— Да, я преподаю в академии.

Она украдкой взглянула на его бэйдж, и все встало на свои места. Этот мужчина был здешним шерифом и, судя по всему, отучился в национальной академии ФБР: Бюро внедряло такую программу повышения квалификации для руководителей из правоохранительных органов по всему миру. За семьдесят пять лет существования эти престижные одиннадцатинедельные курсы выпустили свыше тридцати шести тысяч профессионалов.

— Вы учились у нас в национальной академии, — сказала Вейл.

Это было утверждение, а не вопрос. Она притворилась, будто узнала его. Кому же это не понравится?

— Да, пару лет назад. Должен признать, отличная программа. И ваш предмет — поведенческий анализ — был одним из самых интересных.

Вейл с улыбкой посмотрела на Робби, который выглядел так, будто его только что прилюдно осмеяли. Положение, прямо скажем, незавидное.

— Спасибо, большое спасибо. Очень приятно слышать. Мне кажется, в Бюро мало профессий интереснее, чем у меня.

«Особенно когда серийные убийцы не пытаются меня укокошить».

— Чувствуешь, что занимаешься полезным делом, когда помогаешь поймать НЕПО, который…

Робби откашлялся.

— В общем, мы с детективом Эрнандесом были бы очень признательны, если бы вы позволили нам взглянуть на тело женщины, обнаруженное вчера вечером, шериф…

— Оуэнс. Стэн Оуэнс. Можете называть меня просто Стэн.

— Хорошо. Шериф… Стэн, если бы вы уделили нам хоть пару минут, мы бы больше не стали вас беспокоить.

Возможно, выполнить это обещание ей не удастся, но, опять-таки, звучало оно убедительно. И судя по выражению лица Оуэнса, его такой вариант устраивал.

— Думаю, ни от кого не убудет, — сказал он и кивнул служащей, чтобы та решила этот вопрос.