— Беда! — в ужасе закричал несчастный старец и упал недвижимый. Как говорится:

Рассказчик! Хочу узнать у тебя! Из древних сказаний известно, что темная глина и белый камень — пища бессмертных. Простому смертному найти ее очень трудно, но если уж кому суждено их отведать, то ни одна хворь к нему не пристанет, ни один зверь не нападет, а нечистая сила обойдет стороной. А ведь Ли Цину дважды удалось наесться этой чудесной пищи, к тому ж ему довелось пожить в чертогах бессмертных. Правда, как оказалось, душа его не была готова для постижения Дао-Пути, отчего его и отослали обратно. Но все же ему разрешили семьдесят лет спустя снова вернуться в обитель бессмертных. Значит, Ли Цин бессмертный, не так ли? Почему же он попал в пасть свирепого тигра?

Почтенные! Не торопитесь! Подождите немного, я все сейчас объясню! Лютый зверь, что появился перед стариком, был не простым тигром, который пожирает людей, но зверем священным. Он сторожил горы, окружавшие мир бессмертных, и врата на дороге. Отрок, провожавший Ли Цина, нарочно выпустил зверя, чтобы тот напугал старика. Ли Цин остался цел и невредим, но только он сразу же напрочь забыл дорогу, по которой шел. Трудно сказать, сколько пролежал Ли Цин без сознания, но, наконец, пришел в себя.

— Спасите! Спасите! — крикнул он слабым голосом и, с трудом приподнявшись, огляделся. Тигр исчез. Не было и отрока в темной одежде.

— Беда! Не иначе зверь его сожрал! Какая жалость! — пробормотал старик, пытаясь подняться на ноги. Но тут же он усомнился в своем предположении: «Отрок прислуживает бессмертным, значит, в нем тоже есть частица бессмертия. Вздор, тигр не мог его съесть! Просто он не хотел провожать меня до дома и вернулся назад с полпути!» Ли Цин поднялся на ноги и поправил одежду. Охваченный сомнениями, он оглянулся назад и замер от неожиданности — перед ним стеною возвышалась огромная гора. Дорога назад пропала.

— Чудеса, да и только! — прошептал старик. Кричать громко он не решался, опасаясь, что снова появится тигр. Ли Цин припустился прочь от страшного места. Через четыре или пять ли он увидел развилку — две дороги шли в разные стороны. Куда идти — неизвестно. Людей не видно, и спросить не у кого. Тем временем спустились сумерки. Что делать? Собьешься с пути — беда! Пока он судил да рядил, он вдруг заметил еще одну дорогу, выложенную крупным камнем. И вдруг в голове мелькнуло: «Владыка бессмертных в своем заклятии, кажется, сказал: „Взирая на камни, иди“. Значит, надо идти именно этим путем». И действительно, через четыре или пять ли старик оказался возле северных ворот Цинчжоу. Он вошел в город и пошел по улице. Как будто она была знакома, и в то же время дома не походили на прежние. Непонятно! Он хотел было спросить у прохожих, но не увидел ни одного знакомого лица. Мало-помалу совсем стемнело, и старик заспешил к своему дому. Подошел и удивился: дом неузнаваемо изменился — над воротами появилась высокая башня, от которой в обе стороны шла стена. Новая пристройка придавала дому солидность.

— Уж не пришел ли я в чужой город? — пробормотал Ли Цин и внимательно осмотрелся. — Нет, вон наш ямынь, значит, и дом тоже мой. Наверное, его перестроили. Чудеса! Ведь я ушел несколько дней назад — можно по пальцам сосчитать. Сначала просидел в пропасти — правда, не знаю, сколько времени. Потом полз по каменному лазу, потом вышел наружу… и вот еще сегодняшний день… Времени прошло совсем немного, а сколько чудес!.. А может быть, власти, узнав, что я пропал, взяли мой дом под управу? Выходит, решили самолично, не спросив хозяина! Жаль, что сейчас уже поздно. Ну да подам жалобу завтра. Если они действительно отобрали мой дом, пусть хотя бы заплатят!

Ли Цин подошел к ближайшему постоялому двору. Стал было договариваться о ночлеге, но в карманах не оказалось ни одного медяка. Пришлось заложить кое-что из одежды. Ему удалось получить связку монет. Есть не хотелось, он заказал вина, выпил и отправился спать. Но разве уснешь, когда на сердце так беспокойно! Старик ворочался с боку на бок и тяжело вздыхал. В голову лезли разные мысли. «Зря я обиделся на владыку, когда он спросил, как я буду жить, вернувшись домой. Значит, правильно он дал мне книгу и посоветовал найти подходящее дело. Потом, помнится, еще сказал, что мне нечего будет есть, и дал два камня. Выходит, он знал, что случится сегодня!» Ли Цин ощупал рукав халата и с радостью убедился, что книга цела. Однако читать он ее не стал.

Едва дождавшись рассвета, он расплатился за ночлег и пошел бродить по улицам города. Как ни странно, он не встретил никого из родственников, не увидел ни одной из своих красилен. Старик осторожно спросил у прохожих, знают ли они Ли Цина, но те только качали головами и отвечали в один голос:

— Никакого Ли Цина не знаем! Никогда не слышали, чтобы кто-нибудь спускался в пропасть Заоблачных Врат!

Наступил вечер, и пришлось возвращаться на постоялый двор. На следующий день он пошел бродить по узким переулкам, но и там не встретил знакомых. На все вопросы он получал прежний ответ. Старик растерялся. «В тот день, когда я заглянул в окошко, мне показалось что-то необычное — город будто весь перестроен, не похож на старый Цинчжоу. А сейчас здесь ни одного знакомого лица. Странно!.. Впрочем, в Поднебесной есть одна лишь Гора Заоблачных Врат, а не две. Пойду-ка я за южные ворота и взгляну хорошенько на нашу гору. Если она все та же, значит и город — Цинчжоу. Тогда я снова спрошу, вновь разузнаю, может, выясню что-нибудь!» Приняв такое решение, он быстро вышел за южные ворота и направился в гору. Ближе к вершине он заметил беседку. «Дорога несомненно та же и ведет к Заоблачным Вратам, — подумал Ли Цин. — Но откуда беседка? Подойду-ка поближе, взгляну на нее!» Он прочитал вывеску: «Беседка Сгнивших Веревок. Построена в четвертый год эры Изначального Правления».

— Получается, как в старом сказании! — воскликнул старик. — Когда-то один дровосек встретил двух небожителей, которые играли в шахматы. Он посмотрел всего лишь одну партию, а за это время прошло много-много лет. Сгнила даже рукоятка от его топора. С тех пор и рассказывают предание о сгнившем топорище[62]. Не иначе беседку воздвигли мои родственники. Проводив меня к бессмертным, они, наверное, бросили веревки возле пропасти, и те, конечно же, сгнили. Оттуда и получилось название «Беседка Сгнивших Веревок». Наверное, об этом событии сейчас рассказывают целые истории. А как же с годами? Там написано: «…построена в четвертый год эры Изначального Правления». Но сейчас совсем другой год. Что это они все перепутали? Поднимусь-ка я выше!

Возле края пропасти он заметил каменную стелу с надписью: «Место, где вызывали душу Ли Цина». Старика даже передернуло: «Как это так? Я жив-здоров, умирать пока не собираюсь, а они — на́ тебе — душу мою вызывают!» И вдруг он догадался: «Точно! Точно! Когда я остался в пропасти, они вытащили пустую корзину и решили, что я погиб. Вот и стали вызывать мою душу!»

Он пошел обратно, обдумывая случившееся: «Может, я и впрямь умер, и сейчас здесь бродит моя душа?» Мысли старика вконец перепутались. «Но если родичи вызывали мою душу, стало быть, на родовом кладбище существует место моего захоронения! Они напутали в надписи на беседке, но на могиле они не могли ошибиться — надписи там никогда не меняются. Пойду на родовое кладбище. Возможно, там я найду ответ!»

Он спустился вниз и повернул к восточным воротам. Еще издали он увидел кладбище, над которым нависала гора, словно дракон, спустившийся с небес. Ли Цин подумал: «В „Книге Захоронений“[63] говорится: „Если гора похожа на парящего феникса или свернувшегося дракона, значит, через тысячу лет здесь появится небожитель“. Странно, что при таком расположении гор только я один встретил бессмертных. Да и меня прогнали прочь! Так и не удалось мне вознестись на небо! Правда, возможно, расположение гор[64] относится совсем не ко мне, а к кому-то другому?» Старик подошел к могилам предков и отвесил два низких поклона.