Верхняя пуговица его рубашки была расстегнута, галстук ослаблен, а темные волосы растрепались. Кристина вдруг представила Майка, сидящего в приемном покое больницы в ожидании известий от врача. Вот он вскакивает и взволнованно меряет шагами комнату, время от времени проводя рукой по волосам.

— Ну, — смущенно сказала Кристи, — я пойду домой. Очень рада, что все закончилось хорошо.

Кристина шагнула вперед, но Майк удержал ее за руку. Она удивленно подняла глаза.

— Гарри останется на ночь в больнице, — произнес Кент. — А я хотел поднять тост за мою новорожденную племянницу, но не пить же мне одному… Присоединитесь?

Пальцы Майлза все еще лежали на ее плече, и она чувствовала их тепло. Внутренний голос подсказывал Кристине отказаться от приглашения, но вдруг она поняла, что не может этого сделать. Это будет невежливо.

— Спасибо. — Кристи натянуто улыбнулась и как бы случайно отвела руку Кента. — С удовольствием.

— Пойдемте в гостиную.

Здесь Кристи сидела последние несколько часов в ожидании Майлза, перелистывая страницы деловых журналов. Кент подошел к бару у дальней стены, а гостья робко опустилась на краешек черного кожаного кресла.

Что-то знакомое ощущалось в этой комнате, через открытые окна которой был виден бушующий океан и мерцающие огоньки города. Эта обстановка очень подошла бы Джералду, печально подумала Кристина, и перед ее мысленным взором возник образ мужа в роскошном отличного покроя костюме, с аккуратно уложенными волосами и холеными руками…

Этот дом, так же как их дом в Нью-Йорке, был холоден, лишен теплоты, уюта и, если бы не разбросанные детские игрушки и потрепанные книжки да та картина в кабинете…

Звук вылетающей из бутылки пробки вернул Кристину к действительности. Она подняла глаза и увидела, как Майк наполняет хрустальные бокалы золотистым шампанским.

— За новорожденную, — произнес он.

— За новорожденную. — Отпив из бокала, Кристи поинтересовалась, как собираются назвать малышку.

— Они назовут ее Мария. Я буду крестным, — гордо сообщил Кент.

— Симпатичное имя. — Между собеседниками чувствовалась какая-то напряженность. Кристи думала: вот такое же ощущение было у нее на первом свидании… Какая нелепость! Просто Майлз Кент не хотел праздновать рождение племянницы в одиночестве.

Казалось, это соображение должно было ее успокоить, но нет. Да и Майлз, похоже, не торопился нарушать неловкое молчание — вряд ли он вообще замечал свою гостью. Тогда Кристина решила заговорить сама. Отчаянно захотев, чтобы Кент наконец сел, она весело спросила:

— А раньше вы были крестным отцом? — Браво, Кристи! Ты прирожденный дипломат.

— Нет, это мой первый опыт, — последовал спокойный ответ.

— А детей вы любите? — не унималась в попытке поддержать беседу Кристина.

— Мне нравятся Робби и Бобби. С этими мальчишками никогда не бывает скучно, — дал себя втянуть в беседу Майлз. — Жаль, что у меня нет возможности проводить с ними побольше времени.

Кристина в недоумении приподняла бровь.

— Всегда можно найти время для любимого занятия. — Она сейчас была похожа на строгую учительницу, выговаривающую нерадивому ученику за невыполненное задание.

— Работа важнее удовольствия, мисс Лоури, — тихо ответил Майлз, а взгляд серых глаз не оставлял сомнений, что он думает о неработающих людях. — Когда у человека есть свое дело, на другие вещи почти не остается времени.

— Но должно же быть какое-то равновесие между работой и личной жизнью, — спокойно заметила Кристина. — Это ведь очень важно…

— Равновесие? — Майк допил шампанское и поставил бокал на стол. — По-моему, вы говорите банальности: мол, только одна работа делает человека неинтересным. Итак, Кристина Лоури, вы считаете меня неинтересным?

Да он просто смеется над ней. В серых глазах Майка играли озорные огоньки, а задорная улыбка обнажила ряд белых ровных зубов. Кристина почувствовала, как ее лицо заливается краской, но даже когда Майк с довольным видом засунул руки в карманы и принялся раскачиваться на каблуках, словно играл на ее нервах, она и не подумала уклониться от брошенного вызова.

— Я слишком плохо знаю вас, мистер Кент. И не могу судить, насколько вы интересны. — Она дерзко вскинула голову. — Выглядите вы, конечно, неплохо, о чем вам наверняка сообщает зеркало каждое утро, когда вы бреетесь. Но мне ваша жизнь кажется немного… ограниченной… вряд ли кто-то выдержит долго рядом с вами, не заскучав.

— Люди, работающие со мной, слишком заняты, чтобы скучать, — парировал Майк. — А скажите-ка, мисс Лоури… есть ли равновесие в вашей жизни?

— Нет, — честно ответила Кристина. — Думаю, что нет.

— Тогда почему вы осуждаете меня? — Брови Майка удивленно полезли вверх.

— Дело в том, — с оттенком превосходства заявила Кристи, — что я, в отличие от вас, стремлюсь достичь этого равновесия. Жизнь — не генеральная репетиция. Может, откладывая на потом вещи, кажущиеся вам менее нужными, нежели работа, в один прекрасный момент вы поймете, что упустили нечто, гораздо более важное.

— Человек делает то, что должен делать, — неторопливо проговорил Кент. И хотя это говорилось в шутливом тоне, огонек в глазах Майлза исчез. Он больше не смеялся над Кристиной, не бросал ей вызов. Лицо его вдруг помрачнело, словно он вспомнил о чем-то неприятном…

Девушка резко переменила тему разговора.

— А чем занимается Гарри? — спросила она, когда Майк снова взглянул в ее сторону.

— Муж Лоры? Он занимается продажей газовых каминов. Возглавляет Западное отделение компании.

— Должно быть, Гарри очень гордится своей семьей. Они с Лорой счастливые родители: два сына и маленькая дочка. — Мысленно Кристина порадовалась, что разговор снова перешел в спокойное русло. — Мария… А у вашей крестницы будет второе имя?

— Саманта, — неожиданно резко ответил Майлз.

— В честь кого-то? Или Лоре просто нравится это имя?

— Так звали нашу мать. — Голос звучал очень сухо.

— Простите… Ее больше нет в живых? — смутилась Кристина.

— Да. — На какую-то долю секунды глаза Майка вспыхнули недобрым огнем. Он залпом допил второй бокал шампанского. — Мать умерла.

Жесткий ответ заставил Кристину вновь почувствовать неловкость. В комнате опять повисло напряженное молчание. Он четко дал понять, что не желает говорить на эту тему, а Кристина и вовсе не хотела усугублять ситуацию. Черт бы его побрал! Меньше всего на свете в этот вечер ей хотелось пить шампанское с Майлзом Кентом.

— Мне пора домой. — Она осторожно поставила на стол хрустальный бокал и поднялась.

Майлз даже не попытался ее задержать, не предложил вновь наполнить бокалы, лишь согласно кивнул и проводил Кристину до дверей.

Дождь уже почти прекратился, но ветер завывал с прежней силой. Несмотря на протесты, Майк взял ее под руку и довел до «Розового сада». Подождал, пока Кристина открыла дверь, закрывая ее от ветра своим телом, и повернулся, чтобы уйти, сказав на прощание:

— Спокойной ночи. И спасибо большое за то, что посидели с детьми.

— Пожалуйста, — отозвалась Кристина, не зная, слышит ли сосед ее слова, потому что он, едва различимый в темноте, был уже на полпути к своей калитке.

Кристи прошла в спальню и, скинув сандалии, уселась на кровать. Какой странный человек, думала она. И почему он так помрачнел, когда разговор зашел о его матери?

Может, между сыном и матерью что-то произошло незадолго до ее смерти? Или он до сих пор не примирился с ее кончиной? Майк Кент, очевидно, из тех людей, кто отказывается от помощи, считая это слабостью. Такой человек предпочтет замкнуться в себе и бороться в одиночестве со своей болью.

Кристина вспомнила изменившийся взгляд Майка, показавшийся таким знакомым. Потом она поняла, что ее глаза также не раз вспыхивали тем же отчаянным злым огнем во время наиболее неприятных моментов неудачного брака с Джералдом.

Кристи печально вздохнула. Она ничем не сможет помочь Майку, даже если он позволил бы. И у нее масса собственных проблем. Да, и она прошла нелегкий путь, но надо, забыв о неприятностях, жить дальше.