Тогда я не был уверен, что хочу такой жизни.

   - Внутренние кровотечения, тяжелое сотрясение мозга, - говорила Лин, пока Макс укладывал на стол мое бесполезное тело. - Если бы ты поехал сразу после побоев... в хорошую клинику, то и тогда... даже команда хирургов вряд ли спасла бы тебя. Не одно, так другое доконало бы, понимаешь?

   До чего же страшно звучали ее слова. Она старалась не дать мне понять, что хоть малейший, но шанс на жизнь у меня был бы, обратись я в клинику незамедлительно.

   - Ты умирал, - она заглянула мне в глаза, но, видимо, ничего там не нашла. - И я... с одобрения начальства... решилась. Мне помогал Моэм... наш большой специалист по духам. Давая тебе умирать, я приводила в порядок твое тело... У тебя внутри сотня швов, - она усмехнулась. - Обстоятельных врагов ты себе нажил. А Моэм... держал твой дух в мертвом теле. Понимаешь? Дух, память, характер - все осталось здесь. Просто... тело мертво. Ты помнил, как двигаться... И рухнул, как только понял, что мертв. Но слышишь... И видишь... Моэм говорил, что так будет, потому что твой дух силен и, в общем-то, знает, что ему необходимо слышать и видеть. А теперь... попробуй... заставь себя пошевелиться или моргнуть.

   Я пытался. Но все те движения, которые раньше были самыми обычными, теперь стали чем-то непостижимым и загадочным. Я не мог понять, как сгибается рука. Помнил свое имя, но не помнил, как подняться на ноги.

   - Она лучший врач, - тихо сказал Макс. Я не мог его видеть, потому что глаза мои тоже не двигались и смотрели только точно перед собой. - И Моэм... Никто другой не смог бы...

   - Думаю, ему не слишком приятно это слышать, - покачала головой Лин. - Грэд... мертвое тело держит тебя неподвижным. Но... ты ведь и сам понимаешь, что жив.

   "Это не жизнь", - хотел сказать я.

   - Что? - Лин наклонилась так близко, что я услышал запах табака, исходивший от нее. Стоп! Я могу чувствовать запах?..

   И в тот же миг все померкло.

   - Вероятно, - медленно произнесла Лин. - Раз он что-то проговорил, у него отказали либо зрение, либо слух. Или все вместе. К сожалению, не могу проверить.

   Мне не верилось, что я вообще что-то умею. Теперь я только слышал звуки и запахи.

   - Ты не понимаешь этого и, возможно, даже не слышишь, но если все же... в общем, пальцы на твоей правой руке дергаются, - вдруг сказала Лин. - Я же говорю, ты все сможешь. И даже больше.

   Я чувствовал, что ненавижу ее. И понимал, что очень сильно хочу жить. Желание оторвать голову и ей, и этому ее помощнику Максу, и незнакомому Моэму, и начальству, позволившему этот эксперимент, то проигрывало желанию жить, уступая место благодарности, то вполне гармонично согласовывалось с ним и вплеталось в это мое новое, странное существование.

   Какое-то время зрение то возвращалось, то исчезало. То же происходило и с осязанием, и с обонянием, слух же сохранялся всегда. Когда-то давно, еще в школе, проводили тест, по которому выяснилось, что информацию на слух я воспринимаю лучше всего. Похоже, ничего не изменилось до сих пор. Каждый раз я старался как-то дать понять, что я все слышу - пошевелить пальцем, моргнуть, произнести что-нибудь. Иногда получалось, иногда нет, но на всякий случай Лин и Макс говорили почти без перерыва.

   И вскоре появился Моэм. Вот тогда я более или менее успокоился - по крайней мере, есть хоть кто-то, кто точно может сказать, что я чувствую, а что нет. Он слышал каждую мою мысль.

   "Наверное, это тяжело, - подумал я. - С телепатами неприятно общаться".

   "А тебе не все равно? - отозвался Моэм слегка удивленно. - Ты все равно говоришь только то, что думаешь. К тому же, я не телепат. Я... шаман. Говорю с духами и иногда управляю ими".

   Так я узнал, что я не просто дух. Привязан к телу, а значит - зомби. Живой труп. Пока что - совершенно бесполезный.

   "И твой дух может заставить твое тело двигаться, - сказал Моэм. - Все просто".

   "Ах да. Как же я сразу не понял".

   Зрение ко мне вернулось, и я имел честь лицезреть ухмылку духовидца. Она впечатляла, а вот сам шаман не очень: низкого роста, в очках с толстыми стеклами, темными, давно не мытыми волосами, зализанными так, чтобы прикрывать лысину. Мутные серые глаза смотрели с интересом.

   "Можешь управлять мной?" - спросил я.

   - Могу. Но ты должен научиться сам, - это Моэм сказал уже вслух, потому что рядом появилась хмурая Лин.

   - Нет, на крайний случай, нам всегда пригодится управляемый монстр, - пожала плечами девушка. - Я могу использовать стальные протезы или фрагменты тел чудовищ, получится прекрасная машина для убийства...

   Моэм не пытался остановить ее размышления, только продолжал ухмыляться.

   - За-а... - наконец прохрипел я. - За-а-ткнись.

   - Первое понятное слово, - потерла ладони Лин, ни капли не смутившись. - Не нравятся мои планы? Бывает...

   В процессе разговора она склонилась, чтобы отмечать любое сокращение мышц моего лица, и приблизилась достаточно, чтобы я мог дотянуться до нее рукой. Только вот дотягиваться до нее я не собирался - рука, не подчиняясь мне, наотмашь хлестнула девушку по щеке. Вернее, так бы случилось, не отшатнись Лин вовремя.

   Моэм подленько захихикал, Лин перехватила мою ладонь, свободной рукой оттолкнув духовидца шага на три от себя, и улыбнулась широко-широко.

   - Чувствуешь?!

   Я только успел подумать о том, какие душевные отношения установились между сотрудниками Шестой организации, и не сразу понял, о чем спрашивает врач.

   Я крепко вцепился в женскую руку, ощущая ее тепло и даже шрам на тыльной стороне ладони. Одновременно я мог слышать, видеть, осязать, обонять и...

   - Да-а...

   И говорить. Какое счастье...

   Тогда же началась учеба.

   Возились со мной Лин, периодически угрожавшая пришиванием новой конечности, и Моэм. Поначалу - упражнения на концентрацию внимания, развитие памяти и речи. Привычный голос сменял откровенно пугающие хрипы и сипы очень медленно, но через неделю я мог самостоятельно, складно, пусть и не слишком быстро объясниться. К тому времени Лин, Моэм и периодически появляющийся в госпитале Макс стали мне почти как родные. Остальных не допускали смотреть на реального зомби, правда, однажды я стал свидетелем того, как Лин вытаскивает пули и обрабатывает ранения на теле какого-то здоровяка - тот был то ли под наркозом, то ли просто без сознания, и меня не видел.

   К удивлению Лин, быстрее голоса ко мне вернулось умение печатать. По мне, так ничего необычного - в своей... до чего же странно это звучит сейчас, жизни, я большую часть рабочего дня проводил за ноутбуком или компьютером. Сначала Моэм усадил меня за стол, вложил в руку карандаш и подсунул лист бумаги. Рука послушалась, заодно стали приходить в нормальное состояние глаза, за долгие годы привыкшие следить за письмом, чуть позже выровнялась спина, появилась осанка. Сидя на табурете и постоянно думая, как бы с него не свалиться, я перепечатывал тексты, сверял таблицы, описывал события из своей жизни. Лин говорила - важно, чтобы эти события были наполнены действиями, и вот тут выходила незадача - последние пять лет, посвященные корпорации "Хестел и Винки", я практически просидел на одном месте.

   - Тут сказано, - как-то начал Моэм, выразительно помахивая папкой с моими личными данными, - тебя выперли, потому что ты "представлял угрозу репутации фирмы". А еще говорится про "необдуманные действия"... Значит, ты не просто так там штаны протирал, да?

   "Ничего особенного. Я только..."

   - Говори вслух! - потребовал шаман.

   - Я задержался на работе и случайно услышал телефонный разговор начальника...

   Моя обязательность и любопытство, его забывчивость и самоуверенность - и вот... Хестел говорил о встрече в клубе "Черепашьи бега" и "новых бойцах для леди". Я нашел этот клуб из чистого интереса и от безделья и выяснил, что в его помещении по выходным дням проводятся бои. Боевые искусства в Данатосе давно стали чем-то вроде культа, чьи приверженцы часто рассуждали о совершенстве старых клинков и тренированного человеческого тела. Официально проводились чемпионаты, а неофициально... Прошлые и будущие участники запросто зарабатывали подпольными боями. Понятно, почему провалилась идея делать ставки на проводимых каждые пять лет соревнованиях, - в подполье бизнес уже давно цвел пышным цветом и завсегдатаи клубов, подобных "Черепашьим бегам", как правило, уверенно могли предсказать исход турнира. Тот факт, что подполье даже не попытались прикрыть, указывал - среди посетителей, вероятно, полным полно влиятельных людей, в том числе, лордов и леди империи.