— Все-таки яд замедленного действия, — с каким-то удовлетворением сказала я, философски разглядывая потолок.

— Почему вы не захотели пить? Ведь стражник попробовал квас, — мой похититель внимательно на меня смотрел. Отвечать ему тем же было неловко, смотреть и дальше в потолок — неприлично. Я выбрала золотую середину, и начала разглядывать замысловатый рисунок на фамильном медальоне Колдуна.

— Понимаете, Ваше Величество… это было словно какое-то чутье, — неопределенно отозвалась я.

— А кроме него что-то еще было? Ведь было же, княжна, — это откуда он так хорошо меня знает, чтобы утверждать наверняка?

— Было, — покорно соглашаюсь я. — Тот стражник… прежде, чем выпить, он — боялся. У него слегка тряслись руки, расширились зрачки, и вспотели виски. Я не думаю, что яд подсыпал он сам, однако он мог что-то видеть. Что-то, что обеспокоило его. А мои подозрения как раз и вызвали страх.

— Почему вы не сказали мне об этом, Ярослава? — резко спросил Колдун.

— Не было подтверждений моим выводам. А подобные утверждения не звучат, если в одном предложении с ними находятся слова: «мне кажется, показалось, возможно» и им подобные.

— Хорошо, допустим. В поведении Айи тоже было что-то странное? — это прямо допрос какой-то. Отвечать я, конечно, не обязана, вот только мне, как наиболее заинтересованной стороне, правда жизненно необходима.

— Да. Она пыталась изобразить со мной «разговор по душам», но я этого начинания не поддержала. Когда же она готовила меня к ужину — была слабая, вялая, и плохо соображала, — слушая мои слова, Король кивнул каким-то своим мыслям, словно получив им подтверждение. — Так почему она пыталась меня убить? — чуть громче, чем следовало, спросила я. — И как она смогла появиться в моей комнате, не потревожив охрану? — эта мысль давно вертелась в моей голове, но оформилась только сейчас.

— Это все очень сложно, княжна, — ровно сказал Колдун.

— Я попытаюсь понять, — настойчиво сказала я.

— Видите ли, попытка вашего убийства была хорошо спланирована. Причем, заранее. Что в ваших Княжествах знают о колдовстве?

— Не в почете. У нас волхвы главные, — его вопрос меня удивил. Я бы, скорее, грешила на тайный ход, которым служанка пробралась в мою комнату.

— Тайных ходов в вашу комнату нет, — словно читая мои мысли, сказал Колдун. — Собственно, поэтому вас туда и поселили. Однако, существуют некие предметы, которые помогают мгновенно перемещаться из одной точки в другую. Они, как правило, парные и незаметные. Но создать их могут очень и очень немногие. Более того, это — фамильное мастерство, знания передаются из поколения в поколение. Купить такие предметы можно, но очень дорого. У простой служанки денег бы точно не хватило.

— Но такие предметы могли бы быть у вас.

— Айя — прислуживала только гостям и пленницам. Ей не было хода в мою часть дворца.

— Но она могла попросить кого-то, — не унималась я.

— Не могла, — решительно отрубил Король. — Своих слуг я подбирал очень тщательно.

— Хорошо. Выходит, что эти предметы ей дал кто-то достаточно богатый для того, чтобы их приобрести.

— И влиятельный, княжна. Такие вещи на торжищах не продаются.

— Кстати, что это было? Уж посторонний-то предмет в комнате я бы живо заметила — там не так-то много вещей.

— Иголки, — просто сказал Колдун. — Одна лежала в вашей комнате, а вторую в назначенный срок разломала Айя, и оказалась с ножом у вас в комнате. Кому выгодна ваша смерть, княжна?

— Нет, — спокойно сказала я. — Не так. Моя смерть выгодна как моим врагам, так и вашим.

— Айю не подкупили. Ей просто сделали некое внушение… По сути, она даже не сознавала, что делает.

— Предлагаете мне её пожалеть? — холодно спросила я.

— Отнюдь, хотя вы и наградили её сотрясением. Айю казнили.

— Мне вот что не дает покоя… — начала я. — Когда во дворце появился тот менестрель? Просто какое-то странное получается совпадение: появляется это дарование, и на меня происходит сразу два покушения.

— Я тоже так подумал, — кивнул Колдун, явно довольный ходом моих мыслей. — Он появился с утра, крутился на кухне. А сегодняшней ночью просто исчез.

— А так как из вашего дворца невозможно выбраться без вашей воли, значит, у него тоже были эти «особенные» предметы, так? — подхватила я.

— Возможно, — ответил Колдун. — Хотя фактов все же мало. Я вот чего дождаться никак не могу, Ярослава: когда же вы вспомните, что у вас распорота скула, и порезаны шея и руки?

— Бросьте, Ваше Величество, — слабо махнула упомянутой рукой я. — Длинные рукава и высокий воротник скроют шрамы. Вот сейчас я их не вижу, и мне от этого хорошо. А скула… Вот знаете, в том году правитель Приморского Королевства взял в жены первую дочь степного султана. Если верить слухам, она была крива и горбата. Монарх же получился чудо, как хорош собой — видела его на одном из приемов. Так вот, торговый путь через степь стоил всех этих недоразумений.

— Намекаете, что вас с вашим приданым все равно возьмут? — внезапно развеселился Колдун.

— Более того, я уже помолвлена. А из-за нескольких шрамов союзы такого уровня не расторгаются, — криво улыбнулась я.

— Но неужели вам самой не интересно? — стал вдруг серьезным Колдун.

— Не знаю, — прислушавшись к себе, сказала я. — Я тут внезапно поняла, что быть живой гораздо интереснее.

Король резко поднялся и пошел к двери. Уже оттуда он оглянулся на меня.

— Я приложил все усилия, чтобы залечить распоротую скулу. Шрама не будет. Равно, как и от остальных ран. Они затянутся через пару дней.

И вышел, негромко хлопнув дверью.

А я застыла в кровати, пораженная странным выражением лица Колдуна, и горечью, прозвучавшей в его словах. А я так его и не поблагодарила…

Но предаваться бесплодным самобичеваниям было не в моей натуре. В конце-концов, будет у меня еще шанс сказать свое веское «спасибо»! И зачем, спрашивается, было так быстро уходить? Мои внутренние терзания самым наглым образом перебило урчание желудка. В самом деле, время завтрака уже прошло, а меня еще даже не покормили! Разве что разговорами, но они — не в счет.

Словно бы в ответ на мои мысли, дверь открылась, и в комнату вошла опрятная пожилая женщина. Её волосы прикрывал чепец, отделанный кружевами, а сверху платья был надет передник. Женщина имела вид настороженный и одновременно неприступный. Даже как-то неловко показалось у неё спрашивать по поводу завтрака. Желудок выразил свое несогласие.

— Здравствуйте, — я изобразила на лице кривенькую улыбку.

— Вам нельзя разговаривать, Светлая княжна! — неподкупным голосом заявила… моя новая служанка? А она не попытается зарезать меня за то, что я не следую её рекомендациям? — Вам, наверное, нужно облегчиться? — прямо спросила она меня. Мне захотелось натянуть одеяло до макушки, чтобы не было видно моего смущения. Служанка, похоже, это поняла: — И чего тут смущаться? — рассудительно сказала она. — Это дело обыкновенное, и все люди тут равны. Так что, давайте-ка я вам помогу, а потом и поесть принесу — вам сил набираться надо.

И действительно — и помогла, постаравшись вести себя как можно более тактично, и принесла — большой поднос с едой. Когда она, положив подушки так, чтобы мне было удобно сидеть, и, поставив мне на колени поднос, уже собиралась уходить, я, неожиданно для себя, сказала:

— Вы можете остаться.

— Спасибо, Светлая княжна, — с достоинством произнесла служанка, оправляя юбки, и осторожно присаживаясь на краешек кровати. Я подумала, что если сумею найти с ней общий язык — то в дипломатии мне не будет равных.

— Вы так и не назвали мне свое имя, — мягко заметила я.

— Иоланда. Но, поскольку долго служу во дворце, все привыкли называть меня матушка Ио.

— Спасибо вам за помощь, матушка Ио, — сказала я, и принялась за еду. Похоже, сил на выздоровление ушло немало — сколько ни было еды на подносе, а мне казалось, что еще бы что-нибудь в меня влезло. — Вы, верно, очень давно в замке работаете? — да, я не поощряю панибратства между слугами и благородными, однако во-первых, мне интересно узнать о Южном Королевстве и его правителе как можно больше, а во-вторых, общаясь только с этим самым правителем, и то не слишком часто, мне было откровенно скучно.