— Ты ещё не понял?! — встрепенулся он, — я рассказывал тебе не о Земле. Это другой мир, Гайена.

— Та к ты что, пришелец? — опешил я.

— Дослушай мой рассказ и всё встанет на свои места, — попросил Хат. — После того, как лаптоги захватили наш мир и свергли правительство Онтри, они взялись за уничтожение всего того, что мы создавали. Больше всего их раздражала наша мораль: не убивать. Не воровать. Не лгать. Они создали новую: убивать, насиловать, грабить и обманывать. Чем больше, тем лучше.

— Сатанисты какие-то! — не выдержал я.

— Они и были Злом в чистом виде. До вторжения в Гайену лаптоги миллионы лет готовились к нападению; тысячи лет сражаясь друг с другом на своей планете, совершенствуя свои военные навыки. Весь их путь развития сложился из постоянных конфликтов и локальных войн. Но, в конце концов, они прекратили свои войны, объединились и стали готовить вторжение.

С малых лет они воспитывали детей в ненависти к жителям Гайены, в их учебниках истории мы выступали агрессорами, выкинувшими их с родной планеты. Представляешь, как лаптоги нас ненавидят?!

— Что было дальше? Лаптоги захватили твою планету, истребили правителей — с этим всё ясно. А при чём здесь Земля?

— Колонисты наткнулись на неё уже после того, как была захвачена Гайена. Поэтому ни в один из звёздных справочников ваша солнечная система не вошла. Та к небольшая группа гайенцев получила шанс, они начали строить мир с нуля, проводили генную работу, клонировали людей и построили пять городов в разных концах земли. Та к началось освоение вашего мира…

— Вы жили во времена динозавров?

— Мы их называли патхорами. Да, они составляли самую большую популяцию разумных существ на Земле. И до появления лаптогов мы жили с ними в мире.

— Динозавры были не умнее курицы — это тебе скажет любой школьник.

— Хочешь поспорить? — усмехнулся Хат. — Патхоры, галодеды, дельфины и люди — таким было население Земли, когда я здесь появился.

— Ты что появился здесь после колонистов? Каким образом, ведь про Землю на Гайене не знали?

— Я прилетел в спасательной капсуле из другой системы. После первого налёта лаптогов на школу наследников, её перенесли из Гайены в одну из колоний. Клан Онтри больше не мог рисковать. Конечно же, едва захватив Гайену, лаптоги направили свой флот уничтожить юных наследников. Меня успели эвакуировать, другим не повезло и их убили.

Видимо у меня отвисла челюсть, так как на грудь стала капать слюна. Передо мной был не просто парень-телепат по имени Хат. В простом соломенном кресле на балкончике отеля в Лиме сидел несостоявшийся повелитель Вселенной.

— Что ты мне тут гонишь?! Какая чушь! — непроизвольно вырвалось у меня.

— Нет, дружище, — спокойно сказал Хат.

— Ты совсем засрал мои маленькие допотопные мозги, — я невольно стал заикаться, — т… т… ты что, принц Вселенной?

— Ну, что-то вроде того, — засмеялся Оултер.

— Ему смешно, — возмутился я. — Мать твою так! Да после того, что я здесь сейчас услышал, можно с ума сойти! Мировоззрение так просто не меняется, для этого нужны годы медитаций и онанизма…

— Ты справишься.

— Ладно, продолжай, — успокаиваясь, сказал я.

— После того как спасательная капсула упала в море, меня подобрали дельфины и отнесли в один из городов. Там меня усыновил местный рыбак. Дельфины сказали, что я упал с неба, но он им не поверил.

— Дельфины? Сказали?!

— Да.

— Дельфины глупые рыбы! — завопил я.

— Во-первых, не рыбы, а млекопитающие, во-вторых, динозавров вы тоже считали тупыми…

— Охренеть! — сказал я и пошёл за текилой.

Взяв бутылку «Саузы» и подняв с пола надкушенный вчера лимон, я вернулся на балкон.

В два глотка высадив полбутылки, я впился зубами в лимон и тут же почувствовал себя в полном порядке. Говорящие дельфины, инопланетяне, хитрющие динозавры — сейчас я готов был верить во что угодно.

— Ну… — махнул рукой я, требуя продолжения рассказа.

— Когда мне было четырнадцать, я стал лучшим рыбаком в нашем городе. Освоить это ремесло не составило труда, тем более, что я очень люблю море. Знаешь, как оно прекрасно?! Бушующее и неприветливое зимой, оно поражает своей неистовой и неудержимой мощью. Огромные волны накатывают на берег, словно хотят его поглотить. Стоя возле кромки пляжа, ощущаешь себя хрупкой и робкой частичкой бытия…

А знойным летом море несёт покой. Стоя на берегу под палящим солнцем в часы абсолютного штиля, каждой клеточкой своего тела начинаешь чувствовать желание войти в него и поплыть. Плыть до горизонта, так далеко, пока хватит сил в теле. Вот что для меня море, друг мой. Я люблю его так, как дитя любит свою мать.

— Романтик, блин! — восхитился я, жуя противный лимон.

— Вот в один из таких летних дней на землю и напали лаптоги. Как они узнали о том, что мы здесь, я до сих пор не знаю. Заручившись поддержкой патхоров, они атаковали нас, но их ожидал неприятный сюрприз. Колонисты ожидали нападения, поэтому, едва заселив планету, изготовили оружие для обороны.

— Я всегда говорил, что атомную бомбу придумали инопланетяне! — прокомментировал я, отхлёбывая текилу.

— Нет, оружие было куда более страшным, — видимо это воспоминание было не самым приятным, так как Хат слегка побледнел. — Раньше у Земли было две луны…

— Вы что, придурки иноземные, луну на планету уронили?! — вскочил я.

— У нас не было другого выхода, — сказал Оултер, разводя руками, — мы оборонялись как могли. Когда лаптоги приземлились, мы ударили. Уничтожив целый мир и погрузив его сначала в огонь, а потом в затяжной холод, мы отбили удар и сделали всё для того, чтобы лаптоги поверили в то, что любая жизнь на Земле прекратилась.

— Стратеги, — скривившись, сказал я, — замочили динозавриков!

— У нас был готов план спасения. Землёй управляли Просветлённые — это были ученики представителей клана Онтри. В состав любой экспедиции, целью которой была колонизация планет, входил один из выпускников школы наследников, не ставший императором или членом правительства на Гайене. После основания колонии он готовил себе смену из детей-колонистов, но если таких не оказывалось, то иногда учеников набирали из клонов-поселенцев. Но на Земле всеми Просветлёнными были урождённые гайенцы: Анату, Расим, Мачу, Зара, Зулу, Пикчу, Пта, Ра, Один.

— И ты, — напомнил я.

— Я узнал, что я Онтри, за несколько минут до битвы. Клон-жрец по имени Маскул, проводя обряд посвящения, открыл в чертогах моей памяти воспоминания о детстве.

После этого я вспомнил всё, но было поздно, надо было бежать. Вместе с Анату мы отправились к точке Возрождения, но потерпели аварию. Дальше — долгий сон и пробуждение в вашем времени. Вот и всё.

— Знаешь, Оултер, вопросов только прибавилось, — сказал я, закуривая сигару, — но я несколько пьян, чтобы их задавать...

В дверь нашего номера мощно постучали — так барабанить умел только полковник Морелли.

— Открой дверь нашему другу, — попросил я Хата.

— Это не полковник, — возразил тот и, бодро вскочив с кресла, побежал открывать дверь.

Кряхтя, я поднялся со своего шезлонга и зашёл в комнату.

Гостей было двое. Выглядели они типично для этих мест: белые костюмы, пижонские фланелевые шляпы, сапоги из крокодильей кожи. У одного в руках был «Узи», у другого — небольшой кейс.

— А вот и наркоторговцы пожаловали! — сказал я, придирчиво разглядывая одного из гостей.

Он был за главного, об этом говорила внушительная золотая цепь на шее — в два пальца толщиной.

— Буенос диас, синьоры! — сказал он, почтительно снимая шляпу. — Меня зовут Энрико, а это мой брат Рамон.

— Чего надо, амиго? — вежливо спросил я.

— Мы принесли товар, — хриплым голосом сказал Рамон и щёлкнул затвором своего «Узи».

— Какой товар? — удивился я.

— Замечательный товар! — восхищённо закатывая глаза, сообщил Энрико. — Сто процентов чистый, колумбийский.

— А с чего вы взяли, что он нам нужен? — вмешался Хат.