Он прошел мимо нее в свой кабинет и замер от удивления: посредине его стола красовалась огромная картонная коробка.

Люси перестала печатать и вошла вслед за ним в кабинет. Шейн изумленно разглядывал наклейки на коробке, где стоял его адрес.

Когда Люси обратилась к своему шефу, в голосе ее звучала ирония:

— Поскольку никакого тикания я не услышала, то решила, что все в порядке. Если вы начнете заказывать спиртное прямо в бюро, то, на мой взгляд, вам лучше сразу же прикрыть его и перебраться в отель.

— Но я ничего не заказывал. Как эта штука попала сюда?

— Ее принес посыльный,— ласково ответила Люси.— После рождества прошло уже несколько месяцев, но дела агентства, как видно, идут неплохо, а?

Шейн обошел вокруг стола, остановился и взял в руки маленький квадратный конверт, прикрепленный к коробке клейкой лентой. Он вскрыл конверт, вынул из него карточку и с удивлением прочел:

— «С наилучшими пожеланиями от м-ра и м-с Джон Дж. Бенджамин».

Шейн усмехнулся и сказал:

— «Миссис», конечно, в скобках, могу поспорить, миссис Бенджамин тоже немало удивились бы, увидев эту коробку.

— Кто это — Джон Бенджамин?

— Очень добропорядочный джентльмен из Детройта, который за всю свою долгую безупречную жизнь один-единственный раз осмелился взглянуть в глаза женщины, показавшейся ему более привлекательной, чем собственная супруга… Вот кто такой Джон Бенджамин,— сказал весело Шейн.— Давай-ка вскроем. Что ты готова поставить против, если я скажу, что это домашний пирог?

Сильными пальцами он разорвал прочную бечевку, охватывающую коробку, и его глазам предстало несколько ровных рядов бутылок, аккуратно упакованных в белую бумагу. Шейн взял одну из них, сорвал прозрачную обертку и присвистнул от изумления:

— «Кордон Блю». Целая дюжина, черт возьми. Откуда это он узнал, что я буду чертовски рад такому подарку?

— Может быть, он прочитал об этом,— высказала предположение Люси.— Бретт Холлидей в нескольких своих книгах упоминал о твоем пристрастии к коньякам.

— Да, но я бы никогда не подумал, что этот Бенджамин может оказаться таким парнем… Впрочем, наперед угадать всегда трудно! Черт! Давай-ка попробуем!

Он начал раскупоривать бутылку.

— Майкл! Ты ведь только что вернулся после ленча и, готова поспорить, уже изрядно угостился.

— Ну, конечно, но только не «Кордон Блю»,— признался Шейн.— Знаешь что, придется нам потратиться на несколько хрустальных бокалов специально для этой штуки. Просто кощунство пить такой коньяк из бумажных стаканов.

— Я очень надеюсь, что ты не совершишь это кощунство прямо сейчас,— сладким голосом сказала Люси.— Вот завтра я куплю…

— Ну, уж не такой это большой грех,— перебил ее Шейн.

Он поставил бутылку на стол, подошел к шкафчику, достал два бумажных стаканчика и, вставив один в другой, осторожно наполнил до краев. С удовольствием вдыхая аромат коньяка, рыжий детектив отвесил шутливый легкий поклон:

— Благодарим вас, миссис Бенджамин.

Затем он серьезно сказал Люси:

— А теперь за работу. Свяжи меня с Бобом Мериллом из «Бич-Хэвен», ангел.

— Слушаюсь, мистер Шейн,— ответила Люси и вышла из кабинета.

Шейн задумчиво посмотрел ей вслед. Может, он и правда слишком много пьет в последнее время? Да нет. Ему, скорее, казалось, что он пьет слишком мало. Уже много недель он чувствовал себя отвратительно. У него по-прежнему бывали такие трудные дни и… Тут загудел зуммер аппарата, и Шейн поднял трубку.

Люси сказала:

— Мистер Мерилл на проводе, Майкл.

— Боб? — Голос Шейна звучал приветливо.

— Да, Майкл,— острожно ответил шеф детективов отеля «Бич-Хэвэн».

— Ты помнишь, я просил тебя расспросить дежурного администратора и рассыльного поподробнее? Что нового ты узнал?

— Я думал, ты больше не ведешь дело Гаррис, Майкл.

— Пит Пэйнтер тоже такого мнения. Но это не так, Боб. Так выяснилось что-нибудь?

— Ничего.— Голос Мерилла звучал холодно и официально.— Никаких доказательств того, что миссис Гаррис в тот вечер вернулась в отель живой и невредимой.

— Олл-райт, Боб. Только оставь, сделай милость, этот начальственный тон. Это ведь Майкл Шейн с тобой говорит, не забудь!

Он положил трубку и с наслаждением допил коньяк.

Тимоти Рурк ворвался к нему в кабинет, когда Майкл сидел, глядя на пустой стакан. Остановившись посреди комнаты, Тимоти сунул одну руку в карман и присвистнул:

— Люси сказала, что ты сегодня не в своей тарелке. Но не упоминала, что ты продолжаешь трудиться в поте лица.

Шейн широким жестом указал на картонную коробку.

— Небольшой знак признательности от одного клиента. У этого парня отличный вкус на выпивку, проходи, можешь попробовать.

— Я в тупике,— серьезно сказал Рурк.— Вчера ты велел мне сначала зайти к тебе, узнать, есть ли новости от Гифорда. Ну, вот я и пришел.

Шейн осторожно наполнил свой стаканчик.

— Ответ будет такой — новостей нет.— Он осоловело уставился на Рурка.— Гифорд больше не звонил. Ситуация остается без изменений. Лучше выпей, Тим.

— Попозже,— сказал Рурк, усаживаясь и бросая на друга веселый взгляд.— Уже были случаи, когда ситуация оставалась без изменений, а потом оказывалось, что тебе уже все ясно. Может быть, ты что-то надумал и на этот раз?

Майкл Шейн сделал неопределенный жест.

— Мы на грани полного прояснения, Тимоти.— Он отпил коньяку.

Зазвонил телефон. Майкл снял трубку и услышал голос Люси:

— На проводе мистер Гифорд из Нью-Йорка.

— Хелло,— вступил в разговор Гифорд,— я подумал, что лучше скорее позвонить тебе. Я неплохо поработал, Майкл.

— Ну и что удалось тебе раскопать?

— Прежде всего я поговорил с соседкой Рут Коллинз. Мне показалось, что она не так уж удивилась, когда узнала, что Рут нет в отеле. Я думаю, она знает, что ее соседка вдруг переменила свои планы, только ей неизвестно, что именно та решила. Относительно романа Рут и Гарриса ничего определенного сказать не могла, но у меня такое впечатление, что она о нем догадывается. Во всяком случае, если хочешь знать мое мнение, то я бы сказал, что Рут Коллинз и Гаррис решили вместе провести те две недели, которые миссис Гаррис должна была находиться во Флориде.

— Олл-райт,— голос у Шейна был совершенно трезвый.— Я уже понял это. Ты побывал у него в конторе, Джим?

— Да. И там поговаривают о романе между Коллинз и Гаррисом. Правда, ничего конкретного никто не знает, но все в этом уверены. И, что более важно, все говорят о том, что финансовое положение Гарриса не блестящее. То есть пока что оно не отчаянное, но по счетам он платит с задержкой в несколько недель. Судя по книгам, его ежемесячный доход составляет две тысячи долларов, но тратит он всегда больше этой суммы. Ничего серьезного, но… на мой взгляд, сотня тысяч по страховке за жену пришлась бы ему сейчас весьма кстати.

— И несмотря на все это,— взорвался Шейн,— ты продолжаешь утверждать, что он никак не мог прикончить ее во Флориде в прошлый понедельник.

— Когда я собрал эти сведения, Майкл, то и сам решил проверить все еще раз. У него просто не было такой возможности. Он все время был здесь, в Нью-Йорке,— ответил Гифорд.— Можешь поверить мне без колебаний, что Гаррис не был в Майами ни в понедельник, ни во вторник и, следовательно, не мог убить свою жену.

— Ладно, Джим,— сказал Шейн.— Пришли мне подробный отчет и счет вместе с ним, а сейчас закругляемся.

Он хотел уже повесить трубку, но Гифорд сказал вдруг:

— Тут есть еще одна штука. Понимаешь, это все так неопределенно, что я даже не стал упоминать об этом в отчете, но на словах все-таки хочу тебе кое-что сказать. У меня появилось такое впечатление, что эта самая секретарша, Рут, каким-то образом держит его в руках, он в чем-то зависит от нее. Это говорят те, кто близко знает его жену. Они никак не могут понять, как это можно, имея такую красавицу жену, заглядываться на других женщин, и считают поэтому, что Рут Коллинз располагает чем-то, что заставляет босса не порывать с ней… хотя никто решительно не знает, в чем тут именно дело. Ну, вот теперь я вешаю трубку.