– Барбала был законченным кобелем. Такие из окон не бросаются и газом не травятся.

– К тому же, - вставил Молдер, - самоубийцы обычно открывают окно, а не кидаются сквозь стекло.

Скалли раздраженно посмотрела на напарника и вновь повернулась к Шерон.

– А где девочка?

– За ней приехала мать и увезла домой. Эта Мишель…

– Неужели вы считаете, что девочка способна на такое7 - немного снисходительно осведомилась Скалли.

– Да нет… Вы бы ее видели! - Шерон поежилась. - Я восемь лет в полиции, навидалась всякого. Но она… Не ребенок, а самый настоящий зомби. Жуть какая-то, честное слово!

Дом семьи Бишоп

Ранний вечер У дома Бишопов Молдера и Скалли поджидал Гарри Линхарт - молодой, но уже начинающий лысеть компыотерщик, вызванный Молдером из штаб-квартиры. Он привез лаптоп с необходимыми программами.

– Пойдешь со мной, - сказал Молдер. - А ты, Скалли, поговори с матерью девочки.

Скалли сосредоточенно кивнула.

Пока Гарри настраивал лаптоп, Молдер разглядывал Мишель, сидевшую в кресле напротив. Девочка сидела неестественно прямо, хотя огромное кресло, по мнению Молдера, так и манило вольготно развалиться, вытянуть ноги, откинуться на спинку… Какие у нее глазищи, в пол-лица! И до чего серьезная, совсем не по возрасту.

– Готово, - доложил Гарри. Молдер повернулся к нему. На экране ноутбука возникло изображение - мужское лицо, типичное по всем параметрам: средних размеров нос, уши не большие и не маленькие, губы не тонкие и не пухлые…

Стандартный "исходник" фоторобота.

– Приступим. Скажи, Мишель, тот человек, которого ты видела, - какие у него были волосы? Длинные или короткие?

– Короткие, - тихо ответила девочка.

– Темные, как у меня, или светлые, как твои?

– Темные.

Лицо на экране обрело прическу.

– Такие? - поинтересовался Молдер.

Девочка молча кивнула.

Молдер прошелся по комнате, затем оперся на спинку кресла, в котором сидела Мишель, и доверительно наклонился к девочке.

– А усов или бороды у него не было?

– Были.

– Усы?

– Да.

Гарри поколдовал над клавиатурой, и у лица на экране отросли черные усики наподобие тех, какие носили модники в начале столетия.

– Такие?

Мишель слабо усмехнулась.

– Или такие? - Усики игриво изогнулись кверху.

Девочка засмеялась. Наконец-то в ней проявился обычный ребенок.

В этот миг по экрану ноутбука пробежала полоса, словно от электрического разряда. Фоторобот преобразился: модные завитые усики исчезли, на их месте возникли густые, коротко подстриженные усы. Да и само лицо стало немного иным - менее типичным, более, что ли, резким.

Мишель подалась вперед.

– Что такое? - удивился Гарри. - Странно. Я даже до клавиш не дотрагивался.

Наверное, новая программа…

Молдер испытующе поглядел на него и снова повернулся к девочке.

– Смотри, Мишель. Такие были усы?

Девочка, уже успевшая вновь замкнуться в себе, медленно кивнула.

Синтия Бишоп пригласила Скалли в гостиную - просторную, с окнами до пола и множеством цветов. Она предложила Скалли кресло, а сама уселась на диван.

– Не представляю, как она добралась до Баффало. Ведь это полчаса на поезде, и до полицейского участка от вокзала неблизко… Знаете, когда я пришла домой, миссис Доггерти была заперта в погребе. Я немедленно вызвала полицию.

– Кто такая миссис Доггерти? - уточнила Скалли.

– Няня Мишель. - Миссис Бишоп тяжело вздохнула. - Нынешняя няня. В этом году мы сменили уже четверых. Каждая больше месяца не задерживается.

– А с чем это связано?

– С Мишель, - ответила миссис Бишоп после недолгой паузы.

Скалли покачала головой:

– Не понимаю.

Чувствовалось, что женщине слова даются с трудом.

– Мишель - ненормальная. Порой она меня пугает. Иногда я ловлю себя на мысли: "Неужели она и вправду моя дочь?" Вы не представляете, как это ужасно!

– Можно поподробнее? - Скалли намеренно взяла суровый тон. Посочувствуй она миссис Бишоп - и та вполне может закатить истерику.

– Она совсем не такая, как другие дети. У нее нет друзей, она никогда не улыбается, говорит, что видит то, чего не видят все остальные. Слышит какие-то голоса… И еще одно… Пойдемте на улицу, я вам кое-что покажу.

Миссис Бишоп поднялась и направилась к двери. Скалли двинулась следом, размышляя о том, что эта белокурая, красивая зрелой красотой женщина явно находится на грани нервного срыва.

Идти пришлось недалеко. Мать Мишель остановилась у бассейна - пустого, если не считать мелких лужиц дождевой воды на дне.

– Прошлым летом нам пришлось выкачать воду. Джим пытался научить Мишель плавать, но… Как только она подходила к воде, у нее начинались судороги, а кричала она так, что было слышно в соседнем квартале.

– Джим - это ваш муж? - спросила Скалли.

Миссис Бишоп скрестила руки на груди.

– Да. Бывший. Мы развелись.

Скалли кивнула, посмотрела на бассейн.

Тут из-за угла показался Молдер с листком бумаги в руках.

– Будьте добры, миссис Бишоп, взгляните, - сказал он, протягивая листок женщине. - Мишель утверждает, что видела в полицейском участке вот этого человека. Вы его не знаете?

Женщина покачала головой.

– Нет, я никогда его не видела.

– Еще она упомянула о некой Шейле. Кто это?

– Наверное, доктор Шейла Браун. Детский психиатр из клиники "Брайлин".

Мишель ходит к ней дважды в неделю.

Внезапно Молдер ощутил на себе чей-то тяжелый взгляд. Он поднял голову. Из окна на него пристально смотрела Мишель. Встретившись с Молдером глазами, девочка взмахнула рукой.

Спустя секунду к ногам агента опустился бумажный голубок. Молдер поднял его и повертел в руках.

– Красивая штучка. То ли ястреб, то ли сокол…

– Журавль, - поправила миссис Бишоп. - Это оригами, японская фигурка из бумаги.

– А где Мишель научилась их делать?

– Не знаю.

Скалли нахмурилась. Что же это за мать, которая ничего толком не знает о собственном ребенке?

Гарри возился с компьютером в багажнике машины. Когда Молдер со Скалли подошли к нему, он только-только вставил листок с фотороботом в приемное отверстие факс-модема.

– Ты уже разослал фоторобот? - спросил Молдер.

– Уже, - лаконично ответил Линхарт.

– Хорошо. Отвези Скалли в контору, ладно? А я съезжу в клинику, потолкую с доктором Браун.

– Вскрытие в семь часов, - напомнила Скалли.

– Успею. Да, проверь, пожалуйста, нет ли на теле Барбалы ожогов или иных повреждении кожи.

С этими словами Молдер направился к своему "форду".

– Постой! С какой стати у него должны быть ожоги?

– С той, что психокинез обычно сопровождается мощными электрическими разрядами.

Скалли замерла с открытым ртом.

– Посуди сама, - продолжал Молдер, - как еще маленькая девочка могла выкинуть из окна здоровенного полицейского? Типичный психокинез. Он хлопнул дверцей "форда". Скалли сокрушенно покачала головой.

Психиатрическая клиника "Брайлин"

Баффало, штат Нью-Йорк

Раииий вечер Обстановку кабинета, по всей видимости, подбирали с таким расчетом, чтобы она действовала на пациентов успокаивающе. Удобные кресла, в углу уютный диванчик, на стенах пейзажи в желто-зеленых тонах. Над картинами - светильники, как бы изливающие тепло и комфорт.

Доктор Шейла Браун, моложавая женщина лет сорока с хвостиком, сидевшая за письменным столом, спиной к окну, вернула Молдеру листок с фотороботом и покачала головой.

– Нет, я никогда его не видела.

Молдер поморщился. Свет из окна бил ему в глаза.

– А Мишель не могла его придумать?

– Вполне возможно. Видите ли, многие расстройства психики приводят к усилению фантазии. Эмоциональный фон возрастает, причем настолько, что иногда человек просто не выдерживает. У него происходит нечто вроде раздвоения личности.

– Как при шизофрении? - уточнил Молдер.