— Он — вампир, — практически прорычала в ответ она. — Он бы убил тебя, не окажись я рядом.

— Да посмотри на него. Это не тот вампир, на которых мы охотились все это время. Он другой. Совершенно. Может, они изменились? Нет ни убийств, ни других трагедий. Зачем нарываться?

— Нарываться? Нападение — лучшая защита. Они специально косят под людей, чтобы мы не могли их обнаружить, а потом нанесут свой удар, и мир вздрогнет.

— Откуда ты знаешь? Вы с ними говорили? Может они наконец научились сосуществовать с людьми?

— Сосуществовать? Не строй из себя хиппи. Никакого мира нет, и не будет. Они кровососы и модные шмотки этого не изменят. Единственный путь — их полное уничтожение. Это смысл моей жизни.

— Десять лет и ничего.

— Но сколько жизней мы спасли.

— А здесь? — спросила я. — Ты просто мстишь.

— Так значит это только мое желание, — недовольно протянула сестра, отходя на несколько шагов. — Вспомни, что стало с нашей семьей. Этого мало? Ты готова поручиться за этих кровососов? Поклясться, что никто из людей не умрет и не пострадает?

— Ты просто убиваешь, уже не выясняя, кто здесь враг. Совсем не разобравшись в проблеме.

— Они что-то задумали и это все, что мне нужно знать.

— Иди к черту, сестричка. — Слова вырвались сами собой, и я уже не могла вернуть их обратно. Лицо Ники потемнело от злобы, но она сдержалась, пусть только и на одно мгновение.

— Знаешь что…

Мне было не интересно. Я развернулась и побежала прочь, не важно куда, лишь бы не слышать ее рассуждений. Это стало последней каплей. Мне никогда не нравились убийства, но те чудовища заслуживали смерти. Они убивали, обращали в безумцев, терроризировали целые города, и когда мы их находили, то видели животных, лишенных человеческого сознания. Но не в этот раз. Она убила обычного парня.

В чем-то Ника была права, он мог напасть, и я была рада, что сестра оказалась рядом, но сейчас, когда они обрели разум, разве не стоило узнать их получше? Глубоко в душе мне всегда хотелось мира. Пусть не мира, а я хотя бы финала, какой-то черты. Возможно, это она и была. Наша бессмысленна охота на кровопийц когда-нибудь бы закончилась, оставалось лишь догадываться о проигравших и победителях.

Я проходила мимо оживленного клуба, когда меня кто-то окликнул. Не стоило даже оборачиваться, но это произошло инстинктивно. Взгляд прошелся по толпе, но ничего не заметил. Вдруг кто-то дернул меня за руку. Рядом стоял Дэн.

— Ты что здесь делаешь? — На его лице играла улыбка, словно он действительно был рад меня видеть, как старого друга.

— Просто прогуливаюсь, — как можно счастливее ответила я, хотя в глазах до сих пор стояли слезы.

— Ты чем-то расстроена? Идем.

Дэн взял меня за руку и повел сквозь толпу, куда-то по темным улочкам, пока мы не вышли к городскому парку, освещенному так ярко, словно наступил день. Но он не остановился и здесь, сторонясь влюбленных парочек и пьяных компаний, облюбовавших скамейки под раскидистыми деревьями. Мы прошли в самую глубь, пока совсем не скрылись из виду остальных.

— Присядь, — прошептал парень и потянул к широкому стволу, упавшего во время последней грозы, дерева. — Тебе нужно успокоиться.

Я чувствовала его прикосновение, и на душе становилось легче. Буря, развернувшаяся внутри медленно успокаивалась, оставляя после себя пустоту. Слезы высохли, но глаза до сих пор щипало. Неужели я поссорилась с сестрой? Такого никогда не случалось, как бы мы не надоедали друг другу. Что только на меня нашло? Я оттолкнула единственного человека, который заботился обо мне, и в итоге осталась одна. Или нет?

— Что случилось? — тихо спросил парень, когда наконец поймал мой взгляд. — Тебя кто-то обидел?

— Нет, я… я поссорилась с сестрой. Не стоило этого делать.

— Из-за чего?

Я не знала, что на это ответить. Из-за того, что она убивает вампиров? Нет, все было гораздо глубже. Мне надоело слепое подчинение, и я не нашла лучшего времени и формы, чтобы заявить об этом. А что было тому причиной? Дэн. Он показал мне, что жизнь существует и за пределами нашей бесконечной охоты, а родственные узы — не единственная причина, по которой кто-то заботится о тебе. Одна ночь сломала весь мой устоявшийся мир, и я была этому рада.

— Не поделили фен. — Шутка показалась неудачной, но не говорить же правду.

— Я вижу, что ты несчастна.

— Это не так, — запротестовала я, сама не знаю зачем. Он ведь и так все видел. — Я счастлива, просто легкие разногласия. Мы слишком много времени проводим вместе.

— Сестра подавляет тебя.

— С чего ты взял? Ты ее не знаешь.

— Но я знаю тебя, — ответил Дэн, — заправив выбившуюся прядь моих волос за ухо, при этом слегка задев мою кожу пальцами. — И я хочу, чтобы ты никогда больше не плакала. Никто этого не стоит.

— Но она моя сестра.

— У всех у нас есть родственники, но мы должны прожить собственную жизнь, а не присоединяться к их пути, притворяясь лишь чьей-то тенью.

— Но что мне тогда делать? — Мне не удавалось сосредоточиться. Все что Дэн говорил было несомненно правильным, но сама мысль, что Ники больше не будет в моей жизни, казалась абсурдной. — Мы с ней связаны.

— Я понимаю и не требую, чтобы ты тут же ушла от нее, прекратив всякие контакты. Мне хочется, чтобы ты стала самой собой, делала то, что хочешь только ты сама, следовала за своей мечтой.

— Ты мне поможешь? — Голос сорвался, превратившись в жалкий хрип.

— Конечно, — улыбнулся Дэн и, уже не спрашивая разрешения, притянул меня для поцелуя. Я слегка разомкнула губы и почувствовала, как его язык медленно испытывающее коснулся уголка рта. Дыхание замерло, когда он стал напористее, словно изголодался по нашей близости. Поцелуй становился все жарче, в то время как вся моя воля обращалась в прах. Мне нравилось проигрывать ему.

В самый неподходящий момент в кармане завибрировал телефон. Только Ника могла звонить в такое время, да она вообще была единственной, кто мне звонил.

— Мне лучше вернуться, — прошептала я, отстраняясь и пряча глаза.

— Хорошо, — не стал спорить Дэн, — но помни, о чем мы говорили. Не становись ее отражением. Главная здесь — ты! Если что я буду рядом, просто позвони, и мы обязательно встретимся.

Парень достал мой телефон и вбил в телефонную книгу новый контакт. Я чувствовала себя предательницей, словно действительно делала нечто плохое. Сомнение, зародившееся в душе рядом с сердцем, тревожило меня не больше доли секунды. Рядом с Дэном все казалось таким правильным и осуществимым.

— Все нужно делать постепенно, и я не тороплю тебя, — словно прочитав мои мысли, сказал парень. — Сделаешь, как будешь готова. Думай о том, что ждет тебя впереди. Какие возможности откроются, когда никто больше не будет требовать от тебя подчинения.

— Она хочет как лучше, — вступилась я за сестру.

— Но никого не заставишь жить правильно насильно. Собственные ошибки неотъемлемая часть нашего существования. Совершать глупости и означает быть свободным.

— А ты философ.

— Есть немного, просто я уже долго живу.

— Долго?

— В смысле один, живу один. Мне пришлось многое узнать о жизни, так что можешь не бояться — я смогу позаботится о тебе. Тебя проводить?

— Нет, — довольно резко ответила я, а потом заметила, как глаза Дэна погрустнели. — Я не хочу, чтобы Ника видела тебя, это только осложнит ситуацию. Мне лучше спокойно с ней поговорить обо всем.

— Но ты мне позвонишь?

— Обязательно.

Ника молчала, стоя ко мне спиной. Комната в гостинице теперь казалась еще меньше, чем в прошлый раз. Хотелось убежать, но этот разговор все равно должен был состояться, но теперь я чувствовала себя как никогда уверенной.

— Я сказала сидеть тебе здесь и никуда не высовываться.

— Я не послушалась.

— Почему?

— Мне надоело прятаться. — Так сложно было подобрать нужные слова и при этом не сделать еще хуже. — Здесь было скучно.