– Так, но совершенно по другому поводу, поэтому не кощунствуйте, – сухо отозвался Сергей. – С Катей займусь массажем в следующий раз, а то слишком большая нагрузка.

– Дело ваше, как пожелаете, хотя красивый секс здоровью не помеха, а по заверениям врачей даже полезен, продлевает годы жизни, – заметил Аскольд.

– Вера-а! – позвал он и женщина появилась довольно быстро, словно ждала этот зов. Предстала в атласном, бирюзового цвета халате, наброшенном на голое тело.

Она приблизилась и присела Зотову на колени. Он ощутил ее молодое, гибкое горячее тело и почувствовал, что хмелеет не от водки, а от близости женских чар. Женщина обожгла его страстным дыханием и впилась в губы долгим дурманящим поцелуем.

– Умница, Вера, перед тобой никакая крепость не устоит,– похвалил довольный Аскольд.– Гляди, задохнется. А теперь в сауну. Будь с Сергеем Васильевичем ласковой, не ломайся, тебя не убудет. Он мужик крепкий, породистый, в женщинах души не чает. А мне Катюша услужит… Наш гость сам сделал выбор, свой шальной глаз на тебя положил…

Возможно, Зотов не устоял бы перед искушением, но мысль о скрытой телекамере подействовала отрезвляюще. К тому же он понимал, что предупредившая его Лера сейчас искусно исполняет роль, чтобы у Аскольда не появилось подозрение, что Сергей знает о приготовленной для него ловушке.

– Сережа-а,– соскочив с его колен, поманила за собой Лера, протягивая руку. Она явно ему подыгрывала, и он решил выдержать испытание на стойкость, несмотря на то, что Аскольд подмигнул, мол, не робей, женщина-огонь, не пожалеешь.

Зотов лишь на миг вообразил, какими хмельными ласками готово одарить его это милое создание с магически черными глазами, сколь непреодолима сила женской любви. Но это ласковое обращение «Сережа» напомнило ему об Ирине, ее пылких объятиях и о серьезности происходящего. Он с трудом преодолел инстинкт влечения. Резко поднялся:

– Пора и честь знать. Я злоупотребляю вашим гостеприимством,– сказал он Аскольду.– Мое долгое отсутствие может на службе вызвать тревогу.

– А как же сауна?– в голосе Леры слышалось огорчение. Она капризно поджала сочные губы, вяло опустила руки, в черных зрачках промелькнула искренняя обида. «Похоже на то, что она действительно, огорчена. Так правдоподобно сыграть роль способна только профессиональная актриса», – подумал он и ласково с сочувствием поглядел ей в глаза. Женщина без слов поняла, что она очень желанна, но ситуация вынуждает его держать свои чувства в ежовых рукавицах.

– В другой раз,– пообещал Зотов и с напускной веселостью признался. – Сауну и девушек я обожаю. Мне очень нравится, когда красивая и желанная женщина раздевается, а еще больше, когда я ее сам освобождаю от одежды. Но это должно происходить не по принуждению, а по обоюдному желанию. В настоящей любви, в отличие от проституции, главное – искренность, взаимность и бескорыстие. Не грусти Верочка, все будет о,кей.

– Красиво излагаешь, словно поэт, но белыми стихами, – заметил Аскольд и попал в «яблочко». – А это значит, что Верка тебя обворожила. Меня не проведешь, если мужик заговорил стихами или запел, хотя ему и медведь на ухо наступил, значит, попал под женские чары. Верно, я подметил, Сергей Васильевич? Не ломался бы, как красна девица и остался бы на часок -другой, девки изголодались, а мне одному не совладать. Никто не узнает о вашей безобидной шалости. Оторвитесь, есть вещи приятнее расследования уголовных дел.

– Нет, для любви, как и для поэзии, необходимо вдохновение, особый настрой, – твердо произнес он.

– Вера – превосходная настройщица, а после ее поцелуев и вдохновение охватит с ног до головы.

Сергей промолчал, а женщина укоризненно покачала прелестной головой и, искренне обидевшись, вышла из банкетного зала.

– Напрасно вы отказались от сауны,– мрачно произнес Аскольд, явно удивленный, что прелести девушки, прежде действовавшие безотказно, не сработали. – Обидели Веру. Она к вам была расположена и душой, и телом. Имейте в виду, что женщины не прощают тем, кто ими пренебрегает. Злопамятны, как сиамские кошки.

– Это не самое огорчительное,– возразил следователь.– Кем они у вас здесь служат?

– Массажистками. Получают в валюте, на жизнь не жалуются, гармонично сочетают полезное с приятным, и деньги, и наслаждение. Сейчас каждый устраивается, как может. Это не хуже, чем таскать тачки с барахлом по вокзалам и базарам, натирая мозоли на нежных ладонях. Разве это женское дело? Раньше времени в старух превращаются. Слава Богу, есть еще красивые девочки и женщин, не все подались за кордон и есть денежные мужики, желающие в любое время суток владеть ими.

– Это безнравственно,– заметил Зотов.– Деяние квалифицируется, как тщательно завуалированное сутенерство, наказуемое по закону. Статья 210 УК – содержание притонов разврата и сводничество. Наказывается лишением свободы на срок до пяти лет или ссылкой.

– Вы меня сроком не пугайте, – оскорбился Аскольд так, что вспотела лысина.– На Западе давно избавились от предрассудков, а вы цепляетесь за старые догмы и кодексы. Этих девочек никто не держит – вольному воля. На их место я, хоть завтра, найду других – посвежее и краше. Поэтому они дорожат своей непыльной и очень приятной работой. Ну, допустим, выставлю я их за порог– куда им податься? В лучшем случае в интердевочки, в худшем – на обычную панель. К нам они попадают по конкурсу, строго оцениваем лицо, грудь, бедра и прочие женские прелести…Желающих много, как в театральный вуз, но везет только избранным, прошедшим «обкатку».

– Пожалел волк кобылу, оставил хвост и гриву, – усмехнулся Сергей и резко спросил. – Так кто первым девственниц обкатывает? Не хозяин ли?

– Это не столь важно, так как большинство девочек лишаются невинности в юном возрасте, – возразил Аскольд. – Это прежде блюли честь смолоду, а нынче сексуальная революция смешала все карты. К утрате невинности современные девочки относятся совершенно спокойно, как к неизбежному ритуалу и даже гордятся тем, что рано превращаются в женщин. К тому же по последним исследованиям сексологов, люди, которые рано начали заниматься сексом, намного крепче и дольше живут.

– Скорее всего, это версия, – произнес следователь.

– Место женщины в гареме. Древние предки не глупыми были,– парировал Аскольд.– Прошу вас, господин Зотов, не совершайте роковую ошибку. Не мешайте, а помогайте нам. Получите все блага: и машину, и девочек, и валюту. Что еще человеку для полного счастья надо? Хочешь, я позвоню твоему бугру, зубарику, что ты по уважительным причинам задержишься на два-три дня, отдохнешь душой и телом, словно в раю побываешь?

– Нет! Я привык довольствоваться малым, чтобы ни от кого не зависеть. Капитал и роскошь отупляют человека, превращают его в бесчувственную машину для добывания денег, денег и денег. Во всем должна быть разумная мера.

– От начальства тоже не зависим?

– Тоже, достаток, излишества расслабляют, провоцируют животные инстинкты и обрекают на ожирение и тупое животное самодовольство,– выдал Сергей.

– Да, крутой вы человек. В нашем деле вам бы цены не было,– почесал бычий затылок Аскольд.– Но имейте в виду, каждый ваш шаг будет под контролем.

– Мне пора,– гость встал из-за стола.

– Не годится так,– удержал его одной рукой Аскольд, а второй разлил по стаканам водку.– На посошок полагается. Да и то сказать, куда вы на ночь глядя? Дорога скользкая, не ровен час, в ущелье загремите, в расцвете – то молодых сил и устремлений. На ялтинской трассе, особенно в районе Ангарского перевала, часто происходят аварии. Водители не вписываются в крутые повороты и через заграждения летят в пропасть … к праотцам. Упаси Господь от такой участи. Поэтому оставайтесь. Крыша над головой надежная, водки и закуски много и девочки изнемогают от страсти.

– Вы серьезно?

– Конечно. Оставайтесь, посидим еще, выпьем, закусим. Вот балычок, икра… что предпочитаете? Красную, черную или паюсную?

Сергей лишь слегка пригубил стакан и решительно поднялся, размял плечи и ноги.