В течение восьми лет, сначала на Ил-28, а потом на Як-25, участвовал в бомбометаниях и заборах воздуха. Причем от экипажа и, особенно от штурмана, требовалась филигранная точность и по времени, и по месту сброса заряда. Ведь в этой операции были задействованы многие воздушные и наземные службы, войска, ученые.

– Кармин в свое время был лучшим штурманом в полку, – отзывается о нем его однополчанин, ветеран войны подполковник Дмитрий Федотович Артамонов. – За участие в ядерных испытаниях он награжден орденами Красного Знамени, Красной Звезды, медалью «За боевые заслуги» и другими.

Николай Суслов:

– Родом я из села Лидино, что в Донецкой области. После окончания семилетки был призван в армию и направлен в Конотопскую военную школу воздушных стрелков. Служил сначала в 21-м авиаполку под Бобруйском, а с 1953 года в 35-м отдельном, бомбардировочном авиационном полку стрелком-радистом и командиром огневых установок.

В составе экипажей Ту-4 и Ту-16 принимал участие в испытаниях оружия на Семипалатинском и на Новоземельском полигонах, а также в 1954 году – в Тоцких войсковых учениях с применением ядерного оружия. Кстати эти учения проводились под руководством великого полководца, маршала Победы Георгия Константиновича Жукова с участием ученых-ядерщиков. Вместе с членами экипажа я совершил около пятидесяти вылетов для бомбометания и забора проб воздуха из района взрыва.

Припоминаю одну из нештатных ситуаций: 20 ноября 1955 года мы с командиром Ту-16 Федором Головашко вылетели на Семипалатинский полигон в сопровождении двух истребителей Миг-17 и Миг-19, чтобы совершить бомбометание. Но на высоте 11 тысяч метров отказали навигационные приборы. Что делать? Ситуация весьма опасная, чревата ядерной катастрофой. Командир запросил командный пункт. Ему разрешили совершить посадку с водородной бомбой на борту. Несмотря на большой риск, Федор Головашко с ювелирной точностью посадил тяжелый самолет. Весь экипаж за проявленное мужество был награжден орденами. Я получил орден Красной Звезды. Позже к нему прибавились еще ордена Красной Звезды, Красного Знамени и девять медалей.

В 1972 году по выслуге лет Николай Павлович уволился из армии. Обидно участникам ядерных испытаний, да и всем авиаторам, что некогда уникальный аэродромный комплекс, построенный в Багерово с взлетной полосой длиною в 3,5 километра, способный принимать космические корабли многоразового пользования типа «Буран», так же как и другие аэродромы и военные городки ВВС Черноморского флота, после развала Советского Союза были разрушены до основания. Но создателей ядерного щита утешает мысль, что свой воинский долг они исполнили до конца. Но все же разделенная на множество суверенных государств, Родина осталась перед ними в долгу. Может, в День Военно-Воздушных Сил Россия вспомнит о своих защитниках добрым словом.

НА КОСМОДРОМЕ БАЙКОНУР

В Керчи одиноко и скромно жила женщина удивительной судьбы Тамара Ивановна Хахулина, разменявшая девятый десяток лет. Она рано осталась сиротой, воспитывалась в семье бабушки в поселке Аджимушкай. Во время Великой Отечественной войны участвовала в Керченско-Феодосийской морской десантной операции, оказывала помощь раненым красноармейцам и морякам. Памятна ей в Новороссийске встреча с молодым генералом Иваном Черняховским, пригласившим на танец в морском клубе в короткий период затишья между боями.

Летом 1944 года после изгнания захватчиков с родной земли возвратилась в Керчь, помогала восстанавливать разрушенный город. Через год после окончания войны судьба на долгие годы разлучила ее с родным городом.

В сорок шестом году Тамара познакомилась с морским офицером-подводником Анатолием Панфиловичем. Полюбили друг друга, сыграли скромную свадьбу. И началась беспокойная жизнь жены военного, живущего по строгим приказам. С Черноморского флота Анатолия перевели на Тихоокеанский (жили на Курильских островах, в Советской гавани, на Южном Сахалине), а затем на Северный флот – в Североморск. А в апреле 1961 года, будучи в звании капитана второго ранга, Анатолий получил назначение в тогда секретный город Ленинск на должность начальника одной из технических лабораторий космодрома Байконур. Весть о первом космонавте планеты майоре Юрии Гагарине застала Анатолия и Тамару в пути во время переезда в Ленинск.

– Я и прежде жила в закрытых военных городках, но в Ленинске, и особенно в расположенном от него в 130 километрах казахстанской песчаной степи космодроме Байконур, соблюдался жесткий военный режим. Ведь это был период «холодной войны». Муж был поглощен работой в технической лаборатории, занимаясь с сотрудниками научно-техническими секретными исследованиями, я воспитывала дочь Ирину. Ощущая дефицит общения, напросилась на работу. И тут очень кстати оказались уроки по кулинарии, полученные еще от бабушки Ярины. Проявила свои способности по этой части, и меня определили поваром на объект – в столовую, расположенную в зоне космодрома Байконур.

Вместе с другими служащими приезжала туда из Ленинска на поезде с несколькими вагонами, который мы называли «мотовозом». За двадцать лет работы на Байконуре не одну сотню тысяч километров проехала по казахстанской степи в погожие дни, и в песчаные бури «баскунчак». Таков был рабочий режим, а в столовой жесткий санитарный контроль, разнообразное меню, ибо со снабжением проблем не возникало. В моей столовой питались главные конструкторы космических кораблей Сергей Королев и Михаил Янгель, космонавты Юрий Гагарин, Владимир Комаров, Герман Титов, Валентина Терешкова и Светлана Савицкая, Алексей Леонов и многие другие. За время моей работы в космос отправился 31 космонавт.

Видела я на космодроме Леонида Ильича Брежнева, президента Франции Шарля де Голля и других высоких руководителей и военачальников. Космонавты, конструкторы отличались простотой, искренностью в общении, не было зазнайства. Слава их нисколько не испортила, так как люди были одержимы высокой целью – покорением космоса, выполнением заданий Родины. Это были люди совести, долга, чести и великодушия. Конечно, в центре внимания был Юрий Гагарин с его лучезарной улыбкой.

Комплимент от Сергея Королева

– Поначалу я робела при встречах со знаменитостями, но потом привыкла, настроенная на то, чтобы сытно и вкусно их покормить, чтобы не было претензий к качеству блюд. Мне это удавалось. Лучший комплимент услышала от Сергея Павловича Королева, имя которого очень долго было засекречено, даже на памятнике в Ленинске значилась фамилия «Башкирцев», как в известном кинофильме «Укрощение огня» с актером Кириллом Лавровым в роли главного конструктора, посвященном светлой памяти Королева. Сталинские репрессии не сломили дух, не ожесточили этого прекрасного человека, выдающегося ученого-практика.

Сергей Павлович не был человеком суеверным, однако не мог терпеть поблизости женщин во время подготовки и старта ракетоносителей с космическими кораблями. Был сосредоточен, требователен и строг, а когда запуск и выход корабля на орбиту проходил успешно, теплел, лицо освещалось улыбкой. Однажды после успешного старта очередного «Союза» он подошел и, обняв за плечо, признался: «А готовишь ты, Тамара, все же вкусно». После такой похвалы работалось лучше и веселее. Это для меня стало самой дорогой оценкой моего скромного труда, сопричастности к великим свершениям покорителей космоса, не только в мирных, но и в военных целях. Ведь уже тогда в США разрабатывались планы по нанесению удара по СССР с орбит космического пространства.

О работе на Байконуре Тамаре Ивановне напоминает добротный портфель, подаренный ее семье Юрием Гагариным. Она охотно показывает кожаный коричневого цвета портфель с желтыми замками. Затем достает альбом с фотографиями и продолжает рассказ:

– Все мы на Байконуре и в Ленинске тяжело пережили весть о гибели Юрия Гагарина, а еще раньше Владимира Комарова. Накануне старта в моей столовой побывали члены экипажа корабля «Союз II» Георгий Добровольский, Владислав Волков и Виктор Пацаев. Я пожелала им счастливого пути и возвращения и попросила оставить что-нибудь на память. Эта просьба их озадачила, но Добровольский быстро сообразил. Достал ручку и на входной двери оставил свою роспись-автограф с датой 6.VI.71. Его примеру последовали Волков и Пацаев.