– Во-вторых, в последние две недели у вас, по сообщению Натальи Васильевны, проявился интерес к разным видам стрелкового оружия. Посещали тир, упражнялись в стрельбе из малокалиберной винтовки ТОЗ. Эти данные подтвердились в ходе проверки. Любопытное совпадение – неожиданный интерес к оружию и убийство. Что вы скажите на это? Не слишком ли странное хобби для бухгалтера с пухленькими ручками?

– Я объясню, я все объясню, а руки у меня трудовые,– подался вперед грузным телом Тяглый, ощутив пробежавший по спине холодок.– Дело в том, что мне не довелось служить в армии, в университете не было военной кафедры, поэтому все эти годы я, как мужчина, ощущал ущербность, комплекс неполноценности. Особенно после появления в фирме Лещука, майора милиции, подчеркивавшего свое превосходство. Вот и решил восполнить этот пробел в огневой подготовке.

– И восполнили? Поражаете мишени в “яблочко” или в “молоко”?

– В «молоко»,– посетовал Рэм Анисимович. – Плохой из меня стрелок. Постоянно мажу, как говорит инструктор, делаю дырки в воздухе. Бросил я это безнадежное занятие. Наверное, зрение нуждается в лазерной коррекции надо бы посетить офтальмолога.

– В упор несложно и муху убить,– заметил следователь.– Не ко времени, очень не ко времени вы решили заняться огневой подготовкой. Хотя по теории вероятности и возможны такие редкие совпадения, но слишком они подозрительны. Из ТТ стреляли?

– А что это такое?

– Пистолет конструктора-оружейника Токарева.

–Нет, не стрелял. Там только учебные винтовки.

– ТТ с большой убойной силой. Хотели бы стрельнуть? – попытался подловить его на признании следователь.

– Это не мое хобби. Моя стихия – финансы и аудит, – твердо и не без гордости заявил вице-президент.

– Рэм Анисимович, у Стужиной были явные или скрытые враги? Может вы слышали угрозы, или она жаловалась вам по этому поводу?

– Нет, Ника Сергеевна была прекрасным президентом, умела сглаживать конфликты с деловыми партнерами. А с приходом на должность юрисконсульта Лещука финансовые отношения стабилизировались, увеличилась прибыль и повысился авторитет фирмы, – ответил Тяглый. – Поначалу все в коллективе встретили майора настороженно, с неприязнью, подозревая, что его специально заслали в оперативных целях для выявления нарушений и разрушения фирмы. Но вскоре убедились в его профессионализме. Стужина, надо отдать ей должное, была психологом, самородком от природы, тонко разбиралась в людях. Нам ее сейчас очень недостает. Истинную ценность человека познаешь с его утратой.

– Да, время и события необратимы, и ничего уже нельзя исправить, – посочувствовал Зуд.– Рэм Анисимович, вы взрослый, грамотный человек, понимаете, что факты упрямая вещь и они сейчас, как это не прискорбно, не в вашу пользу. Я вынужден в отношении вас избрать более мягкую меру пресечения подписку о невыезде, то есть вам запрещено без моего разрешения выезжать за пределы города. Это решение я не стану афишировать, сообщать средствам массовой информации.

– Вы что же меня подозреваете? – привстал со стула Тяглый.

– Таковы требования УПК, – уклонился от прямого ответа следователь и сообщил.– Если вы ощущаете за собой вину, то чистосердечное признание и раскаяние облегчат вашу участь, снимут тяжелый камень с грешной души. Можете написать явку с повинной. Помните поговорку: повинную голову меч не сечет, хотя совершенное злодеяние очень тяжкое и тянет на высшую меру– пожизненное заключение, поскольку смертная казнь два года назад была отменена. Подумайте хорошенько, взвесьте все “за“ и “против”. Я не отступлю, пока не выведу преступника на чистую воду. Это дело моей профессиональной чести, безопасности других граждан, которые могут стать очередными жертвами.

– Я же, я же… весь вечер находился дома, работал с документами! – в отчаянии произнес Рэм Анисимович.– Я вам покажу эти документы, все до единого, хотя это коммерческая тайна.

– Успокойтесь, гражданин Тяглый, сохраняйте хладнокровие.

– Какое может быть хладнокровие, когда вы шьете мне громкое дело!– возмутился он, размахивая руками, словно пингвин крыльями.

– Присядьте, прошу вас, – на сей раз, поднялся из-за стола Валерий Янович.– Вы неадекватно реагируете на ситуацию.

– Нормально реагирую. Вы на глазах шьете мне дело?

– Никто не шьет вам дело, но все же, придется пройти судебно-медицинскую экспертизу, – заметил следователь. – Не обессудьте, это обязательная для всех участников процесса процедура. В этом нет ничего предосудительного и оскорбительного.

– Я здоров, как бык и ни в каких экспертизах психиатрах не нуждаюсь. Дорожу своим временем,– заявил вице-президент.

– Именно, так утверждают и те, кто возомнили себя “наполеонами”,– парировал его реакцию Валерий Янович и велел.– Оставьте кабинет и пригласите ко мне капитана Чибиса, а сами подождите у двери. Через несколько минут вас отвезут домой, а пока я выпишу вам направление к судмедэксперту.

С озабоченным выражением на лице Рэм Анисимович вышел из кабинета и появился Чибис. К тому времени следователь оформил на Тяглого направление к психиатру.

– Георгий, вручи это направление Тяглому и отвези его домой, а затем живо за Лещуком,– приказал Зуд.

– Не знаю, получится ли вытянуть из квартиры Павла Ивановича, он же знает, что закон на его стороне,– усомнился Чибис.

– Попытка не пытка. Он не откажется от нашей просьбы,– заверил Валерий Янович. – Его показания очень важные для закрепления улик, так как подозрение пало на Тяглого, под которым “поплыла” почва. Надо его только дожать железными фактами и расколется, как орех.

– Так вы считаете, что дело в шляпе?– с оптимизмом спросил оперуполномоченный.

– Пока еще не уверен на сто процентов, но предпосылки налицо, – обнадежил его следователь.– Кончай дискуссию, гони на всех парах за бывшим майором Лещуком. Кажется, ты одно время служил в его подчинении. Не забывай, что имеем дело с профессионалом.

13. Ночной визит

Без десяти два ночи, допившего остатки коньяка и крепко спавшего юрисконсульта поднял с постели серебряный звук электрозвонка. “Никак коллеги прибыли,– подумал он с досадой.– Только они способны так бесцеремонно вторгаться в чужие жилища, в частную жизнь граждан. Могли бы и подождать до утра. Но это не в правилах Зуда”. Набросил на плечи халат и в комнатных тапочках проследовал к двери.

– Кого черт принес? Все нормальные люди спят,– грубо крикнул он в ожидании ответной реакции.

– Павел Иванович, вас беспокоит капитан Чибис, извините за столь поздний визит, но время не терпит,– узнал он знакомый голос оперуполномоченного угрозыска.

– У вас всегда время не терпит, только откуда “сухари” берутся? Имитируете кипучую деятельность, чтобы получить очередную звезду на погон, – укорил он за низкий уровень раскрываемости преступлений. И, не глядя в “глазок“, смело распахнул двери. На лестничной площадке в цивильной одежде стоял смущенный капитан.

– Извините, Павел Иванович, сами понимаете, служба есть служба.

– Ладно, Чибис – птица залетная, будет тебе изображать из себя невинную девицу, – произнес юрисконсульт, подавая ему широкую ладонь. – Мы ведь с тобой одной крови, под одними знаменами служили, а ты до сих пор служишь, но мент остается ментом, даже будучи в отставке. Я тебя отлично помню молодым скромным лейтенантом, выпускником Одесской спецшколы милиции. Гляжу, заматерел, стал нахрапистым, быстро освоил волевые методы работы. Знаешь ведь, что нарушаешь целый “букет“ законов?

– Знаю,– понурил голову Чибис, а Лещук, как в детской присказке о сороке-белобоке, которая кашку варила, деток кормила, принялся поочередно загибать пальцы на правой руке, акцентируя внимание на фактах нарушений. Во-первых, неприкосновенность жилища, во-вторых, личности, в-третьих, презумпция невиновности. А в-четвертых, для задержания и ареста необходим ордер, санкция прокурора или решение суда. Чему тебя, капитан, в спецшколе милиции учили, коль не почитаешь конституционные права гражданина?