25 июня 1940 г. состоялась беседа наркома иностранных дел В.М. Молотова с итальянским послом А. Россо. Молотов сказал, что советское правительство желает заключения «прочного соглашения Италии й СССР». «По мнению СССР, — продолжал нарком, — война вряд ли закончится раньше зимы этого года, если вообще она кончится в этом году. В связи с этим будут стучаться в дверь все неразрешенные вопросы, требуя своего разрешения тем или иным путем…

Основные претензии СССР в отношении Румынии известны. СССР хотел бы получить от Румынии то, что по праву принадлежит ему, без применения силы, но последнее станет неизбежным, если Румыния окажется несговорчивой. Что касается других районов Румынии, то СССР учитывает интересы Италии и Германии и готов договориться с ними по этому вопросу.

Турция вызывает недоверие ввиду проявленного ею недружелюбного отношения к СССР (и не только к СССР) в связи с заключением ею пакта с Англией и Францией. Недоверие это усиливается ввиду стремления Турции диктовать Советскому Союзу свои условия на Черном море путем единоличного хозяйничанья в проливах, а также ввиду усвоенной ею практики угрожать Советскому Союзу в районах южнее и юго-восточнее Батуми. Что касается других районов Турции, то СССР учитывает интересы Италии, а следовательно, также и интересы Германии и готов договориться с ними по этому вопросу.

Что касается Средиземного моря, то СССР считает вполне справедливым, чтобы Италия имела преимущественное положение в этом море. При этом СССР надеется, что Италия учтет интересы СССР как главной черноморской державы»[148].

24 июля 1940 г. полпред Н.В. Горелкин был прият Муссолини. Как позже полпред записал в дневнике: «Он встретил меня у дверей своего огромного кабинета. Во время беседы Муссолини был любезен и по окончании аудиенции проводил меня до дверей кабинета.

В самом начале беседы Муссолини сказал, что он надеется, что мое пребывание в Риме будет способствовать развитию итало-советских отношений».

Горелкин сказал, что «Советский Союз отнюдь не является защитником существовавшего до последнего времени англо-французского господства в Европе. Господствующему положению этих стран приходит конец. Соответственно усиливаются на международной арене голоса СССР, Италии и Германии.

Муссолини подчеркнул, что Итальянское правительство рассматривает существующие отношения как длительные и долженствующие развиваться по пути их дальнейшей нормализации и улучшения.

Касаясь вопроса о Бессарабии, Муссолини сказал, что он вполне понимает Советское правительство, когда оно потребовало возвращения того, что СССР должно принадлежать по праву.

Затем он заявил, что столь же благожелательное отношение Италии существует и в вопросе о Прибалтике, повторив, что к Советскому Союзу возвращается то, что ему принадлежало раньше, и что Итальянское правительство считает это вполне справедливым. В связи с этим Муссолини добавил, что он заявил министрам [посланникам] Прибалтийских стран о незаинтересованности Итальянского правительства в вопросе Прибалтики.

Муссолини подчеркнул, что в настоящий момент у трех стран: СССР, Италии и Германии, несмотря на различие внутренних режимов, имеется одна общая задача — это борьба против плутократии, против эксплуататоров и поджигателей войны на Западе»[149].

Разумеется, дипломаты обязаны скрывать искренние намерения своих стран. Но что же думали наши военные об Италии? Вот, к примеру, «Записка наркома обороны СССР и начальника Генштаба Красной Армии в ЦК ВКП(б) И.В. Сталину и В.М. Молотову об основах стратегического развертывания вооруженных сил СССР на Западе и на Востоке на 1940 и 1941 годы». Записка имела гриф «Сов. секретно. Особой важности». В ней говорилось: «Советскому Союзу необходимо быть готовым к борьбе на два фронта: на Западе против Германии, поддержанной Италией, Финляндией и Румынией, а возможно и Турцией, и на Востоке — против Японии как открытого противника, или противника, занимающего позицию вооруженного нейтралитета, всегда могущего перейти в открытое столкновение»[150].

Далее шла подробная информация о вооруженных силах вероятных противников: Германии, Финляндии, Румынии, Венгрии и Японии. Италии в этом списке нет. Далее идут вероятные планы вероятных противников (тавтология не моя, а составителя «Записки…»), и опять же о действиях Италии не сказано ни слова.

Зато в разделе «Наиболее вероятные действия морских флотов противников» особняком стоит фраза: «Итальянский флот свои основные действия будет иметь в Черном море»[151] и всё!

В разделе V есть задачи советских войск, и там ставятся задачи Черноморскому флоту:

«а) постановкой минных полей, действиями подводных лодок и авиации затруднить проход неприятельскому флоту в Черное море; б) активными действиями Черноморского флота уничтожить прорвавшийся в Черное море флот противника; в) активно оборонять наши берега от прорвавшегося в Черное море надводного флота вероятных противников; г) не допустить высадки десантов на берега Черноморского побережья в Крыму и на Кавказе; д) активными действиями и прежде всего авиации, постановкой мин с воздуха вести постоянную борьбу с морскими флотом противника и особенно в Мраморном море; е) прочно обеспечивать с моря фланг Юго-Западного фронта; ж) в случае выступления Румынии уничтожить румынский флот и прервать ее морские сообщения.

В случае выступления Турции нанести поражения ее флоту, прервать здесь ее морские сообщения, разрушить гавань Трапезонд»[152].

Здесь, как видим, Италия даже не упомянута.

Смотрю следующую записку, уже от 18 сентября 1940 г. Там сказано: «Как указано выше — Италия и Турция не считаются прямыми противниками и в таблицу не включены»[153].

Замечу, что выше об этом говорится настолько бестолково, что я даже не рискнул привести цитату. Зато ниже опять перл: «Итальянский флот свои основные действия будет иметь в Черном море»[154]. И никаких комментариев! Мол, Средиземное море станет второстепенным театром для королевского флота.

А вот Директива № 21 Верховного командования Вооруженными Силами Германии («Операция Барбаросса»), датированная 18 декабря 1940 г. Я ее прочел несколько раз с карандашом. В чем суть операции — сейчас известно всем. Мне же важно, чего там нет! А там нет даже упоминания об Италии и ее вооруженных силах. А в разделе «Военно-морской флот» говорится лишь о германском флоте на Балтике, Черное же море вообще не упоминается как театр военных действий.

А затем идет «Записка начальника штаба КОВО[155] по решению военного совета Юго-Западного фронта по плану развертывания на 1941 год». Дата написания записки неизвестна, где-то конец ноября — декабрь 1940 г. Там уже появляется конкретика: «Кроме того, на театре военных действий ЮЗФ следует учитывать:

— итальянских — 10–15 пехотных дивизий, 1–2 танковых дивизий, 2000–3000 самолетов…

Всего против ЮЗФ в начальный период войны могут оказаться действующими: пехотных дивизий: германских 90–100, итальянских 10–15, румынских 20–25, венгерских 15–20, а всего 135–160 пехотных дивизий. танковых соединений: германских 8–10, итальянских 1–2, румынских — 2 бригады; всего 14 соединений; самолетов: германских до 10 тысяч, итальянских 2–3 тыс., румынских и венгерских — 2–3 тысячи; всего 14–16 тысяч»[156].

В записке ВВС Юго-Западному фронту поставлена задача: «совместно с морской авиацией и флотом уничтожают военно-морской флот противника в Черном море и не допускают высадки морских десантов»[157].