Генетическая память… Такими псевдонаучными учениями в свое время увлекалась Белла. Как-то она рассказывала ему о теории встречающихся душ. Якобы человеческая душа на разных ступенях своего перерождения встречается всегда с одними и теми же душами. Существует некий замкнутый круг, в котором души вращаются. Так что с этой девушкой-продавщицей, независимо от того кем она была в прошлой жизни, по теории реинкарнации Тед уже встречался. Поэтому она и показалась ему знакомой.

Ерунда. Тед тряхнул головой, отгоняя глупые мысли. Он материалист и ни в какое переселение душ не верит. Только люди с больной психикой или фантазеры верят в такую чепуху. Человек приходит в этот мир и по истечении определенного времени уходит, вот и все.

Но Тед понимал, что, если и дальше будет вести тот образ жизни, что ведет сейчас, поверит и не в такое. Когда мысли сосредоточены только на себе, на своей беде, то думать начинаешь неадекватно. Пора меняться. Пора. И он надеялся, что завтра, когда он войдет в свой новый кабинет, приступит к новой должности, и начнутся изменения.

Тед махнул проезжающему мимо такси, забрался в салон и назвал свой домашний адрес.

Бимми все так же сидел в кресле и на возвращение хозяина не отреагировал, даже ухом не повел. Тед подошел к портрету на стене, долго смотрел в глаза Белле, надеясь найти в них понимание.

— Я устал, Белла, — прошептал он. — Очень устал. Устал быть один, устал казнить себя, устал быть вне жизни. Что ты мне посоветуешь, Белла?

Но жена на портрете лишь смеялась и не давала никакого ответа. Как всегда, предоставляла ему разбираться в своих проблемах самому.

— Ну и ладно. — Тед отвернулся от портрета и направился в спальню. — Но я все-таки надеюсь, что ты будешь не против того нового Теда, которым я проснусь завтра утром.

Он лег, выключил свет, но еще долго лежал в темноте с широко раскрытыми глазами. Ему трудно было бы определить, о чем он думал. Несвязанные, отрывочные мысли, совершенно ненужные и незначимые, как и вся его жизнь в последние два года.

Наконец Тед заснул. Сон его был глубок и спокоен. В эту ночь ему не приснилось ни одного кошмара. Ему снилась хорошенькая продавщица из букинистического магазина.

Но, как обычно, утром он не смог вспомнить ничего из того, что происходило во сне. Только приятная теплая легкая свежесть сопровождала его пробуждение.

Я его видела во сне. Конечно, я видела его во сне, шептала про себя Кейси. Он мне приснился, поэтому и кажется таким знакомым.

Объяснение деда Кейси вполне устроило. Пусть нереальное, фантастическое, но все-таки объяснение. И для Кейси, привыкшей жить в мире фантазий и грез, вполне приемлемое. Иногда она не понимала, где кончаются мечты и начинается реальная жизнь. Такое состояние для девушки, повзрослевшей среди героев книг и собственных мечтаний, вполне объяснимо.

Лазанья у Габриеллы получилась замечательная, просто таяла во рту. Кейси и не заметила, как опустошила наложенную дедом порцию. Когда она отодвинула пустую тарелку, дед не съел еще и половины. Он лениво ковырял в тарелке вилкой, и это не осталось без внимания Кейси.

— Дедушка, что с тобой? — обеспокоенно спросила она. — Ты не заболел?

— С чего ты взяла? — удивился дед. — Я здоров, как может быть здоров шестидесятипятилетний старик.

— Старик… — засмеялась Кейси. — Какой же ты старик?! Ты у меня еще завидный жених, и я надеюсь, что вскоре потанцую на твоей свадьбе. Кстати, что-то Дебби к нам давно не заходила. Как она?

Дебора Дуглас была ассистенткой профессора Гибсона. Она, будучи талантливым и знающим археологом, стала его верной помощницей, отказалась от собственной карьеры ради возможности быть рядом со своим кумиром. Дебби просто боготворила профессора. Для нее не существовало большего счастья, чем слушать его, обсуждать с ним идеи, разбирать и переписывать его бумаги, устраивать встречи, выискивать в архивах нужные документы. Дебора Дуглас — яркий пример самоотречения. Вся ее жизнь посвящена профессору.

За время, проведенное в больнице, Кейси очень сдружилась с Дебби. Они никогда не говорили об этом, но Кейси знала точно, что Дебби любит ее деда. Любит давно, преданно и безответно.

Все годы, что они трудились на поприще открытий загадок истории, профессор Гибсон иногда забывал, что Дебора Дуглас — женщина, и, по мнению многих, симпатичная женщина. Для профессора Гибсона она была просто удобным помощником, всегда была рядом, готовая выполнить те или иные поручения, безотказная и старательная.

Но в последнее время Кейси заметила, что в разговорах деда все чаще стало всплывать имя Деборы Дуглас, и это ее несказанно радовало. Ведь именно из-за нее, из-за Кейси, дед отказался и от личной жизни, и от полноценной работы. За это девушка ему безмерно благодарна.

Но сейчас ее болезнь, ее беспомощность и слабость ушли в прошлое. Сейчас Кейси самостоятельный, полноценный человек, которому не нужна ежеминутная опека. Она может позаботиться о себе сама, а деду пора и о себе подумать.

Нет, Кейси ни в коей мере не считала деда стариком. Он для нее был идеалом мужчины: сильным, смелым, готовым на самопожертвование ради близкого человека. Кейси точно знала, что мужчина, которого она полюбит — а это случится обязательно, пусть не сейчас, потом, — будет похож на ее деда. Пусть не внешне, но внутренне, с такой же доброй душой и благородным сердцем — точно.

Но пока такой не встретился, и Кейси была больше обеспокоена устройством личной жизни деда. Поэтому она при каждом удобном случае напоминала ему о Деборе Дуглас.

Невинный вопрос Кейси о Деборе подействовал на профессора странно. Его гладко выбритые щеки вспыхнули румянцем, как у пятнадцатилетнего юнца, застигнутого за неприличным занятием.

— Почему же? — чуть смущаясь, ответил он. — С Деборой все в порядке. Мы с ней в университете каждый день видимся, да и к нам она заходит. Вот только тебя никогда дома не бывает из-за работы.

— Вот и отлично, — подбодрила деда Кейси. — А я с ней обязательно в выходные встречусь. Так и передай ей. Я ужасно соскучилась.

После ужина дед направился в кабинет. Ему требовалось дописать статью для научного журнала.

— Не сиди допоздна, — строго сказала Кейси. — А то я знаю тебя.

— И ты не читай долго, — в ответ проворчал дед. — Другим замечания делаешь, а сама…

— Я не читаю, — быстро ответила Кейси.

— Ну-ну. Будто я по утрам не вижу, что глаза у тебя красные. Хватит, что ты в магазине постоянно с книгами возишься. Дома можно отдохнуть от них.

— Хорошо, дедушка, — покорно сказала Кейси, не желая понапрасну его волновать.

Кейси вымыла посуду и отправилась к себе.

Задержавшись на пороге, она обвела взглядом свою комнату и почему-то вздохнула. Вот тут и прошла вся ее жизнь…

Комната Кейси не была похожа на комнаты ее сверстниц. На стенах висели не портреты любимых актеров и певцов, а всевозможные изображения парусников. Множество морских красавцев с белыми парусами. Они стояли у причалов, они бороздили тихую морскую гладь, они боролись с разбушевавшимся штормом. Кейси часами могла разглядывать их, восхищаясь их грацией и могуществом.

Когда Кейси была маленькой, она мечтала, что именно на корабле под белым парусом за ней приедет прекрасный юноша и увезет ее в счастливую страну, где нет болезни и боли. Юноша будет одет в белый китель, и в руках у него будет огромный букет алых роз. Она так четко представляла его, что даже верила в его существование. Вот только лица его она не знала. В разные годы он ей представлялся по-разному: то жгучим брюнетом, то белокурым, а однажды даже лысым. Все зависело от того, какой фильм у нее был в любимых в тот или иной период.

Из-за болезни Кейси редко встречалась с реальными людьми, и все свои знания о них, и о мужчинах в частности, она черпала из фильмов. Влюблялась то в одного, то в другого артиста и сочиняла романтические истории, главными героями которых была она и киношный персонаж.