Сам Ашшурбанапал в следующих словах описывал свои завоевания:

«Царь Аравии Уайте попал ко мне в плен. Вознеся свою руку, которую я привык поднимать для покорения своих врагов, и взяв в нее по приказу бога Ашшура и богини Нинлилы свой кривой нож, я располосовал ему лицо, приказал надеть на него узду, посадил его на собачий ремень и держал его в клетке у восточных ворот, имя которым „Ворота шествий народов“.

„Оставшееся население я перебил. Разрубленным мясом их тел я накормил собак, свиней, волков, стервятников, птиц небесных и рыб в пресноводном море“.

В то же время этот жестокий царь создал самое большое в тогдашнем мире царское хранилище клинописных текстов (так называемая „библиотека“ Ашшурбанапала). По велению царя клинописные таблички переписывались во всех подвластных ему территориях и свозились в Ниневию. Таким образом, в оригиналах и копиях была собрана почти вся шумерская и аккадская литература: тексты по философии, религии, математике, астрономии, деловая переписка, гадания и т. д. Некоторая часть табличек этого собрания посвящена описанию болезней и методов их лечения (рис. 9).

Умение писать сделало Ашшурбанапала „самым выдающимся из писцом“, и он намеренно подчеркнул в одной из своих табличек: „Из предшествующих мне царей никто не овладел этим искусством“.

Два столетия спустя, когда мидийские завоеватели сравняли с землей Ниневию, под ее руинами погибло, и царское собрание клинописных текстов, открытое археологами лишь в конце прошлого столетия.

На протяжении веков в культуре и качественно-научных знаниях Ассирия поддерживалась в основном вавилонских традиций. Это позволяет говорить о вавилоно-ассирийской культуре (и врачевании) как о едином целом.

Древние вавилоняне приняли верования шумеров и пантеон шумерских богов (так же, как полтора тысячелетия спустя древние римляне заимствовали пантеон древнегреческих богов). Они сохранили их функции, но или богам другие имена. По представлениям древних вавилонян, во главе мира стояла верховная триада богов: бог неба Ану, владыка земли и воздуха Энлиль и бог водной стихии Мирового океана) Эа (Эйа).

По преданию, Эа ведал глубинами вод, где, как верили еще шумеры, обитала мудрость. Поэтому Эа почитался так же, как бог мудрости и покровитель врачебного искусства. Тайну знания воды он передавал „знающим воду“ – асу (шум. a-zu, аккад. asu). Этим именем в древней Месопотамии называли врачевателей, которых изображали в одежде в виде рыбы (рис. 10). Непременными атрибутами асу были кувшин с водой и курильница с углями – ритуальный сосуд для сжигания благовоний.

Помимо верховной триады богов существовала другая триада: бог Солнца Шамаш, бог Луны Сии и богиня Утренней звезды Иштар.

В народе верили, что изображение Иштар приносит исцеление от болезней. Так, правитель страны Митанни – Душратта (XIV в. до н. э.) отправил статую Иштар Ниневийской в Египет заболевшему фараону Аменхетепу IV (Эхнатону), выражая таким образом свою веру в целительные силы Иштар.

Столь же могущественной считалась и богиня Эрешкигаль, владычица подземного мира – „страны, из которой нет возврата“. Ее супруг – бог Нергал, покоривший Эрешкигаль и ставший также властелином подземного царства, среди прочих своих дел управлял заразными болезнями и лихорадками, которые, как призраки, „выползали“ из-под земли – преисподнего мира. Прямой противоположностью Эрешкигаль была богиня врачевания и исцеления Гула, которая получила свое искусство от верховной триады богов.

Гула в переводе с шумерского означает „Великая“. Под этим именем она упоминается в текстах Месопотамии начиная с XXII в. до н. э. Ее называли также „Великая врачевательница“ или „Оживляющая мертвых Гула“. Считалось, что прикосновением своей чистой руки она возвращает умерших к жизни. Наряду с этим верили, что Гула может насылать и неизлечимые болезни. Культовым животным Гулы была собака, которую часто изображали рядом с ней (рис. 11).

Кроме Гулы покровителями врачевания были Ниназу – „владыка знания воды“ и Нингишзида – „владыка благого дерева“ (дерева жизни). Эмблемой Нингишзиды был посох, обвитый двумя змеями, впоследствии ставший одной из эмблем медицины. Древнейшее изображение такого посоха выполнено на кубке шумерского правителя из г. Лагаш – Гудеа, который жил в XXII в. до н. э. (рис. 12).

Во времена Хаммурапи в связи с возвышением стольного города Вавилона верховным божеством стал его покровитель – Мардук, сын Эа. Мардуку приписывались все положительные качества: от всепобеждающей силы в сражениях до исцеления больных.

Помимо богов мир жителей древнего Двуречья наполняли полубоги, герои, семь мудрецов и семь злых демонов, другие демоны и духи. Некоторые из них считались добрыми, но большинство – злыми, внушавшими страх существами, которые, по мнению древних вавилонян и ассирийцев, постоянно наблюдали за людьми и были виновниками неприятных событий и возникновения болезней.

В целом идеология древней Месопотамии была религиозной и носила обрядово-магический характер. Она освящала существовавшее тогда устройство семьи, общины, государства и собственности и содействовала укреплению царской власти. Ее влияние на развитие эмпирических знаний (и врачевания в том числе) со временем становилось все более ощутимым.

Врачебные знания в древней Месопотамии издавна передавались устно. В старовавилонский период они все чаще стали записываться на глиняных табличках. Сборники табличек подбирались по признакам болезней или по названиям пораженных частей тела. Их совокупность составляла своего рода „руководство“, весьма ценное для врачевателей.

К середине II тысячелетия до н. э. в древней Месопотамии сформировались два основных направления врачевания: асуту (аккад. Asutu – искусство врачевателей) и ашипуту (аккад. asiputu – искусство заклинателей).

Искусством врачевания занимались врачеватели-эмпирики – асу (аккад. asu – знающий воду). Представители другого направления назывались ашипу (аккад. asipu – заклинающий).

Обе традиции сохранялись почти без изменений до второй половины I тысячелетия до н. э., когда в связи с укреплением религиозных верований слились в одну, более близкую к ашипуту – „престижным стало то, что сегодня мы называем ненаучной медицинской спекуляцией“, – отметил известный ассириолог А. Оппенхейм.

Представления о причинах болезней в древней Месопотамии можно подразделить на три основные категории.

1. Связанные с нарушением принятых в общине обрядовых, правовых, моральных и прочих предписаний. Например: „...он приблизился к замужней женщине“ или „...он приблизился к жрице своего бога; в течение 31 дня он выздоровеет и будет жить“.

2. Связанные с явлениями природы и образом жизни. Не следует думать, что болезни у народов древней Месопотамии связывались только со злыми духами. Они объяснялись также употреблением нездоровой пищи, купанием в грязной реке, соприкосновением с грязью и нечистотами.

3. Связанные с религиозными верованиями („рука бога“, „дуновение злого духа“, „объятия Ламашту“ и т. п.).

Так, считалось, что демон бури Пазузу насылает головную боль и тошноту, а страшная старуха Ламашту, которая по ночам бродит по городу и бросается на детей, распространяет детскую лихорадку. Ламашту изображали в виде неряшливой старухи с лапами хищной птицы и головой гримасничающего льва (рис. 13). „Защита“ от такого „колдовства“ была вполне адекватной: женщины носили на шее маленькие фигурки демонов или клали их под порог своего дома, для того чтобы отпугивать демонов их же изображением, а заклинатели читали магические тексты, которые имелись в таком множестве, что для их целенаправленного поиска создавались специальные каталоги по разделам „Избавить от чар.“, „Головная боль“, „Болезни горла“, „Избавить от злых духов с помощью мучной воды.“ и т. п.

Врачеватель-асу чаще связывал возникновение болезней с естественными причинами. Заклинатель-ашипу, напротив, – прежде всего со сверхъестественными силами: „рукой“ конкретного бога, демона или призрака, злыми чарами и т. п. Наряду с этим ашипу допускал, что болезни могут возникать и без участия богов или демонов, например в результате лихорадки или „удара“ в голову (описание которого напоминает инсульт).