Третий старичок важно кивнул, обмакнул орлиное перо в стоявшую перед ним чернильницу в виде головы рычащего льва[30], и мелким аккуратным почерком вывел в конце длинного списка: «Шевалье Люсьен де Шене».

Мрачно косясь на вольных и невольных свидетелей его допроса, молодой де Шене сгреб с зеленой, вышитой пионами парчовой скатерти потемневший от времени свиток с гербовой печатью, словно забирал нечто порочащее его, а не подтверждающее его происхождение. Не дожидаясь помощи от замешкавшегося оруженосца – пожилого мужичка, годящемуся ему, скорее, в дядьки, одним сердитым широким шагом поднялся он на подставку для посадки на лошадь. Отмахнувшись от запоздалого внимания слуги, сгорающий от публичного унижения юноша яростно воткнул ногу в старомодном тупоносом сабатоне в широкое стремя, и следующим ловким движением оказался уже в седле.

- Пошли, - скупо мотнул он головой пристыженно разводящему мозолистыми крестьянскими руками оруженосцу и ударил жеребца пятками по бокам.

- Всё? – глянул на башенные часы глава комиссии, с облегчением захлопнул том с родословными Шантоньской аристократии и любовно защелкнул его позолоченные застежки. – Время выш…

- Нет, не всё! Я еще! Я раньше крайнего срока прибыл! – гневно сжал в стальных кулаках поводья Лесли. – Надо было сразу меня принимать! Вы должны меня записать в участники!

- Ах, да… - скорбно покривился председатель, обреченно вздохнул и потянулся открыть столь поспешно отправленную на покой книгу.

- Извольте спешиться, юноша, когда разговариваете со старейшинами гильдии герольдов Шантони, - сурово зыркнул из-под нависших белых бровей старик слева.

- А вы… извольте называть меня, как положено моему титулу! – сердито уперся Лес.

- Вот сейчас мы и установим, как положено вас называть согласно титулу… - с едва заметной ехидцей усмехнулся герольд справа. – Из какой провинции будете, благородный рыцарь? И, кстати, предъявите ваше свидетельство о благородстве.

- Настоящее благородство в свидетельствах и свидетелях не нуждается! – сурово выскочил на первый план из-за бронированной коленки крестника Агафон, готовый рвать, метать и потрясать.

- И сами вы тут… из провинции! – напыщенно выкатил грудь под доспехами дровосек, показательно проигнорировав вторую просьбу комиссии, равно как и первую. – А я из самой что ни на есть столицы!

- Из Монплезира? – пробежало облачко удивления по высохшей физиономии председателя, с младых ногтей изучившего местную знать в лицо и по именам.

- Из Постола! – горделиво вскинул белокурую голову Лесли. – Царство Костей! И прихожусь я царю Костею, его правителю, внуком!

- Царь Костей?..

- Царство Костей?..

- А где это?..

Тонкая рука герольдмейстера неуверенно повисла над только что захлопнутым фолиантом, метнулась к другому, переползла к третьему, остановилась над четвертым… и плавно опустилась на затканную пионами скатерть, признавая поражение.

Генеалогического дерева правящей династии страны с таким жутковатым названием у них не было, и быть не могло.

Оставалось полагаться на интуицию и опыт.

Но что могли подсказать и та, и другой в отношении отпрыска королевской фамилии державы столь далекой и варварской, что даже наименование ее не каждый знал?..

- И как… ваше высочество… изволят называть себя? – на время перехватил инициативу и с легким наклоном головы вопросил второй старик.

- Агафон Непобедимый, - надменно проговорил лесоруб, постукивая пальцами по пристроенному на луке седла умопомрачительному шлему, неприязненно поблескивающему золотыми очочками.

- Если в ваших книжках ничего нет про наше царство – запишите. Родословную нового правителя Шантони надо знать! - назидательно проговорил чародей и вздернул нос не хуже крестника.

Герольды переглянулись, пожали плечами, посовещались несколько минут, и со вздохом решили прибегнуть к системе оценок, настоящего ученого недостойной, но от этого не менее эффективной.

«По одежке встречают…».

Итак, доспехи.

Начищенные, новые, фасон модный, работа тонкая.

Бард.

Покрой замысловатый, эмаль дорогая, хрустальные вставки стоят не меньше самого коня.

Конь.

Огромный, хозяину послушный, но глаз злой: гладить не подходи – пальцы откусит по самые плечи.

Оружие.

На все случаи жизни. В иной лавке бывает меньше.

Оруженосец.

Сложения не богатырского, одет просто, но такой же высокомерный грубиян, как и его хозяин. Сразу видно: подбирался тщательно.

Герб…

Ну, если можно банальный череп на фоне тазовых костей назвать не пособием по анатомии, а гербом… то имеется.

Выводы?..

Старички снова обменялись вопросительными взглядами.

- Я думаю, внука царя страны Костей Костея можно занести в реестр претендентов на руку принцессы Изабеллы, - осторожно проговорил старший герольд. – Запишите, мастер Сен-Поль.

- Ваш номер – шестнадцать.

- Соперников в первом поединке вам принесет жеребьевка.

- Удачи, ваше высочество.

- Удача понадобится им, – снисходительно бросил Лесли, потянул повод, разворачивая Сивого, и тот степенным шагом направился к перегороженной городской стражей широкой улице, впадающей в площадь – месту дислокации претендентов и их оруженосцев.

Там заботливые организаторы турнира уже разбили шатры для отдыха участников и развернули палатки с пивом, бутербродами и выпечкой по завышенным в десять раз ценам: Луи Второй считал, что если уж столько аристократии собралось в одном месте, то польза от них должна быть не только эстетической.

Королевская казна пирожками не пахнет.

Не успели претенденты на руку, сердце и всю остальную Изабеллу Пышноволосую разойтись по разноцветным шатрам, присесть и вытянуть усталые ноги, как на площади звонко и радостно грянули фанфары.

- Кабуча… - кинулся к выходу Агафон, оставив почти беспомощного, одетого в стали и сплавы крестника сидеть на невысоком мягком диванчике. – Уже начинают!..

- Почему нам никто не сказал?! – возмущенно вскочил без посторонней помощи новоиспеченный царевич и, громыхая доспехами, словно жестяная лавка на выезде, стрелой вылетел наружу.

Серебряные трубы издали последний мажорный аккорд и смолкли, и у высокой дощатой трибуны остановилась огромная белая, словно первый снег, карета, запряженная восьмеркой лошадей. За ней – еще три похожих, но поменьше.

Лакеи проворно спрыгнули с запяток и тренированными ловкими движениями раскатали по булыжнику принесенные с собой красные, шитые золотом ковровые дорожки. Поджидавший тут же рядом камердинер распахнул дверь первого экипажа, откинул складную позолоченную лестницу, и на пунцовую шерсть дорогого ковра ступил сначала король, за ним – его сестра, а последней…

Лесли упоенно ахнул.

- Какая она красивая!..

Его премудрие задумчиво прищурился.

- Ага, ничего, хорошенькая… была… наверное… Лет двадцать назад.

- Что?!..

- А что? – округлил глаза чародей. – Мне ж на ней не жениться… я правду могу сказать.

- Да ты чего, совсем с ума сошел?! – испуганно вскинулся Лесли. – Принцесса Изабелла… само совершенство?!..

- А-а, ты про принцессу? – с облегчением понял маг. – А я ее не разглядел. Эти… оттерли…

Он неласково кивнул на соперников своего крестного и их оруженосцев. Цветочки и ягодки шантоньской знати выстроились плотной шеренгой у украшенного цветами и лентами барьерчика, и теперь наперебой раскланивались и расшаркивались вслед быстро удаляющейся спине Изабеллы.

- Н-ну, я, вообще-то, тоже… не очень… - смущенно признался Лес. – Только шляпу и край платья увидел… Но и этого достаточно, чтобы понять… что она это… гена… чистой красоты…

- Гена – чистый крокодил… - рассеянно пробормотал Агафон, и придирчивым взглядом покупателя в мясной лавке уставился на высыпавших приветствовать монаршью семью высокородных и не слишком рыцарей.

Кто же достанется его подопечному?

И есть ли хоть какая-нибудь разница, если любой из них с детства в совершенстве изучил то, чем деревенскому простаку-лесорубу придется сейчас заняться впервые?