…Перевернул тетрадный лист, где Ратибор делал записи перед смертью своей. Всё-таки старший Державу на первое место ставил, а не то, что у него в штанах, как злые языки говорят. Теперь то все знают, что даже у людоедов свирепых жёнки человечье мясо не едят. А тогда, три седьмицы назад, осудили бы не задумываясь… Первое — совершенствовать огненный бой. Повысить точность стрельбы и мощность огнебоев больших. Увеличить скорость перезарядки. Ручные огнебои полностью переделывать надо. Они совсем по-другому, чем большие действовать должны. Снаряжать для боя долго, и построение для стрелков таких тоже разработать нужно. Поручить Малху думать над этим… А верно. Пока ручницу зарядишь — лучник тебя стрелами, что чучело утыкает. Долго, ой, как долго приходится снаряжать огнебой, прежде, чем в один миг выпалить: прочисть ствол после выстрела. И тщательно — не дай Боги, искра останется! Потом насыпь зелье огненное, прибей пробойником[51], забей пробку войлочную туго, до упора. Забей пулю. Снова забей пробку. Вздуй фитиль, вставь в курок. Взведи курок. Насыпь зелье на полку, прибей пальцем. Целься. Стреляй. Снова по новой. И опять сначала. И всё — на ходу, а то и на бегу. Зелье просыпается, пули теряются. Искры от фитиля раньше времени на зелье попадают… С большими огнебоями хорошо! Малх додумался по нескольку задних частей лить, да на резьбу сажать. Пока расчёт целиться, да стреляет, в обозе задник снаряжают. Да и короткий кусок трубы куда легче снарядить, чем длинный ствол! Руками всё делается. Правда, пришлось станки изобретать, хорошо, что в книгах из Арконы вывезенных много всякого полезного нашлось! В том числе и про станок с подручником. Ныне не мастер резец в руке держит, надрывает все силы, а специальный подручник. Куда легче стало людям работать, да и больше делать стали. Но к малым огнебоям, как ни придумывай, ничего не применить. Не могут два мастера одинаковую деталь выточить. Как ни бьются — хоть чуть-чуть, да не сходится у них. И кораблём великим, что на пару ходить должен, тоже сложности возникли. Когда малый он, то бегает по воде, словно игрушка. А как чуть больше ладить начинают — ничего не выходит. Горюч-камень жгут пудами, котлы уже не раз взрывались водяные, а лодья на месте. А ведь мысль здравая — заставить корабль не зависеть от воли ветра и вёсел. И почему на малых игрушках всё работает, а как до больших размеров доходит, то никак? То ли не доросли ещё умом до этого, то ли мастера наши где-то что-то упустили важное…

…Второе — создать сеть доглядчиков за Европой… И пометка стоит — Орден Храмовников Соломона использовать временно. Создать свою службу. Совершенно так! И никак иначе! Наши люди ради Державы и Рода Славянского живут, а те, кроме того, что Распятому поклоняются, за свою землю держаться. Что-то утаят, что-то просто скроют. В результате будем думать одно, а на деле то совсем другое выходит, однако. Так что дождаться Дара, а там думать. Да и людей, что он из полона вражьего выкупит, порасспрашивать, да тайникам глянуть дать, смотришь, что и нащупаем толковое… Ну а пока — и рыцарей используем. За серебро те и своего Проклятого продадут. Не все, конечно… А, вот же, нечистая сила! Не зная, какой у них вождь, уже выводы строишь. А ну как тот просто ищет знаний, да пытается силу набрать? И действует не столько из корысти, сколь из-за необходимости? Не спеши, Добрыня. Дождись Дара. Не спеши!..

…Третье. Обустроить крепость крепкую на Островах Поющих птиц. Использовать как заставу передовую, что будет море контролировать, перекроет пути в Державу лишним, а своим и помощь окажет, и людей, что выкуплены будут, сразу проверит и накопит, дабы не гонять пустые корабли туда и обратно. Ого! Великое дело брат затеял… Надо затребовать бумаги все, относительно этого строительства, да, по возможности, самому туда сплавать, посмотреть те места. Может, что ещё в голову придёт…

…Четвёртое. Линию пограничную вдоль границ с людоедами крепить всячески. Людей туда посылать, припасы и оружие без задержки… Само собой. Дело это едва ли не самое важное. Коли удастся истребить нечисть — можно будет народ прибывающий из Европы, туда посылать на обустройство. Станут там жить, землю пахать, мокрые леса изводить помаленьку, где нечисть людоедская прячется…

…Пятое. Армию делать больше. Нельзя, чтобы Держава с миллионами населения имела дружину сухопутную и морскую всего в три десятка тысяч воинов. Каждый мужчина должен быть воином. Пусть не всю жизнь службу несёт, а пять — семь лет. И без этого не давать ему ни жениться, ни службу державную исполнять. Огненный бой это исполнить позволяет. В Европе той, по рассказам, государства маленькие, а воинские отряды у них огромные, по сравнению с нами…

…И шестое читал Добрыня. И седьмое… И ещё много пунктов было расписано. Задавался вопросами, искал ответы. Думал. Знал ли он брата родного настолько хорошо, сколько вот видел в тетради тайной, что вёл он, от всех таясь? Смелые были замыслы, великие! Чего только стоит двинуть армию нового строя, вооружённую огненным боем, на острова, населённые людьми, возле берегов, где находятся Державы, которые лурам противостоят, и успешно. Потом покорить их, и оттуда, новую землю освоив, двинуться дальше, перекрывая европейцам пути в известные славам земли, сдерживать их походы завоевательные всеми силами, не давать расширяться. Пусть в собственном котле варятся, давят и душат друг друга, переводят силу свою в схватках братоубийственных. А когда придёт час — двинуть дружины огромные и союзников уничтожать Храмы Распятого и жрецов его чёрных, стереть саму память о нём в сердцах человеческих… На века вперёд смотрел Старший Брат. На сотни лет. И вот…

Поднялся наследник, к столу подошёл, налил себе кавы, да в окошко глянул машинально и охнул — уж ночь глубокая на дворе. А дел ещё — не перечесть… Приказал поесть принести, и пока готовили, опять в тетрадь углубился: Почему так долго нет нашего посольства от луров? То ли земли там велики очень, то ли что нехорошее с нашими послами приключилось. Узнать бы надо…

— Княже, готова еда.

Вскинул взгляд — отрок в дверях зовёт. Делать нечего. Тетрадку заветную в шкапчик запер, спустился вниз. За столом — Буян Всеволодов, глава тяжёлой конницы, Крок, старший тайников. Совсем как… Даже сердце защемило. Только нет Ратибора, и не будет больше. Сел, как обычно на старое место, где при князе сидел. Спохватился, но все молчат, никто ничего не указывает. Значит, пусть так и будет…

— Что делать думаешь?

Крок смотрит своими глазами, просвечивает насквозь…

— А что брат замыслил, то и продолжать будем. И армию нового строя делать, и флот великий создавать, и махины новые изобретать.

— С Европой что?

Это Буян уже.

— Как брат решил, так и будем. Пока пусть воины Проклятого на нас работают. Серебра в Державе с избытком. Не утруднит. А потом, когда Дар вернётся, сами начнём свою службу плести.

— Дело.

Веско молвил. Потеплели взгляды соратников. Оттаяли. Думали, мало ли, испугается брат. Остановится. Нет, твёрдо себя показал Добрыня. Продолжит дело задуманное. Ведь останавливаться в развитии — смертный приговор всем. Не только им…

— Полуденную границу я знаю. Бывал там не раз. А вот Острова Поющих птиц надо навестить. Посмотреть, как там дела идут. Только когда — не знаю. Дел немыслимо накопилось. Кого пошлём?

Тайник посидел, подумал, покрутил ложкой в каше:

— Есть у меня кандидат… Вроде бы и грамотный, и толковый… Думал его там старшим над своими поставить. Чтобы новых поселенцев разбирал, кого там оставить, а кого — и к нам привезти можно…

— Познакомишь когда?

— Пошлю орла нынче же. Через пару седьмиц приедет. А пока нам и тут работы самим хватает…

Новый князь кивнул в знак согласия.

— У Малха что?

Буян плечами пожал:

— Молчит. То ли после смерти Ратибора сломался, то ли что другое. Ничего пока нет.

Добрыня голову поднял, подманил отрока, у дверей стоящего:

— Отписать в Махинную Слободу — явиться Малху Бренданову в Славград немедля с отчётом о дела своих.