Фрэнк Стерджис являлся одним из многих «сезонников» тайной войны. Номер его телефона был засекречен. Обычно ему звонил Хоакин Санхепис, командир группы «Операция 40». Стерджис выполнял «ознакомительные полеты», как их называли на той стадии операции «Мангуста», когда велась интенсивная разведка. После звонка Санхеписа он отправлялся в аэропорт, взлетал на своем самолете и следовал определенным маршрутом, сознательно вторгаясь в воздушное пространство Кубы. Стерджис был «подопытным кроликом». В его задачу входило привести в действие систему береговой обороны. Растревоженные гулом моторов его самолета и «зайчиком» на экранах радаров, кубинцы начинали переговариваться по радио, включали следящие устройства и принимались прогревать двигатели ночных истребителей МиГ. По темному небу начинали шарить стволы страшных счетверенных зениток, управляемых радаром, а ракетчики усиленно «ловили» нарушителя на экранах слежения за целью.

Электронные сигналы, возникавшие в результате этих приготовлений, перехватывались американскими шпионскими кораблями «Оксфорд» и «Поконо», которые по очереди дежурили в нейтральных водах неподалеку от кубинских берегов. Благодаря изучению этих сигналов в Вашингтоне удавалось многое выяснить о характере и эффективности обороны. За службу в качестве летающей «приманки» (Стерджис рассказывал, что не раз попадал под обстрел) ему платили 600 долларов за вылет, на случай гибели предусматривалась двойная выплата вдове — и только.

Стерджис также был привлечен к операции «Фантасма» — от испанского слова, означающего «призрак»,— которая проводилась в рамках операции «Мангуста». Он и другие летчики, нанятые ЦРУ по контракту, разбрасывали листовки над провинциями Камагуэй, Сьенфуэгос и Матансас (Центральная Куба), призывающие кубинцев объединяться в подпольные «ячейки» для осуществления саботажа и диверсий. Членам «ячеек» полагалось всегда иметь при себе спички, чтобы при любой возможности поджигать плантации сахарного тростника, оставлять снятыми трубки телефонов-автоматов, чтобы нарушать телефонную связь, и любыми иными способами досаждать правительству. К тому же призывали в передачах «Радио Америкас» с острова Суон.

Один из полетов в рамках операции «Фантасма» окончился трагически. 14 декабря 1961 года самолет «Пайпер апаш» вылетел из аэропорта Форт-Лоудердейл в восточном направлении. На борту находились пилот Роберт Томпсон, второй пилот Роберт Суопнер и Стерджис.

Чтобы их не обнаружили, перешли на бреющий полет. Приземлились на рифе Нормана (Багамские острова), где Стерджис устроил перевалочную базу. Самолет загрузили листовками, после чего Томпсон и Суоннер срочно взлетели, направляясь на Кубу. И не вернулись.

Через три дня после исчезновения самолета Стерджис позвонил жене Томпсона и сообщил ей, что «Пайпер апаш» пропал в открытом море. Незадолго до рождества она получила по телеграфу анонимный денежный перевод на 500 долларов. «Веселого рождества»,— было написано на бланке. «Я знала, что деньги посланы... Стерджисом и ЦРУ, потому что это была точная сумма, которую выплатили бы мужу, если бы он вернулся», — говорит миссис Томпсон. Муж признался ей, что он один из пилотов, завербованных для выполнения секретных заданий.

Эухенио Мартинес, катерник ЦРУ, тоже был «сезонником». Ежедневно он отправлялся из своего дома в Майами на «военно-морскую базу» ЦРУ на Ривьера-драйв или на один из рассыпанных по островкам мелких причалов, где стоял флот ЦРУ. Экспансивный жгучий брюнет с блестящими черными глазами, Мартинес был когда-то владельцем больницы, отеля и мебельной фабрики в своей родной провинции Пинар-дель-Рио. Теперь его съедала жажда разделаться с Кастро. Пытаясь свести до минимума причастность ЦРУ к «Уотергейту», Ричард Хелмс принизил роль Мартинеса, назвав его осведомителем, который «вел беседы с эмигрантами» и поставлял скудную информацию за какие-то сто долларов в месяц. Такой отзыв о друге, которого он называет «Роландо», привел Фрэнка Стерджиса в ярость. «Роландо получал двенадцать сотен в месяц, и если бы Компания платила ему двенадцать тысяч, то и этого было бы мало. Роландо никогда не был никаким осведомителем. Он командовал катером ЦРУ, который нелегально доставлял агентов на Кубу или забирал их оттуда и переправлял в Ки-Уэст. Более опасной работы не сыщешь. А Роландо занимался ею десять лет — дольше всех... Вот вам и осведомитель!»

Мартинес — один из тех контрреволюционеров, занятых на оперативной работе, которые знают береговую линию, как свои пять пальцев. «Я лично выполнил по заданию ЦРУ 350 рейсов на Кубу»,— с гордостью заявил Мартинес после «Уотергейта». Мартинес хотел вывезти с Кубы своих родителей, но не добился разрешения от ЦРУ. Там боялись, что его могут схватить, а это затруднило бы морские операции.

Высадив десантников, экипажи катеров поддерживали с ними связь посредством портативных раций типа «уоки-токи» с тем, чтобы подобрать их по окончании рейда.

У катерников были свои винтовки, и они могли, если возникала необходимость, обеспечить огневое прикрытие. Иногда они и сами сходили на берег. Их снабжали кубинскими песо и подложными документами на тот случай, если их отрежут от судна. При задержании им было приказано говорить, что они ведут «изучение морских ресурсов». Самым опасным и рискованным заданием считалось снятие ранее высаженного десанта: всегда существовала возможность, что группа будет схвачена и принуждена открыть время и место встречи с катером.

В нескольких милях к югу от отделения JM/WAVE пыльная дорожка ведет через сосновую рощу от Куэйлруст-драйв к невзрачному бледно-голубому строению. Здесь размещалась школа кубинских агентов-новобранцев.

Эта школа — один из многих разбросанных по Южной Флориде учебных лагерей, где преподавались самые разнообразные предметы — от тайных средств связи до приемов партизанской войны. Их выпускники пополняли быстро растущую подпольную армию, снабжение и оснащение которой требовало больших усилий. Близ штаб-квартиры отделения JM/WAVE в Южном университетском городке располагался полувоенный «супермаркет» — огромный склад, в котором было все, что может представить себе воображение: от формы армии Кастро до гробов. В старых бункерах, когда-то принадлежавших ВМС США, лежали тонны военного снаряжения и оружия. Планируя операцию, ее руководитель имел возможность составить список необходимого оружия, руководствуясь 54 страницами каталога. Чтобы облегчить составление и выполнение заказа, все «товары» были разбиты по категориям, указывался номер каждого из них по каталогу. Но были проставлены только цены.

Начало операции «Мангуста» не предвещало ничего хорошего, ЦРУ спешно обучило оставшийся личный состав бригады 2506 тактике диверсионных действий на базе близ Ки-Уэста и направило одну из групп с заданием взорвать железнодорожное депо и мост на северном побережье. Десантники, проходившие подготовку под руководством Грейстона Линча, должны были высадиться в ночное время совершенно не замеченными с тем, чтобы, согласно сценарию операции - «Мангуста», диверсию отнести на счет местного подполья. Но кубинский сторожевик обнаружил их судно, и вылазка сорвалась. «Мы не имели права обстрелять их, потому что получили приказ тайком высадиться на Кубе, взорвать мост и атаковать депо,— объяснял Роберто Сан-Роман.— Нападение предполагалось осуществить таким образом, чтобы создать впечатление, будто это дело рук самих кубинцев».

Затем был разработан куда более дерзкий план: взорвать огромный медедобывающий комплекс Матаамбре а провинции Пинар-дель-Рио. Вывести из строя эти рудники — значит нанести жесточайший удар по экономике Кубы. «Они здорово нас подготовили,— говорит Сан-Роман.— На моделях-копиях шахт мы изучали, как руда подается на-гора. У нас было специальное взрывное оборудование для крупных объектов. Тренировались в течение двух недель. И вот после этого они дают нам никуда не годное судно. Уже в море сел аккумулятор, вышел из строя один двигатель, открылась течь, рация отказала». Грейстон Линч вынужден был пересесть в катамаран, который они вели на буксире, и отправиться за помощью. Его подобрало проходящее грузовое судно, с борта которого Линч радировал морской пограничной службе о бедственном положении дрейфующих десантников.