— Келли, — не выдержал он наконец, — почему ты молчишь? Больше всего на свете я не хочу сейчас с тобой ссориться. Да, я знаю, что наговорил сегодня много лишнего, но меня на самом деле задело то, что ты ничего не рассказывала о своем друге. Что же касается Норы… Понимаешь, тогда в ресторане она напридумывала невесть что про тебя… про тебя и меня… Знаешь, она оказалась ужасно ревнивой…

На лице Джима появилась столь знакомая Келли за последнее время глупо-счастливая улыбка.

— И поставила тебе ультиматум: либо я, либо она, — закончила за него Келли.

— Ну, в общем, да, — виновато пробормотал Джим. — Только не подумай, что мы с тобой из-за этого перестанем общаться…

— А как иначе? — холодно перебила его Келли.

— Все очень просто, — с воодушевлением начал Джим, — мы будем перезваниваться, как прежде, рассказывать друг другу новости, но видеться станем реже.

Как же он не понимает, что после этих его слов уже ничто никогда не будет как прежде? — раздраженно подумала Келли. Сам же ставит точку в их дружбе.

— Понимаешь, я так люблю ее, что не смогу смотреть ей в глаза, если не сдержу обещания, — извиняющимся тоном продолжил Джим. — Я не хочу скрывать от нее ни малейшей детали. А если Нора узнает, что мы с тобой часто встречаемся, то, боюсь, не пожелает больше меня видеть.

Если бы она узнала про сегодня, усмехнулась про себя Келли, а вслух произнесла:

— Джим, мне тебя искренне жаль. По-моему, ты ослеплен любовью и пока не отдаешь себе отчета в том, что происходит.

Его взгляд моментально стал жестким.

— Только не надо меня жалеть, Келли. Ты прекрасно знаешь, я терпеть этого не могу. Да, ты права, я ослеплен любовью к Норе и ни капельки не сожалею об этом. Она сделала меня счастливым человеком.

Келли с сомнением посмотрела на Джима.

Трудно представить, что эта взбалмошная, глупая девчонка может сделать кого-то счастливым. Со стороны прекрасно видно, что думает она только о себе, а всех окружающих, включая Джима, хочет заставить плясать под свою дудку. Но если ему так нравится, это его дело, и никто не вправе его осуждать.

И Келли вдруг совершенно отчетливо поняла, что произошло наконец то, чего она так боялась и что неизбежно должно было произойти. На одной чаше весов оказалась их с Джимом дружба, а на другой — любовь. Каждый сделал свой выбор, и вторая чаша перевесила.

— Проходи, малыш, — сказал Грег, широко распахнув дверь с золотистыми цифрами номера. Келли застыла в нерешительности, и он слегка подтолкнул ее. — Проходи же, — повторил он, улыбаясь. — Отныне это наше гнездышко.

С этими словами Грег обхватил Келли за талию и чмокнул в щеку.

— Не возражаешь, если я пока оставлю твои вещи в прихожей? Чертовски неудобно так тебя обнимать. У тебя будет еще куча времени, чтобы их разобрать.

Он поставил синюю спортивную сумку на пол и, подхватив Келли на руки, закружил.

— Грег, ну что ты делаешь? — вскрикнула она, смеясь. — Мы сейчас тут что-нибудь заденем.

— Не волнуйся, я все предусмотрел. Здесь гораздо просторнее, чем у тебя дома.

— Ты что, специально искал квартиру с огромной прихожей, чтобы каждый раз кружить меня? — лукаво прищурилась Келли, отчего ее лицо приняло кошачье выражение.

— О да! Я только и представлял, как ты каждый раз будешь выбегать ко мне навстречу… Но вообще-то в первую очередь я искал квартиру с огромной кроватью, — подмигнул он.

В серых глазах загорелся знакомый Келли огонек, и по ее спине поползли мурашки.

— Ты, наверное, потратил уйму времени, — только и нашла она, что ответить.

Да уж, он действительно потратил уйму времени, когда три года назад подыскивал уютное местечко для свиданий с Эмили. Квартира на Айрис-роуд подходила ему во всех отношениях. Она располагалась в тихом районе города, где встреч со знакомыми можно было не опасаться. В то же время находилась в новой многоэтажной постройке, в своем роде элитной, так что вполне могла угодить вкусам капризной любовницы. И опять же, в доме с множеством квартир соседи знают друг о друге очень мало, зачастую вообще ничего. Лучше не придумаешь, и он, не раздумывая, купил приглянувшуюся квартирку.

Однако Келли совсем не обязательно знать об этом. Пусть думает, что квартира снята специально для нее.

— Пойдем, покажу тебе главную достопримечательность, — шепнул Грег, схватив ее за руку.

Келли молча повиновалась и последовала за мужчиной. У нее учащенно забилось сердце в предчувствии того, что она сейчас увидит. И не ошиблась: они очутились в спальне.

У Келли было немало состоятельных знакомых, которые любили красиво обставить дом, но такую роскошную комнату она видела впервые. Синие тяжелые шторы, по которым летали огромные райские птицы с длинными желтыми хвостами. Серебристо-серый ковер, такой пушистый, что ноги утопали в нем по щиколотку. На ночных столиках стояли вазы с засушенными цветами, а на стене висело зеркало, делающее комнату еще больше.

Однако первое, что бросилось Келли в глаза, была широкая кровать под алым балдахином. Выходит, она ошибалась, думая, что на такой постели спят только королевские особы да звезды шоу-бизнеса. Ей стало неловко, когда она заметила, что зеркало находится прямо напротив кровати. Грег, кажется, считает ее слишком смелой.

Келли вспомнила, как совсем недавно — на самом деле прошло чуть больше месяца — впервые стала близка с Грегом. Это произошло в ее доме, и смущение от той встречи не покидало Келли до сих пор. Грег оказался умелым любовником, настолько умелым, что она почувствовала себя неопытной девочкой. И почему-то в течение всего времени, пока она находилась в объятиях Грега, ее не оставляла одна мысль. Что, если бы тогда она не остановила Джима и это он был бы сейчас с ней?

И всякий раз, когда Грег приходил к ней, Келли не могла отделаться от воспоминаний о Джиме. Вот на этом полосатом диванчике они любили смотреть телевизор, уничтожая плитки горького шоколада. А здесь кожаный пуфик, на который Келли заставляла усаживаться Джима и притворно-грозным голосом приказывала снять грязные ботинки, когда на самом деле они блестели, начищенные кремом для обуви. А в кабинете они сидели еще в студенческие годы, готовясь каждый к своему экзамену. И наконец, кровать, куда отнес ее Джим в их последнее совместное воскресенье…

Келли то и дело ловила себя на том, что сравнивает обоих мужчин. Как ни хорошо ей было в постели с Грегом, в самые острые моменты наслаждения ее затуманенный взгляд падал на какую-нибудь безделушку — подарок Джима — и тут же возникал вопрос: а что бы она чувствовала с ним? Келли пробовала закрывать глаза, но тогда образ лучшего друга являлся с еще большей ясностью. Один раз она даже назвала его имя, но Грег то ли не разобрал, то ли не придал этому значения.

Поэтому Келли с радостью приняла предложение любовника снять квартиру. Там ее не будут терзать воспоминания.

— А почему тебе не нравится мой дом? — все же полюбопытствовала она.

— Видишь ли, дорогая, — сказал он, на секунду задумавшись, — твой дом принадлежит тебе и твоим родителям. А мне хотелось бы, чтобы у нас было свое теплое гнездышко. Ты разве против?

— Нет конечно, — быстро ответила Келли, — но…

Грег поймал ее тревожный взгляд.

— Ты хочешь спросить, почему мы не можем жить у меня? Все очень просто: сейчас там гостит сестра с дочерью. Скоро мы выдадим девочку замуж, и тогда…

Он не договорил, прижал Келли к себе и поцеловал так, что у нее перехватило дыхание. Сомнения, которые зашевелились было в глубине души, мигом исчезли.

И все же, вспоминая впоследствии этот разговор, Келли многое находила в нем странным. Впрочем, как и во всем поведении Грега. Прошло достаточно времени с момента их знакомства, а она так и не знала, чем он занимается. Келли пару раз интересовалась, но он то отшучивался, то умело переводил разговор на другую тему. А собеседником Грег оказался не менее искусным, чем любовником. В итоге Келли прекратила расспросы, для себя решив, что на бандита с большой дороги он не тянет, а остальное ее волнует мало.