— И все?

— И все.

— Я хочу купить его у вас.

— Возьмите так. И помните, что я вам сказала. Гнев и ревность вам не к лицу.

Тут у столика возникла Кристина. Дама отошла.

— Виолетта, что случилось? Она так кричала.

— Все в порядке. Небольшая семейная разборка.

— Мама меня отпустила. Так что можем идти. А они правда твои родственники?

— Впервые их вижу. Тетя попалась слишком ревнивая.

Кристина окинула Виолетту оценивающим взглядом.

— Ничего удивительного.

Теперь Виолетта уже окончательно проснулась и стала прислушиваться к звукам, доносившимся из-за стены. Стукнула дверца холодильника, засвистел чайник, из крана полилась вода. Уютные утренние звуки. Вдруг что-то грохнуло, раздался звон разбивающегося стекла и женский голос простонал:

— О Господи!

Виолетта выпрыгнула из постели, накинула длинную футболку, сунула ноги в шлепанцы и выглянула в кухню. На полу среди осколков сидела худенькая темноволосая девушка, стриженная под мальчика. Она подняла на Виолетту темные блестящие глаза и сокрушенно покачала головой.

— Привет! Ты только посмотри, что я натворила! Хозяйка меня убьет.

— А где тут метла? — деловито спросила Виолетта.

— Слева от тебя, за холодильником.

Виолетта быстро смела осколки в ведро и огляделась. Кухня была маленькая, но удобная. Ничего лишнего. Виолетта втянула носом воздух.

— Как вкусно пахнет!

— Ты встала как раз вовремя. В духовке пекутся шикарные сэндвичи с сыром. Я сделала и на твою долю.

— Спасибо.

— Давай быстро в душ и будем завтракать.

Вскоре они уже сидели за столом под клетчатой скатертью и весело болтали.

— Хозяйка живет в Варне, — рассказывала Цеца, прихлебывая ароматный кофе. — Здесь появляется редко. Представляешь, как повезло человеку. Жила себе тихо-мирно, перебивалась с хлеба на квас, а тут вдруг приняли закон о реституции. Ну то есть о возврате собственности прежним владельцам, — пояснила она, заметив, что Виолетта удивленно приподняла брови.

— О возврате? У них что, сначала все отобрали?

— Ну, ты даешь! Конечно. Все у всех отобрали сразу после войны и национализировали. Все было государственное. А недавно приняли этот самый закон и вернули.

— И твоей семье тоже?

— У моих никогда ничего не было, а жаль. Но ничего, подзаработаю здесь деньжат, отдам отцу. Он бензоколонку купит. Тогда и заживем. А ты откуда приехала? Выговор у тебя необычный.

— Из Италии.

— Ух ты! Здорово! А болгарский там выучила?

— Угу.

— И что ты здесь будешь делать?

Виолетта решила до поры до времени не очень откровенничать с ней.

— Понимаешь, я сюда приехала попрактиковаться в языке, а заодно порисовать на новом месте. Я на художника учусь. Так вот, вчера меня обокрали. Почти все деньги пропали и паспорт. Представляешь себе, положеньице. Одна знакомая мне посоветовала приехать сюда. Говорит, где еще на дорогу заработаешь, как не здесь.

— Это точно. А что ты умеешь делать?

— Только рисовать, больше ничего.

— Это не так-то просто. Здесь художники за место по 30 тысяч левов за сезон выкладывают.

Виолетта помрачнела.

— У меня и десятой части-то нет.

— Ладно, не вешай нос, что-нибудь придумаем. Надо переговорить с ребятами из ресторана и с пляжа, авось найдем для тебя занятие. Собирайся, пойдем на пляж, я тебя кое с кем познакомлю.

Они уже запирали калитку, как вдруг услышали истошный крик:

— Цеца! Подожди!

К ним со всех ног бежала полная женщина в фартуке. Цеца скорчила смешную гримаску.

— Что там у них стряслось? Неужели вызовут в дневную смену? Да я скончаюсь просто.

Женщина поравнялась с ними.

— Как хорошо, что я тебя застала! — задыхаясь, проговорила она. — Звонил Владимир из Варны и просил тебе передать, чтобы ты в три часа зашла на белую виллу. Туда приезжает кто-то.

Цеца издала торжествующий вопль и сделала изящный пируэт на одной ножке.

— Вот здорово! А я уж думала, он так ее и не сдаст. Дима, с меня причитается.

Виолетта, ничего не понимая, смотрела на них. Цеца поспешила ей все объяснить.

— Грядет дополнительный заработок. Буду подрабатывать горничной на белой вилле. Шикарное место. Интересно, кто ее снял. Должно быть, какие-нибудь крутые богачи. Если Владимир не очень их ободрал, хватит и на мою долю.

Дима поправила на себе фартук.

— Ну ладно, я пошла. А то хватятся еще. С подружкой, что, так и не познакомишь?

— Ой, извини! Виолетта — моя новая соседка. Художница, между прочим, из Италии.

Виолетта уже успела пожалеть, что рассказала ей об Италии. До захода солнца все побережье уже будет знать, кто она и откуда.

— Вот оно как. — Дима с любопытством оглядела Виолетту. — То-то я смотрю на наших не похожа.

— Я студентка. Приехала сюда на этюды. Только вы уж особо не распространяйтесь об этом. Мне излишнее внимание ни к чему.

— Тут ты права, — с готовностью согласилась Дима. — Итальянцы у нас здесь в диковинку. Все больше русские да немцы. Но внимания тебе все равно не избежать, такой красотке. Все, я побежала. Заходи к нам в «Людо», я тебе персональное блюдо изготовлю.

Она поспешила обратно. Цеца посмотрела на часы.

— Так, сейчас двенадцать. Времени в обрез. Надо еще успеть привести себя в порядок. Пойдем скорее, я тебя познакомлю с ребятами. Они уже второй год работают здесь спасателями на пляже, знают все ходы и выходы. Может быть, посоветуют что-нибудь.

Солнце припекало вовсю. Деревья, кусты — все замерло, словно боясь лишний раз шевельнуться. В тени на обочине бессильно распластался огромный пес. Язык безжизненно свисал красной тряпочкой. Ему тоже было жарко. Отдыхающие потянулись с пляжа, стремясь спастись от немилосердных солнечных лучей.

— Ну и денек сегодня, — сказала Цеца. — Пекло, да и только. Ты извини, что я сказала Диме про Италию. Как-то не сообразила. Но ты не волнуйся, она не из болтливых.

Море ослепительно сверкало на солнце и еле-еле плескалось о песчаный берег. Народу было немного. Девушки подошли к будке спасателей. В шезлонге под зонтиком мирно дремал высокий мужчина, надвинув на глаза соломенную шляпу.

— Интересно, кого он так спасет, этот соня, — шепнула Виолетта на ухо Цеце.

Та озорно ей подмигнула и заорала прямо в ухо спящего:

— Эй, Мартин, вставай! Там кто-то сигналит из воды. Ой, уже пузыри пускает!

Мужчина вскочил на ноги и впился глазами в море. Девушки покатились со смеху. Мужчина растерянно обернулся.

— А-а, это ты, Цеца. Не можешь без своих приколов. Я чуть инфаркт из-за тебя не схватил.

— Познакомься, Виолетта, это Мартин. Первый донжуан здешних мест и, как видишь, наш лучший спасатель. Если он на пляже, можешь плавать совершенно спокойно.

Мартин оскалил зубы в притворном гневе.

— Ты не успокоишься, пока совсем не разрушишь мою репутацию. Не слушай ее, Виолетта. Все, что говорит Цеца, можно смело делить пополам. Но за что ее терплю, так это за ее подруг. Все, как одна, красавицы. Хотя такой, как ты, здесь еще не было.

Он так и пожирал Виолетту глазами. Цеца усмехнулась.

— Мартин в своем репертуаре. Ладно, воркуйте, а мне некогда, дела. Кстати, Мартин, у Виолетты к тебе вопросы накопились. Выслушай ее повнимательнее. Может, сообразишь, как ей помочь.

Она повернулась к Виолетте.

— Увидимся дома. Чао!

Мартину на вид было уже здорово за сорок. Волосы на макушке начали редеть, но игривый огонек в глазах и немного дурашливая улыбка начисто лишали его солидности. Он взял Виолетту за руку и усадил под зонтом. Руку, впрочем, отпускать не торопился, слегка поглаживая ее пальцами.

— Так что у тебя за вопросы? У меня скоро обеденный перерыв. Пойдем ко мне и там все обсудим в холодке. У меня и шампанское есть.

Виолетта убрала руку. Ей была неприятна его навязчивость.

— Я только хотела посоветоваться с вами. Цеца сказала, что вы здесь все знаете.