Если бы я не был так раздражен тем, что Чарльз давал Фрэнку кредиты на имя Стеллы, а затем делал на нее ставки на аукционе, я бы не относился к нему так предвзято. Но сейчас он перешел черту, и нам троим нужно поговорить.
Когда мы проходим через пит, нас тут же встречает Купидон. Он — координатор в «Змеиных глазах», и, по сути, всезнайка Вегаса. На Стрип ничего не происходит, о чем бы не знал Купидон, и когда он встает перед нами с сияющей улыбкой, я просто протягиваю руку и жду.
— Надо же. Глазам своим не верю.
Купидон — низенький, пухлый, лысый парень, и я не знаю, как и за что он получил это прозвище. Он протягивает руку, пожимая мою ладонь, и подмигивает Аарону.
— Вы только посмотрите, братья Кортес благословили нас своим присутствием. Это нужно отпраздновать. Могу ли я поздравить вас с хорошими новостями?
Я выгибаю бровь, и его улыбка становится шире.
— О, я предположил, что девица, которую вы заперли в своей башне, должно быть, будущая миссис Кортес. Или мои источники подводят меня?
Я смотрю на Аарона, и он закатывает глаза. Люди думают, что происходящее в Вегасе остается в Вегасе, но они глубоко ошибаются. Все обо всем знают. И если вы не в курсе, то вам стоит начать волноваться.
Похоже, Купидона не беспокоит, что я не подтверждаю его подозрения.
— Не волнуйтесь. Я просто подожду приглашения на свадьбу по почте. Сюда, господа, — он поворачивается и ведет нас к задней части пита и частным лифтам. Они отделаны черной кожей, а красные цифры над дверью выглядят зловеще. Я никогда раньше не осознавал, но здесь такое ощущение, будто находишься в аду. Думаю, любой, кто хочет приехать в Вегас, чтобы найти, где согрешить, придет именно сюда. И из того, что я слышал, за хорошую цену казино предлагает список развратных услуг на выбор.
Купидон сканирует свой пропуск и входит в лифт вместе с нами. Внутри лифта нас окружают черные зеркала, и мы тихо поднимаемся в кабинет Чарльза. Когда двери открываются, я ожидаю увидеть солнечный свет, но как такое возможно в подземелье? Комната больше, чем конференц-зал, и в дальнем конце за своим столом сидит Чарльз. Единственный свет исходит от черных бра на стене. Стены выглядят так, будто отделаны черной крокодиловой кожей, а ковер кроваво-красный. Мы с Аароном одеты в коричневые костюмы со светло-голубыми рубашками, и выглядим как ангелы, пришедшие на встречу с дьяволом. Пусть будет так.
Чарльз сидит за массивным столом из блестящего черного дерева со столешницей из оникса, на которой стоят маленький ноутбук и телефон. Больше ничего. Он откидывается на спинку стула, и мы с Аароном подходим, занимая два кресла перед ним. Чарльз просто смотрит на нас обоих, а я поворачиваюсь к Аарону и вздыхаю. Думаю, начнем мы, так как мы же и назначили эту встречу.
— Почему ты был на аукционе? — спрашиваю я, не желая ходить вокруг да около, потому как все знают, почему мы здесь.
Чарльз наклоняется вперед.
— Я торговался за Стеллу, и был там не единственным. Вы посещаете всех владельцев казино, которые предложили за нее цену?
Я раздражен его тоном, но Аарон решает заговорить первым:
— Никто из других владельцев не пытался перебить цену.
Чарльз снова откидывается на спинку стула. Легко заметить, что он злится. Он — большой парень, и не только в росте. Он такой же высокий, как мы с Аароном, выше метра восьмидесяти, но у него против нас есть ширина и вес. Там, где мы стройные, Чарльз грузный. Я слышал, что в колледже он играл в регби, и верю в это. Однако его размер не пугает. Когда дело доходит до Стеллы, ничто не будет стоять на нашем пути.
Я наклоняюсь вперед и слышу, как позади нас прочищает горло Купидон.
— Господа. Похоже, здесь какое-то недоразумение. Почему бы мне не помочь разрядить атмосферу? — Мы все обращаем внимание на него, а затем Чарльз машет ему, чтобы он продолжал. — Полагаю, когда вы были здесь в прошлом месяце, то разобрались со всеми долгами на имя Стеллы Джонсон, верно?
Аарон достает документы и опускает их на стол перед Чарльзом.
— Все правильно. Мы не трогали долги на имя Фрэнка; урегулируйте это с ним сами. Но между Стеллой и данным казино нет никаких дел.
Купидон смотрит на документы, а затем переводит взгляд на Чарльза. Между ними происходит молчаливый диалог, и Чарльз кивает.
— Похоже, мистер Таунсент придерживается другого мнения.
На этих словах я резко встаю, и оба мужчины повторяют мои действия. Чарльз бьет кулаком по столу, и Аарон тут же хватает меня за руку, чтобы я не перелез через стол.
— Вы приходите в мое казино и что-то требуете. Вы бросаете людям свои деньги, и они просто делают то, что вы им говорите. Думаете, можете так со мной разговаривать? — Чарльз выглядит разъяренным и готов наброситься на нас обоих. — Вы двое видите девочку в беде и расплачиваетесь по ее счетам, только чтобы получить себе рабыню. Вы думаете, что именно так нужно обращаться с женщинами? Я не знал, что она не подозревала о ссуде, которую взял ее отец. Он подделал ее подпись на документах, но я только что узнал об этом. Я бы никогда не стал утаивать что-то от нее, лишь бы заполучить ее. Как, например, вы двое.
Аарон сильнее сжимает мою руку, но отвечает:
— Ты ни хрена не знаешь ни о нас, ни о нашей ситуации. И ты, черт возьми, ничего не знаешь о Стелле.
— Мне и не нужно ничего о ней знать. Я знаю, на что вы способны, потому что видел, как вы делали это раньше. Вы берете молодую невинную девушку, делаете так, что она становится обязана вам и не может уйти. Вы двое просто пришли на аукцион и купили то, что не могли заполучить обычным путем. Мне надоело тихо и смирно сидеть, пока вы оба получаете то, чего хотите.
Я смотрю на Аарона, а потом на Чарльза.
— Какого хрена ты несешь? — Я уже ничего не понимаю.
— Я хочу Мэнди.
— Что? — говорим мы с Аароном в унисон; требование Чарльза неожиданное.
— Вы только что заплатили десять миллионов долларов за Стеллу. Не говорите мне, что вам нужны обе. Я слышал истории о вас двоих, так что знаю, что вы хотите только одну. Очевидно, вы покончили с Мэнди, и я хочу ее. — По его лицу я могу сказать, что он не шутит.
— Ты думаешь, мы держим Мэнди как… кого? Рабыню? — говорю я, все равно ни черта не понимая.
— Мне плевать, в роли кого вы ее держите. Все, что я знаю, — ее время с вами двумя закончилось, и я хочу ее.
— Нет! — выкрикивает Аарон. Она нам как сестра, и мы никому ее не отдадим. Она не часть собственности.
— Вы сделаете это, иначе я выкуплю все долги на имя Фрэнка Джонсона, заберу ферму и сожгу ее дотла. — Я шокировано смотрю на Чарльза, и он смотрит мне в глаза. Могу сказать, что он чертовски серьезен. — И запись с тобой и Наташей Вудс будет обнародована, — наносит он свой смертельный удар.
Мое лицо, должно быть, бледнеет, потому что его лицо теперь выглядит самодовольным, часть гнева мгновенно исчезает.
— Не волнуйся, ничего не было. Но это быстро можно исправить с помощью монтажа. Из того, что я видел на видео, Наташа накачала тебя наркотиками и попросила парня с камерой привести тебя в ее номер, но у меня был парень за дверью, ожидающий, когда ты выйдешь. Несмотря на мою репутацию, я бы не позволил, чтобы такое с кем-то случилось — с кем угодно. Даже с моим конкурентом.
— У тебя есть это видео?
— Оно есть у меня на данный момент. В качестве залога. — Он дерзко ухмыляется нам, зная, что последнее слово за ним.
Внезапно подходит Купидон и опускает на стол лист бумаги.
— В этом контракте говорится, что мистер Таунсент на временной основе хотел бы нанять Мэнди в казино «Змеиные глаза», а вы, в свою очередь, наняли бы меня. Думайте об этом, как об обмене, но с драматической развязкой, — я удивлен, что он не бросает в воздух блестки, когда говорит это.
— Зачем нам это делать?
Я шокировано смотрю на Аарона.
— Ты серьезно об этом думаешь?
Он смотрит на меня, и я понимаю. Ферма — все для Стеллы, та самая причина, по которой мы купили ее. И если с фермой что-то случится, это будет окончательная пощечина после ее многолетней самоотверженности. Не говоря уже о скандале в СМИ, который будет, когда видео с Наташей просочится в сеть. Стелла пережила достаточно боли, и мы не должны допустить повторения ситуации.