Картер озадачено смотрел на нашего гостя.

Запрокинув голову, Колтон рассмеялся. Я поймала себя на мысли, как звучит его смех. Потеряв возможность слышать, первое время я скучала очень по многим вещам, но вскоре научилась ценить свой тихий мир. А потом, когда родился Картер, я опять начала сомневаться в своей жизни: у меня был сын, что мог слышать – это пугало.

Но нам удалось преодолеть это.

И вот опять сомнения не дают мне покоя: идеальный мужчина сидит за моим обеденным столом, да только он абсолютно не подходит мне. Статистика показывает, что чаще всего долгосрочные отношения обречены, когда один в паре не может слышать. В жизни и без того достаточно испытаний.

– Хм-м-м, – нахмурился Колтон. – Помоги мне, Эви.

Мужчина посмотрел на меня с кривой усмешкой.

– Губернатор – это тот, кто находится в правительстве. Это означает ответственность за управление штатом и тем, чтобы следить за исполнением законов, – сказала я, понимая, что этой информации очень много для моего десятилетнего сына.

– Ладно, – отмахнулся от моих слов сын. – Вы сидите в первом ряду на матче и подаёте мячи. Это делает Вас крутым, даже если Вы – Губернатор.

Отложив свой буррито, мужчина рассмеялся ещё сильнее, и я не могла не присоединиться к его веселью, потому что да, Картер – восхитителен, но я нахожу очаровательной и реакцию Колтона на моего сына. Но, как для матери, это означает неприятности.

Картер странно посмотрел на нас, словно не понимая, что так позабавило взрослых. А потом мальчик доел свой буррито, и, закончив с ужином, спросил, может ли он быть свободен, и я кивнула в ответ. Встав из-за стола, сын убрал свою грязную тарелку в раковину, а после отправился в гостиную, чтобы ещё поиграть в Xbox. Обычно его время на видеоигры ограничено, но сегодня я решила сделать исключение.

– Он славный малый, – усмехнулся Колтон.

– Спасибо, – я не смогла сдержать улыбку в ответ. Мне не давало покоя ощущение, что я задолжала ему объяснение. На минуту я отложила свою еду. – Извини, что не упомянула о Картере в прошлый раз.

Колтон покачал головой.

– Ты и не должна была. У нас было свидание за ужином. Первое свидание. Ты не должна была говорить что-то. Ты так же не должна ничего мне объяснять, более того, у меня ощущение, что я должен это сделать, – начал Губернатор, и что-то в языке его тела заставляет меня напрячься.

Это та часть, когда он встанет, и пожелает мне всего хорошего? Дерьмо! Ненавижу чувствовать себя так уязвимо, особенно, когда дело касается мужчины, но моя история и жизнь полна вещей, сталкиваясь с которыми, это ощущение становится практически ежедневным спутником.

– Хорошо, – осторожно отвечаю ему.

Оставив еду, мужчина так и сидел на своём стуле, немного ссутулившись, сгорбив плечи. Глядя на него, я бы сказала, что Колтон выглядел уязвимо, но это просто немыслимо. Сдаюсь. Мне не под силу правильно прочесть его.

– Эви. Ты мне нравишься. Я не могу перестать думать о тебе ещё с той минуты, как впервые увидел.

Взгляд его голубых глаз стал серьёзным, и, казалось бы, сейчас мужчина смотрит словно сквозь меня. Мои нервы напряжены, но, не желая испортить этот момент искренности, едва успеваю сдержать шутку о брошенном в его лицо кремовом пироге. В груди зародилось тепло, но, несмотря на это, я подняла свою броню, ожидая его «прощай».

– Это просто… – Колтон замолчал, подняв на меня взгляд, и в этот момент в глазах мужчины отражается миллион мыслей, что роятся в его голове. – Я никогда не состоял в отношениях. У меня не было семьи. И я уж точно не привык находиться рядом с детьми.

Благодаря языку его тела, я понимаю, что эта исповедь Колтона преисполнена эмоциями. Моё сердце болит за него. В этот момент он не был сильным, могущественным Губернатором, о котором судачили СМИ, сейчас он был просто Колтоном Матис – обычным мужчиной с изломанным прошлым. Прошлым, частью которого могу стать и я.

– Понимаю, – сказала я, положив ладонь на бедро гостя, поверх его руки.

Это был жест утешения. Даже несмотря на то, что знакомы мы с Колтоном относительно недолго, я чувствую, это именно мне требуется утешение, потому что моё сердце на самом деле разбито. Бессмыслица. И, касаясь мужчины на этот раз, мне не хотелось почувствовать тот же заряд электричества, что и пару ночей назад, во время нашего поцелуя. Но да, это ощущение никуда не делось, проходя сквозь каждую клеточку моего тела. Встретившись с ним взглядом, я вижу в глазах Колтона признательность. Он чувствует то же, что и я. Благодаря этой связи, наша боль не кажется чуждой. Не могу разобраться в собственных чувствах. Кажется, земля чуть накренилась, поскольку гравитация настоятельно подталкивает меня к тому, чтобы обнять Колтона, прикоснуться к нему, понять его боль, даже если он говорит «прощай». Но я должна принять его решение. Уважать его.

Чёрт возьми, до того, как узнала о своей беременности, я не хотела детей. Я думала, что буду худшим родителем – прямо как моя мама. Сейчас я понимаю Колтона. Но, несмотря на всё, мне хотелось показать этому мужчине, что в жизни есть и другая часть… где есть место семье и поддержке. Показать ему тот путь, что я нашла с Джейком и Картером. Но так же я понимаю, что не вправе давить на него. Несмотря на сильное влечение между нами, мы совершенно друг другу не подходим.

– Нет, не понимаешь, – мужчина приподнял мой подбородок, так, чтобы наши глаза оказались на одном уровне, и повторил: – Ты не понимаешь, потому что, несмотря на то, что это явно не моя стихия, я хочу узнать поближе тебя и твоего сына.

Клянусь, мои яичники взорвутся. От его слов, я чувствую себя такой живой и привлекательной, слыша, как кровь несётся по моему телу.

– Не могу обещать что-либо. Мой послужной список успехов с женщинами не столь выдающийся, но я хочу этого. Я так чертовски этого хочу. Не знаю, что происходит, но я пойму, если ты захочешь сбежать после услышанного, но… Пожалуйста, не делай этого – не беги от меня… И даже просто не уходи. Просто дай мне шанс, и давай посмотрим, куда это нас приведёт.

Колтон замолчал.

Интересно, я правильно прочла все эти слова по его губам, или эта речь не более чем плод моего воображения?

– Большую часть времени, Картер живёт со мной. Он уезжает к отцу всего на два вечера в неделю. Это значит, что я родитель «на полную ставку». Мой сын для меня на первом месте. Понимаю, это, вероятно, не та ситуация, к которой ты привык, но это то, кем я являюсь. В первую очередь я – родитель, а все мои потребности уходят на второй план.

Эмоции выходят из-под контроля, потому, встав из-за стола, я начинаю убирать грязную посуду в раковину, и всё это время Колтон остаётся сидеть на своём месте. От нахлынувших чувств у меня кружится голова – я нервничаю, счастлива и испугана одновременно. Почувствовав тепло ладони Губернатора на своём плече, я вздрогнула. Перестав ополаскивать посуду, вытираю руки, в то время как своей ладонью мужчина подталкивает меня развернуться, чтобы видеть его лицо.

– Ты дрожишь, – произнёс Колтон.

И я понимаю, что он прав. Из-за этого мужчины, которого я едва знаю, все мои чувства выставлены на обзор.

– Я не хотел расстроить тебя, но и расставаться я не намерен. И то, что ты рассказала о своём сыне – это заставило меня только ещё больше уважать тебя. Ты и представить не можешь насколько сильно. Я счастлив, что Картер для тебя на первом месте. Он счастливый малый. Но могу ли я рассчитывать на то, что оставшееся своё время ты посвятишь мне?

Задавая этот вопрос, у Колтона на губах расцвела кривоватая усмешка, а тёплые голубые глаза манили, словно мягкие волны Карибского моря.

– Ты очень сбиваешь с толку.

Колтон стоял слишком близко, от чего я не могла собрать свои мысли воедино, потому и отступила от него на шаг. Не то, чтобы это очень помогло. Мужчина вновь положил свою огромную ладонь на моё плечо, вынуждая посмотреть на него. Кажется, Губернатор чётко уяснил: мне нужно видеть его губы, чтобы иметь возможность общаться.