В кабинете отца сидел новый лесничий Мэтт Уиндборн.

Оба мужчины повернулись к Розмари. Они сидели у окна и вежливо поднялись при ее появлении.

— А, вот и ты. Кажется, ты уже знакома с нашим новым лесничим, мистером Уиндборном? — произнес отец.

Розмари вошла в комнату.

— Пару раз мы встречались. Добрый вечер, мистер Уиндборн.

— Я пошел на прогулку и заметил его у дерева. Мы познакомились, и я пригласил его на ужин, — объяснил Джон Филдинг.

Новый лесничий разглядывал Розмари с изумленной улыбкой, приподняв брови. Ей этот взгляд и улыбка показались невыносимыми.

— Похоже, мистер Уиндборн большую часть времени проводит у деревьев, — заметила она. — И вы опять курили трубку?

— Возможно.

Розмари не нашлась что ответить и обратилась к отцу:

— Я пригласила Хью на ужин. Ты не против?

— Милая, если ты его уже пригласила, то как я могу возражать? Уверен, в нашем доме хватит еды, и ему здесь всегда рады.

— Да, конечно.

Розмари поняла, что сказала не то. Нелепо, что Мэтт Уиндборн так смутил ее. Это на нее вовсе не похоже.

— Если мистер Уиндборн меня извинит, — начала она, — я вернусь к Хью, а потом поговорю с Денни.

— Да, пожалуйста.

Испытывая смущение и раздражение, Розмари вышла из комнаты.

— У отца гость, — сообщила она Хью. — Новый лесничий.

— Уиндборн?

Розмари кивнула.

— И он будет ужинать с нами.

Хью скорчил гримасу:

— Тогда я, пожалуй, пойду.

— Нет, Хью!

— Я ничего не имею против него, — поспешно заверил Хью. — Не пойми меня неправильно. Просто пока я не хочу ему мешать. В конце концов, он босс. Он может сам предпочесть, чтобы так оно и было. Некоторые не любят общаться в непринужденной обстановке со своими подчиненными.

— Хью, это же глупо… — начала было Розмари, в глубине души понимая, что он может быть прав.

— Возможно, а возможно, и нет. Но я все равно пойду. Уверен, ты поймешь. Когда он пробудет здесь некоторое время, и мы узнаем, как он относится к подобным вещам…

Розмари не стала больше ничего говорить. Хью дотронулся до ее плеча и ушел. Розмари отправилась на кухню в поисках Денни, которая только что вытащила из духовки пирог с беконом и сыром.

— Привет, Рози… — Денни единственная ее так называла. — Я видела, ты привела Хью Торнли. Он останется на ужин?

— Он передумал.

— Наверное, из-за нового лесничего? Это нормально, пока они не узнают друг друга получше. Сначала им надо сработаться.

— Возможно, ты права. Что ты о нем думаешь, Денни? О новом лесничем, я имею в виду.

— Судя по тому, что я видела, он настоящий мужчина. И настоящий лесничий. Высокий, прямой, сдержанный, знает, что ему нужно.

— И как этого добиться?

— Вполне. Я бы сказала, что он истинный лесничий и человек чести.

— Денни! Ты же видела его всего один раз.

— Иногда этого достаточно.

Розмари пожала плечами:

— Возможно, ты и права. Но я встречалась с ним дважды, и оба раза он был груб, недружелюбен и язвителен.

— Боже, так вы не поладили? Иди скажи им, что ужин готов. А я накрою на стол.

— Ты будешь ужинать с нами, Денни?

— Нет, если у вас гость, — твердо ответила женщина. — Ты же знаешь, я никогда этого не делаю.

Розмари не стала спорить и отправилась в кабинет. Ни отец, ни лесничий нисколько не удивились, что Хью ушел. Розмари повела их в столовую, по пути собираясь с духом.

— Насколько я понимаю, вы родились не здесь, мистер Уиндборн? — спросила она, подавая пирог.

— Нет.

— В Америке?

— В Канаде, в Британской Колумбии, — ответил он после небольшой паузы.

Доктор Филдинг хмыкнул:

— Милая, как ты могла спутать канадца с американцем?

— А что такого? Уверена, мистер Уиндборн не может обидеться из-за такого пустяка.

— Я не сказал, что обиделся.

Сейчас его акцент казался еще более резким, но, странно, Розмари нашла это привлекательным.

— Наверное, ваши родители тоже были канадцами.

— Нет, мэм. Они родились в этой стране, как и вы. Они эмигрировали до моего появления на свет и неплохо устроились в Канаде. Мой отец был лесорубом. К несчастью, он умер несколько лет назад, моя мать затосковала по родине и вернулась обратно.

— И где она сейчас живет?

— В Норфолке, мэм. Несколько лет я был там лесничим.

Розмари хотелось спросить, как он познакомился с Лидией Бринли, но тут Уиндборн заговорил с ее отцом, словно посчитав, что пока достаточно личных вопросов. Некоторое время они с отцом беседовали о лесоводстве, а этот предмет почти не интересовал Розмари. Ее больше занимало разведение древесных пород, выращивание деревьев ради их красоты, а не коммерческой ценности. В то же время она понимала, что работа лесничего заключается и в том, чтобы лес приносил доход.

— Насколько хорошо вы знаете Нью-Форест, мистер Уиндборн? — спросила она.

— Нелегко ответить. Деревья есть деревья, растут ли они в Гемпшире, Норфолке, Ноттсе или в любом другом месте.

— Но Нью-Форест — не только деревья. Это и люди.

— Я это прекрасно понимаю, — сухо ответил он. — Полагаю, вы считаете, что лесоводство есть лесоводство, а выращивание деревьев — совсем другое дело?

Розмари приподняла плечи, и Уиндборн принял это за знак согласия.

— Это та самая мысль, от которой все беды. Дерево красиво, и никто не знает это лучше меня. Но оно также и полезно. Вы ведь не станете этого отрицать?

— Конечно, но все не так просто. Здесь, в Нью-Форесте, есть свои предрассудки и традиции, которые нелегко изжить.

— Я это тоже знаю. Я прочитал немало книг об истории этого вопроса, и многие из них преувеличивают. Вся эта чушь о Вильгельме Завоевателе, который опустошил графство Гемпшир на тридцать миль, сжег дома и церкви, тридцать шесть церквей, согласно одному автору, и богатый и густонаселенный район превратился в дикий лес для охоты королевских особ. Все это не что иное, как политическая пропаганда.

— Вы проделали большую работу, мистер Уиндборн, — заметила Розмари. — Но не все знания можно почерпнуть из книг. Я сказала бы, что оттуда нельзя узнать всей истины. Не зря говорят, нет дыма без огня. Мне кажется, что в те дни солдаты короля были безжалостными людьми, и, хотя поголовное уничтожение церквей и домов может быть преувеличением, даже один уничтоженный дом является нарушением прав человека.

— В этом-то и дело. Король, как и любой другой человек, имеет полное право на справедливое описание своих деяний.

— Верно. Вижу, вы борец за правду, мистер Уиндборн. Надеюсь, вы отыщете ее в Нью-Форесте.

— Это должно быть нетрудно.

— Думаете? — тихо спросила Розмари, мысленно прибавив к чертам его характера тщеславие.

Он быстро глянул на нее, и какое-то мгновение они следили друг за другом, словно птицы, стерегущие каждое движение охотника. Но тут вмешался Джон Филдинг:

— По сравнению с канадскими лесами наш может вам показаться совсем крошечным, мистер Уиндборн.

— Я сказал бы, что они разные, мистер Филдинг. Канадские леса огромны. Они полны великолепия. А Нью-Форест… — Он замолчал.

Розмари подумала, что он подыскивает вежливые слова.

— Я спрашивала вас, насколько хорошо вы знакомы с нашим лесом. Я имела в виду, с географической точки зрения. Вы ведь провели некоторое время в Нью-Форесте, прежде чем приступить к работе?

— Две недели. Я хотел ознакомиться с местностью.

Розмари опять захотелось спросить его о Лидии Бринли, но тут в комнату вошла Денни с сыром и бисквитами и спросила, будут ли они пить кофе в гостиной. Когда она ушла, Розмари призадумалась. Ей не хотелось бы вмешиваться в личную жизнь Мэтта Уиндборна. Они принялись обсуждать растения и животный мир леса, и Розмари заметила, что Мэтт и впрямь неплохо подготовился. Он знал, что основными разновидностями оленей в лесу были японские олени, косули и лани, а благородных оленей осталось очень мало.