- Не хочу больше воевать. Хочу в горы, к тому безумцу, к овцам и детям. Я старый больной механик.

- Так, товарищ лейтенант. Кто тут кого воспитывает? Вы думаете, я – бездушная тля? У вас на руках такая женщина, такой ребёнок. Ещё о своих надо потрудиться. Не хочу слышать. Не видел и не знал. Отдыхайте.

Поправил подушку и ушёл. Три дня безделья. Мари не разрешает вставать, Ева закармливает вкусностями. Девочки радостно звенят голосами, и эти звуки возвращают меня к жизни. Навестил Алину, она целовала меня в губы. Плакала. Ева не ревновала, такие вещи не входят в список измен. Я знал, что эта девушка будет помнить добро всегда. Вот и стал героем. Хотя, надо благодарить Ваню и Джерри. Этот страшный переход…

Тем временем "Европа" подходила к Дарданеллам. Нет признаков жизни. Так же, как и на островах Мраморного моря. Втягиваемся в Босфор. Мосты разрушены. Стамбул, гигантский город, размазан по холмам. Какая-то лодка пыталась то ли атаковать, то ли пообщаться, но Джоэл дал предупредительную очередь, и посудина отстала. Мы с Максом когда-то работали в Черноморском морском пароходстве:

- Моряки! Поздравляю вас с возвращением в родное Чёрное море! – гремит в динамиках. Кто-то радуется, многие плачут. Кавказ превратился в страну бушующих вулканов. Мыс Хако. Чёрная пустыня. Ребята спускают бот и вскоре возвращаются притихшие, с пустыми глазами:

- Как дальше жить, капитан?

Мой друг стоит на палубе без фуражки, и мне остаётся только сочувствовать ему. Сейчас он несёт ответственность и вину за то, в чём не виноват. Но он взялся командовать нами. И ему – претензии.

- Ребята, надо жить. Вопреки всему, мы должны идти своим курсом. Снимаемся на Одессу.

Ялту и Севастополь можно стирать из географических карт. Крымские горы – непроходимая каменная пустыня. Зелёные ранее склоны Фонтана. Здесь прошла моя юность, здесь я любил и был любимым. Прости, Ева, но это будет в моей душе всегда. Максим опустошён. Я впервые вижу, как он плачет. И помню, как он любил свою Лару, помню голос моего крестника. Их сыну было девять лет. Поздний и желанный мальчик. За что? Плачем, обнявшись. Петя скрылся в своей рубке, слышны рыдания. Ева и Мари утирают глаза, девочки кидаются к нам в объятия:

- Дядя Макс, дядя Фэд, ведь вы – сильные! Не надо плакать, мы такую игру придумали. Вот тётя Ева говорит: Киев, а я на Вэ: Вюрстбург, а она на Гэ: Гамбург.

Хорошо, что вы есть у нас, птенчики. За вашим чириканьем не слышно всхлипов взрослых сильных мужчин. У Евы в Киеве оставалась мать. Боюсь, у неё не было шансов. Днепр и Буг превратились в ревущие чудовища, Херсон и Николаев покоятся на их дне. Какая же силища натворила этих бед? Какого монстра разбудили люди, чем они думали, принимаясь за дело?

Здесь больше нечего делать. Следуем обратно в Средиземное море. Уже прошли Босфор, подходим к острову Мармара. Я только что инспектировал машинное отделение. Действительно, службу Джейн знает туго. Всё сверкает, люди заняты делом, в бортовом компьютере заведен журнал технического обслуживания и профилактических работ. Не будет причин краснеть перед начальством. Благодарно жму руку коллеге, она салютует:

- Сэр, за время вашего отсутствия происшествий не случилось! Докладывает второй инженер лейтенант Николь.

- Зачем же так официально? Спасибо, мисс Николь. Я и не сомневался, что вы справитесь. Как ребята, освоились?

- У нас команда профессионалов. На мой взгляд, Джерри способен подменить механика, а мистер Коробко самостоятельно выполняет любой ремонт. Василий сам планирует и руководит работами по заведованию. Геннадий – мастер на все руки. Мы можем себе позволить нормальный рабочий график, даже с учётом ежедневных занятий с мистером Шепардом. Этот корабль – чудо, я счастлива, что вы позволили мне управлять таким оборудованием, - она восторженно обвела глазами наше обширное хозяйство.

- Джейн, для меня большая честь работать с таким инженером и человеком, как вы. Я знал многих коллег, но редко встречал профессионалов вашего уровня. Был грех, я считал, что наше ремесло – удел мужчин. Вы резко изменили мои взгляды не только на это, но и всё моё отношение к женскому полу. В лучшую сторону.

Поднялся на мостик выпить кофе и поговорить с Максом о дальнейших планах. Сначала мы хотели посетить Балтийское море. Тянуло в родные края, поклониться памяти близких людей. Но после развалин Одессы мы поняли, что только разбередим начавшие затягиваться душевные раны. Следовало искать землю, приспособленную к оседлому образу жизни. Мы не собирались оставаться морскими бродягами. Постоянные шторма, опасные встречи и жизнь по боевому расписанию не добавляли здоровья даже профессионалам, не говоря о детях и женщинах. Вчера в Чёрном море мы встретили притопленный сухогруз. Людей не борту не оказалось. В трюмах был овёс, и мы таскали мешки, пока не заболели спины. Кто знает, где придётся добывать хлеб насущный? Разжились топливом и смазочными маслами, в кладовых нашли немного консервов, муки, соли, сахара. Остальное успело испортиться. Постепенно наш обед всё больше готовился из консервов, и Мари не раз предупреждала, что это может закончиться печально для наших желудков. Следовало серьёзно позаботиться о свежих овощах, фруктах и мясе. Я вспомнил о безумце, встреченном на Сардинии. С ним была пара овечек. Наши дети давно не пробовали свежего молока. Так не годится.

- Радиолокационное излучение! Источник – в шести милях, за островом. Пеленг – двести десять! Движется на пересечение нашего курса, – Петя тоже знает службу.

- Боевая тревога!

Бегу на свой боевой пост. В машинном отделении – Василий и Гена Моисеев. Они будут обеспечивать со мной безотказную работу установки. Остальные быстро занимают места согласно расписанию. Мистер Шепард может гордиться: за короткое время он сколотил боевую команду, способную крепко постоять за себя. Мари, Ева и девочки спускаются в лазарет. Это самое защищённое место на корабле. Алина ещё лежачая, нога плохо заживает. Джейн готовит к бою носовое орудие. Вдобавок к другим достоинствам, она самый меткий стрелок в экипаже. Какая женщина достанется, похоже, Петрухе в жёны!

В моей профессии тоже есть недостатки. Один из них – ты не видишь происходящих событий. В машинном отделении нет иллюминаторов. Макс это помнит и старается держать меня в курсе с помощью громкоговорящей связи:

- Боевой корабль, лёгкий фрегат под турецким флагом на прямой видимости. По УКВ требует лечь в дрейф, угрожает оружием. Похоже, просто так не разойдёмся. Я тоже пригрозил, продолжает сближение. К бою! На постах: открывать огонь по вашему усмотрению. Поражать мостик и огневые точки противника.

Сквозь машинный гул слышим лай наших пушек и гоготание пулемётов. Затем знакомые шлепки бомбомёта в исполнении нашего однорукого снайпера. Пулемётная очередь прошивает борт машинного отделения выше ватерлинии. Василий с Геной бросаются переключать пробитую трубу на резервную систему. Электроника жалобно воет от мощных ударов за бортом.

- Цель теряет ход. Они даже не успели пристреляться. Мистер Ник в своём репертуаре! С первого залпа – два прямых попадания. Пытаются скрыться за островом! Нет, братишка!

Турбины взвыли на самом полном ходу. На палубе – непрерывная стрельба. Опять шлепки РБК и грозные удары за бортом.

- Конец пирату! Тонет! Что, крысы, учитесь плавать? Не боись, больше не трону. Прекратить огонь! Пусть выбираются на берег, один плотик у них есть. Отбой тревоги, молодцы! - в голосе капитана я впервые за много месяцев слышу радость и гордость за экипаж.

Бегу к месту повреждения. Ребята уже переключили систему, готовят к работе сварочный аппарат.

- Порядок, Ильич. Мы тут сами управимся. Как там? Почему не стреляют?

- А не по кому, мистер Ник уже отправил их на дно!

- Вот это да!

На палубе ликование. Проделав круг возле корабля, чья труба ещё видна на поверхности, "Европа" гордо удаляется к Дарданеллам. Турецкие моряки выгребают к берегу, связываться с ними нет никакого желания. Сами напоролись, в другой раз будет не на чём выскакивать из-за угла и грабить безоружных людей. Пусть попробуют выжить собственным трудом. Старпома качают. Он не привык к такому яркому выражению чувств и пытается сохранить невозмутимый вид, взлетая и опускаясь на руки товарищей. Вскоре все собираются в кают-компании. Наш экипаж не настолько большой, и с самого начала было решено питаться всем здесь. Места достаточно, да и демократично. Ева с Мари немного задержались. Штопали правый бок Джерри, задетый по касательной, когда он поливал фрегат из пулемёта. Его подменял Джоэл. Двум землякам легче объясняться в боевой обстановке, а места первого и второго номера они всегда разыгрывали на пальцах.