- Да я просто делаю записи, ну что-то вроде дневни­ка, понимаешь? Куда ходили, что делали.

- Ну, конечно, все понятно, я и сама веду дома дневник,  а здесь обхожусь, потому что все главные события записываю на телекамеру, - улыбнулась Эйприл.

- Да что он врет! - возмутился Леонардо. - Я сам видел, как он там стишки записывал, да рисунки всякие после них оставлял.

  На Леонардо с укором глянул Донателло.

- Даже если это и так, что с того, возьми и ты пиши, что хочешь. Зачем же сразу об этом говорить с каким-то пренебрежением? Вон Микеланджело, и тот за ум взял­ся: книгу стал читать, после того, как она ему чуть голову не снесла.

  Микеланджело показал язык, перелистывая страницу.

- А в общем-то интересная книга попалась, - гля­нул он на Леонардо.

- Люблю, когда вы делом занимаетесь, - обведя взглядом черепашек, сказал Донателло.

- А у меня нет дела, - вставил Леонардо, почесывая голову.

- Чем скулить и надоедать, лучше поспи, и тебе будет польза, и нам, - посоветовал Микеланджело.

  Эйприл возилась с телекамерой, когда к ней подсел Леонардо, но она сделала недовольное выражение, и то­му пришлось сразу же встать, чтобы поискать другое место.

- Ладно, - наконец произнес Леонардо, - пойду, схожу на могилу старика.

- Если что, зови на помощь, мы здесь, - пошутил Микеланджело.

- Оружие на всякий случай захвати! - крикнул ему вслед Донателло.

  Все посмотрели в его сторону.

- Ты думаешь, что Зевс все же объявится? - спро­сила Эйприл.

- А куда он денется?!

- Может там, - Рафаэль показал пальцем в потолок, подразумевая при этом богов, живущих на Олимпе,­ - произошли изменения, и нам больше нечего здесь оши­ваться?

- Не спеши, подождать все же придется, - ответил ему Донателло.

- Как жаль, что у нас нет никакой связи с Олим­пом, - мечтательно произнес Микеланджело, - а ведь об этом мы могли позаботиться, когда богиня мира нас посещала.

- Каким образом? - поинтересовалась Эйприл.

- Да как угодно! - воскликнул Микеланджело.

- И как, например? - настаивала Эйприл на более точном ответе.

- Ну, хотя бы наше переговорное устройство, кото­рым мы между собой пользуемся, могли Эйрене дать с собой.

- Да-а, - протянул Донателло, - а это мысль.

- Вот и я говорю. А сейчас не ломали бы голову, а связались с ней и узнали бы все, что нас интересует, - ­довольным голосом произнес Микеланджело. - Инте­ресно, еще парочка каких-нибудь тварей появится, что­бы с нами сразиться?

- Тебе всего, что было до этого, похоже, было ма­ло, - недоумевал Рафаэль.

- Да что ты! Я с ужасом вспоминаю эти громадные пальцы, которые держали меня в своих тисках! А откры­тые пасти с высунутыми языками! Бр-р-р!

  Эйприл замахала руками:

- Не надо о противном, это неприятно слушать.

- Ей неприятно слушать, - буркнул Микеланджело, - а уж сколько «приятностей» от этих чудовищ пришлось испытать! До сих пор панцирь ноет.

- Ты лучше расскажи нам, о чем книга, которую ты читаешь, - отвлек его от надоевшей темы Рафаэль.

- Это как-нибудь в другой раз, - обиженно сказал Микеланджело.

  Рафаэль развел руками:

- Вот так всегда: как что-нибудь умное рассказать, он непременно отложит до другого раза.

- Эйприл, а ты не забыла еще заклинание? - спро­сил Микеланджело с ухмылкой.

  Девушка резко повернула голову к кровати, где лежал Микеланджело, но ничего ему не ответила, потому что не хотела портить с ним отношений.

- Ну, хорошо, и я помолчу, - вздохнул Микеланд­жело, сожалея, что задел Эйприл.

  Колесница, вся из золота, запряженная крылатыми жеребцами, ждала Зевса у крыльца его дворца. Кони фыркали, били копытами землю, словно желали поско­рее отвезти могущественного ездока к месту битвы.

  И вот Зевс вышел из дворца и стал медленно спу­скаться по ступенькам.

  Проводить его вышла Гера, не скрывая слез, она громко плакала, прося Нику:

- Ты смотри за ним, не отходи от него ни на шаг. Только ты можешь помочь ему в трудную минуту.

  Ника кивала головой.

  Зевс вскочил в колесницу, взял в руки поводья и по­звал Нику:

- Пора!

Через секунду Ника стояла рядом с Зевсом, который взмахнул рукой, давая команду крылатым жеребцам. Кони поднялись в воздух и, пролетев над Олимпом, стали спускаться на землю.

  Гром от колесницы Зевса прокатился по небу. Еще раз взмахнул рукой могущественный Зевс, и стая железных птиц полетела за колесницей следом.

  Леонардо вбежал в комнату взволнованный и бросил с порога:

- Кажется, начинается!

- Что начинается? - невозмутимым голосом спросил Микеланджело.

- Гром средь ясного неба! Слышите, слышите?

  Черепашки вскочили со своих мест, хватаясь за ору­жие, а затем один за другим выбежали во двор мона­стыря.

- Ну, где, где он? - быстро оглядываясь, задирая вверх голову, кричал Микеланджело.

  Колесница Зевса показалась на небе маленькой точ­кой, которая молниеносно увеличивалась в размерах.

- Что это? - удивился Рафаэль, ясно увидев очер­тания коней на небе. - Уж не снится ли мне?

- А что тут такого, подумаешь, крылатые кони на небе, - проронил Микеланджело, - и они летают, как птицы.

  Черепашки готовились к бою, держа оружие наизго­товку.

  Зевс выхватил из-под сидения лук и осыпал черепа­шек потоком стрел, чего они не ожидали так сразу. Благо, стрелы пролетели мимо, только одна стрела оца­рапала кожу у Леонардо на руке.

- Вот это да!

- Тут и укрыться негде!

  Колесница Зевса проехала над монастырем, а затем, развернувшись, пошла на новый круг.

  Донателло прицелился в Зевса и выстрелил из арбале­та, но стрела, коснувшись одежды громовержца, отлете­ла от него. Зевс громко засмеялся, натянул вожжи, хлестнул коней. Не действовали на Зевса и лазерные лучи, которые выпускали на него из своего оружия Рафаэль и Микеланджело.

  Тем временем Зевс метал одну за другой пламенные молнии и оглушительно рокочущие громы. Огонь охва­тил часть монастыря, дым и смрад заволокли все густой пеленой.

- Ничего не вижу! - жаловался Леонардо.

- Дым глаза разъедает! - крикнул Микеланджело.

- Что будем делать? - спросил Рафаэль, подбегая к Донателло.

- Сам не знаю.

- Его не берет оружие, может, попробуем еще ра­зок?

  Птицы, которые летели за колесницей, кружились над монастырем.

- Что-то не нравятся мне эти птички, - произнес Микеланджело, протирая глаза.

- А что это они держат в когтях? А-а-а! Берегись! - крикнул Леонардо, заметив, как рядом с ним пролете­ло нечто, похожее на копье.

- Фу ты, - выдавил Микеланджело, - что за на­пасть?! Они меня чуть не пригвоздили, а с виду и не скажешь, что они так коварны, так, птицы и все тут.

  Колесница Зевса снова приблизилась к монастырю.

- Сейчас я уничтожу вас, жалкие черепашки! - громкий голос Зевса дошел до слуха черепашек.

- Это мы еще посмотрим! - ответили они.

  Тогда выхватил Зевс тяжелый меч и на лету стал махать им, Ника только и успевала отклоняться в раз­ные стороны, чтобы не мешать ему.

- А ну-ка, черепашки, достанем и мы свои мечи! - предложил Микеланджело.

  Звон железных мечей слышался повсюду.

- Мы не победим его, - обреченно сказал Леонардо, чья рука устала от постоянного напряжения.

- Да брось ты! Держись! - подбадривая его, кричал Рафаэль.

  Зевс достал какую-то особую стрелу, на конце которой сверкал алмазный наконечник, тонкий, как змеиное жало. Громовержец натянул лук, прозвенела тетива. Подобно светлому лучу, пронзила стрела воздух и впи­лась в ногу Леонардо. Тот сразу же ахнул и повалился на землю.

- Один из вас уже покойник! - ликовал Зевс.

  Донателло оттянул раненого Леонардо к стене мона­стыря. Зевс сразу же метнул туда молнию, после чего стена задрожала и стала медленно рушиться. Черепашки поспешили уйти оттуда, чтобы не погибнуть под разва­линами.

- Надо вынуть стрелу, - сказал Леонардо, кривясь от боли.