Арес поэтому побоялся сейчас говорить колкости в ад­рес Афины, но где-то в глубине души затаил на нее злобу, выйти которой суждено было на поле битвы.

  При виде дочери Афины Паллады лицо Зевса за­метно менялось: величественную маску повелителя на время снимал он, оставаясь с ней с глазу на глаз, а вме­сто нее Афина видела мягкие черты лица, излучавшие доброту и отцовскую нежность. Но у дочери хватало ума не пользоваться благосклонностью отца Зевса, не раз­дражая тем самым остальных детей-богов громовержца. Лишь только Ареса переполняло чувство ревности.

- Так сколько нам придется ждать того момента, когда Зевс, наконец-то, прикажет начать войну? ­спросил Арес, нарушив тем самым возникшее молчание.

- Думаю, что скоро, - ответил Зевс, - мне никто не мешает прямо сегодня отправить дары из чаши зла на землю. Через пару дней я пошлю своего орла туда же, чтобы тот рассказал, какое действие оказало это на землян.

- А не лучше ли сразу опрокинуть всю чашу зла? - прищурив глаза, поинтересовался бог войны.

  Вопрос Ареса показался Афине дерзким, и она метнула на него косой взгляд, полный презрения.

- Но в чаше так много зла! - воскликнул Зевс.

- Тем лучше!

- Но ведь, покорив землян, нам придется управлять ими! А разве можно научить добру тех, в чьих сердцах живет зло? - все еще пытался вразумить Ареса Зевс.

- Когда земляне будут побеждены, могущественный Зевс опрокинет на землю чашу добра.

- Ну нельзя же одну крайность заменять другой! не удержалась Афина Паллада.

- А что, разве добро не победит зло?

- Может, на какое-то время и победит, но мои чаши будут пусты, и я не смогу их наполнить. А как в таком случае держать людей в повиновении?

- Я и Афина Паллада будем выступать в качестве карающей силы, а добром нечего людей баловать.

- Нет-нет, так не годится, - замахал руками Зевс,­ - ты слишком жесток, чтобы решать чьи-либо судьбы. Я больше не намерен вести этот разговор, все решено. Хочу лишь, чтобы вы были в курсе. Я позову вас, когда сочту нужным. А сейчас ступайте.

  Но Зевс недолго оставался один. Вскоре после того, как его покои покинули Арес и Афина Паллада, в дверь постучали.

- Войдите!

  Зевс был слегка удивлен, увидев перед собой Гер­меса.

- Что привело тебя ко мне, сын мой Гермес?

- Хотел я просить у могущественного Зевса разрешения... - Гермес запнулся.

- Разрешения?

- ...устроить пир богов.

- Пир богов? Я не ослышался?

- Да, пир.

- Но знаешь ли ты, что мои мысли заняты предстоя­щей войной?

- Я был в собрании богов, - решительно ответил Гермес.

- Но почему пир?

  В недоумении Зевс смотрел на Гермеса, надеясь услы­шать от него разумное объяснение.

- В собрании боги так и не пришли к единому мнению.

- Разве? Кто-то высказывался против решения Зевса?

- Каждый остался при своем мнении. Тогда я поду­мал, как объединить богов, ведь это сейчас так необхо­димо.

- Ты прав, - задумался Зевс.

- Я уже говорил со златокудрым Аполлоном.

- И что тебе сказал Аполлон?

- Он поддержал меня.

- Я вижу, твои старания направлены на благо Олимпа. Мы устроим пир богов, так тому и быть, пусть боги повеселятся перед началом военных действий. Мне и самому это не помешало бы.

  Как никогда Гермес был доволен, так как ему удалось убедить Зевса, что случалось крайне редко. В приподня­том настроении он вышел из покоев громовержца, и так случилось, что тут же столкнулся с Эридой, намере­вавшейся встретиться с Зевсом.

- Как не кстати, - заметил Гермес.

- Почему же? - ехидно улыбнулась ему Эрида.

- Ты зря пришла, - тихо сказал бог, взяв за руку богиню раздора.

- Как знать, - уклончиво ответила та, освободив руку.

  Гермес быстро соображал, что еще сказать Эриде, что­бы та ни в коем случае не попала к Зевсу. Но Эрида, все это подозревая, подобрав свои пышные одежды, шмыгнула к двери, а затем сразу же постучала. Оттуда послышалось:

- Войдите!

  И Эрида, обернувшись к Гермесу, насмешливо по­смотрела ему в глаза, после чего, скрылась в покоях Зевса, плотно закрыв за собой дверь.

  Противоречивые мысли кружились в голове Гермеса, который, подойдя к окну, решил дождаться Эриду. Еще не зная, что Эрида подслушала разговор Афродиты и Аполлона, он чувствовал, что та задумала какую-то подлость. Ему оставалось ждать, как на это отреагирует сам Зевс.

  А Зевс, сославшись на занятость, не стал слушать изливания Эриды, и потому через несколько минут она вышла от Зевса, так и ничего не успев ему сказать. По ее недовольному лицу и поджатым губам Гермес понял, что Эрида осталась ни с чем, и отправил ей в ответ такой же насмешливый взгляд, каким недавно она наградила его.

  Богиня раздора быстро прошла мимо Гермеса, направ­ляясь к Аресу, уж кто-кто, а Арес понимал ее с полу­слова.

  Тем временем Аполлон говорил в саду с Афродитой, которая лишь на несколько минут смогла вырваться из дома.

- Эйрена хорошо придумала: она хочет, чтобы ты отослала к ней своего сына Эрота.

- Эрида не достойна любви. Мне, а не Эйрене решать, кого поразит стрела Эрота.

- Ты не должна упрямиться. Скажу тебе, что Эрида подслушивала наш разговор в беседке, как бы она не передала его Зевсу.

  Афродита насторожилась.

- Зевс, возможно, не захочет ее слушать. А вот Аресу, моему мужу, знать об этом вовсе не обязательно.

- Вот видишь.

- Но мне жаль того, кто будет любить Эриду, - искренне произнесла Афродита.

- А зачем ее кому-то любить?

- А как же! Возможно, любовь исправит ее.

- Ты сама говорила, что это для нее слишком большая роскошь. Поэтому достаточно будет того, чтобы она в кого-нибудь влюбилась.

- Страдания, которые принесет с собой безответная любовь пойдут ей на пользу.

- Так решено?

  Афродита улыбнулась.

- Я немедленно вызову Эрота, и он тотчас же испол­нит мою волю. До встречи, - и Афродита быстрыми шагами стала удаляться от все еще стоящего Аполлона.

  Афродита сделала всего лишь одну, но существенную ошибку, не сказав своему сыну Эроту, в кого должна была влюбиться Эрида, и потому коварный посланник сам выбрал бога Гермеса.

  Когда богиня раздора поспешила в дом к Аресу, Гермес незаметно последовал за ней, надеясь удовлетворить свое любопытство, что предпримет жестокая Эрида?

  Раскачиваясь на ветке цветущего дерева, поджидал Эриду Эрот, держа наготове маленький золотой лук.

  Он заметил ее сразу же, лишь та показалась, достал из колчана золотую стрелу и прицелился.

  Эрида выглядела озабоченной, она спешила, не видя перед собой никого. Лишь в какое-то мгновение, будучи совсем близко у дома Ареса, она оглянулась. Так случи­лось, что Гермес не ускользнул от ее взгляда, а Эрот выпустил свою стрелу.

  Стрела попала прямо в сердце Эриды. Та вскрикнула от щемящей боли, ее рука легла на грудь. Огонек любви к Гермесу зажегся в ней тотчас же. Эрида так и не дошла до дома, куда так спешила, совсем забыв об этом. Ей теперь хотелось ежесекундно видеть Гермеса, кто вызывал в ней это прекрасное чувство.

  Наблюдавшая из окна за всем этим Афродита, оста­лась довольна, улыбнувшись, она произнесла вслух:

- Теперь мне нечего бояться этой...

- Кого тебе нечего бояться? - спросил вошедший к ней в комнату Арес.

  Богиня Афродита вздрогнула, ее дыхание стало ча­стым.

- Я жду ответа.

- Это я так, о своем подумала, - отворачиваясь от окна, произнесла она.

- Ты не поделишься со мной? Весь Олимп шушука­ется у меня за спиной.

- У меня тоже за спиной шушукаются. И что от этого? Мне завидуют.

- Не думаю, что это только из зависти, - подойдя совсем близко к Афродите, заметил Арес, - тут что-то другое.

- Что же?

- Пока не знаю, но, если узнаю, берегись!

- Ты посылаешь шпионить за мной?

- А если и так, то что в этом плохого?

- Как это низко с твоей стороны, - пристыдила Ареса богиня Афродита.