- А я думал, ты из той же оперы, - он засмеялся, когда они сели в его машину.

- Я!? Да я ненавижу официальность. Меня все зовут мисс Бетти, - она посмотрела на него, - Джейк?

- Да, - отозвался он.

- Я ведь другая. Я уже не та девочка, - горько усмехнулась Бетти.

- Да, брось ты, ты всегда была другой, - он замолчал, остановил машину, не доехав пару километров до дома, - Ты знаешь, что я всегда к тебе чувствовал, и это не меняет ничего.

На улице уже было темно, луна освещало ее лицо. Ее гладкая белая кожа мерцала в свете, болотные глаза сияли в темноте как звезды. Какая-то не ведомая сила влекла их, что-то в этот момент щелкнуло, словно кто-то включил их чувства. В ее глазах играл огонь желанья, он приблизился к ней, проводя тыльной стороной ладони по овалу ее лица. Ее тоненькие музыкальные пальчики, оказались в его кудрявых коротких волосах. Он приник к ее губам, ожидая ее сопротивления. Но Бетти со страстью ответила ему. Он откинул спинку сиденья, увлекая ее с собой. Бетти села на него, и в ней проснулась опытная любовница. Джейк застонал, когда она расстегивала пуговицу за пуговицей, а ее губы и язык стали блуждать по его груди с порослью. Он сел, придерживая ее. Джейк расстегнул ее платье, спуская его вниз, и обнажая грудь. Бетти толкнула его, и стала возиться с его брюками, а он с ее юбкой и трусиками. Они  долго крутились в тесной машине, ища удобное положение. Все престало существовать. Это должно было произойти тогда много лет тому назад. Их стоны создавали особую мелодию, они таяли от наслаждения. Потом все закончилось. Джейк застегнул ее платье, они по-быстрому оправили свою одежду.

До дома они ехали, молча, думая о своем. Она, наверное, сожалеет, подумал он. Но Бетти не могла сожалеть. Она возвратилась, она снова стала самой собой, влекущей мужчин, как сирена на свой зов. Они прошли в дом. Бетти в свою комнату, а Джейк на чердак. Она приняла ванну, легла спать, но сон ей не шел. Джейк тоже не спал, он думал о том, что произошло между ними в машине. Она ведь замужем, она любит мужа. Но, как психолог, он понимал, что послеродовая депрессия отняли у нее веру в себя, а тут он, как подходящий случай, и месть мужу. Но может она что-то чувствует к нему, почему-то она рассказала ему все о себе. Его отвлек стук в дверь. На пороге стояла она.

₪

Дженни вышла на улицу с покупками, она уже собиралась поймать такси, как перед ней остановился красивый синий «Пежо». Она не смогла сдержать свой возглас удивления, ее сердце, словно остановилось, мужчина широко ей улыбался. Он вышел из машины, распахивая перед ней дверь, помогая положить ее бумажные пакеты на задние сиденье. Она села рядом с ним, чувствуя, как от волнения почти не дышит. Когда он снова улыбнулся ей, она уже была готова ко всему.

- Как же твои дела? – произнес он, заводя машину.

- Вроде ничего, - ответила она, стараясь не смотреть на него, зная о его обаяние, из-за которого она может пропасть.

- Не плохо, - пробормотал он, - как твой муж? – она вздрогнула, в его присутствии она совсем не хотела говорить о Дилане.

- Ничего не меняется. Как Николь? – Роджер положил ладонь на ее обнаженную коленку.

- Все также, - он замолчал, потом добавил, - для меня ничего не изменилось. Я по-прежнему хочу быть с тобой, - она только сейчас заметила, что они едут вовсе ни к ней домой. Куда он ее везет? – Я думаю о тебе, почти каждый миг. Прошло почти четыре года, но я не могу забыть ничего…

- Неужели, ты так любишь меня? – спросила она. Они остановились перед гостиницей. Он так смотрел на нее, что у нее захватывало дух, в памяти появлялись прежние образы. Она боялась этих воспоминаний.

- Ты знаешь это, - он потянулся к ней, чтобы поцеловать ее, она благодарно ответила на этот поцелуй. Она упала с ним в пропасть, она хотела быть с ним, а не страдать. Она позволила себя пойти с ним.

Впервые в жизни она поняла, что по-настоящему была влюблена, и впервые она по-настоящему ощущала себя настоящей женщиной. Роджер был искусным любовником, он знал такое, что Дилану не снилось, знал, как доставить женщине удовольствие, и Дженни наслаждалась этим. Но самое главное, что она для него была больше чем просто любовница. В ту ночь, когда раздувались шторы, как парусник, и огни ночного города освещали их кровать с голубыми простынями, он посмотрел в ее глаза, и ей стало как-то не по себе.

- Ты прекрасна, - прошептал он, гладя ее бедро, - Дженни, я…

- Что? - Она оторвала голову от его груди.

- Я хочу тебе кое-что сказать, - она смущено улыбнулась ему.

- И что же? – она поцеловала его плечо, - мы делали это уже два раза.

- Я не об этом, - возразил он, - Я люблю тебя… - она замерла, не зная, что и подумать, она и раньше слышала от него эти слова, но после этой восхитительной ночи все изменилось.

- Ты бабник и повеса, что женился лишь потому что все твои друзья были женаты, - в ее темных глазах он увидел гнев, - я слишком давно тебя знаю, уже лет семнадцать, дорогой.

- Ты не можешь мне поверить!? – он привстал, - Да я не смел никогда любить тебя, я не поверил, что ты оказалась со мной, я думал, что все это ненадолго. Я люблю тебя, еще не поздно все начать сначала, - он за руку притянул ее к себе.

- Мне уже тридцать шесть. Я слишком стара чтобы начать все сначала, и ты меня младше на целый год, - вздохнув, заключила Дженни.

- Значит ты ничего не чувствуешь ко мне?

- Чувствую, - прошептала она, - я люблю тебя, но…

- Чтобы быть вместе не обязательно заводить детей, мы взрослые люди,  можем усыновить. Тем более у тебя взрослая дочь, и вторая подрастает, а потом у меня сын и дочь, - Роджер держал ее крепко в объятьях.

- Неужели ты готов все начать с чистого листа?

- Готов, но пока не готов подать на развод, - она сама еще не готова была развестись.

- Мне плевать, что все думают, я просто хочу быть с тобой, а бумажка это не самое главное в жизни. Ты так считаешь?

- Считаю, ладно хватит, а теперь, - он распял ее на постели, приникая к ее подбородку. Когда он владел ее, ему казалось, что он владеет целым миром. Дженни не была Николь, хотя с последней его много, что связывало, но все же Дженни, которая всегда была рядом с ним, принадлежала ему и больше никому, - Ах, милая моя, нежная, любовь моя…

Но Дженни опять испугалась, и поэтому, перед тем как Роджер уехал в Лос-Анджелес, она сказала, что не  может придавать мужа, обманывать Николь. Он, конечно же, понимал в чем крылась причина. Дженнифер все еще надеялась, что былое счастье еще можно склеить, он не мог злиться на нее, он как всегда обещал ее ждать. В душе он коварно улыбался, однажды Дилан сам все разрушит, сделает все своим руками, и вот тогда Дженни станет принадлежать ему, тогда-то она будет счастлива.

₪

Что-то надломилось в них самих, во всех них. Когда все искали Бетти, группа почти распалась. Ребята решили начать без нее запись нового альбома. В тот день все не ладилось, новые стихи не появлялись на бумаге, ни новые мелодии, а это был первый день после полугодового перерыва. Грэг сидел на месте звукорежиссера, поглаживая задумчиво клавиши, ничего в голову не шло, никаких идей. Даже мозг их группы ничего не мог подходящего предложить. Джон и Джеймс сидели в стороне и беседовали явно о чем-то своем.

- Может, Грэг, хватит командовать, - вспылил Джеймс, - ты у нас вообще не главный.

- Главный из нас четверых – Бетти, или это не так? – парировал Грэг.

- Хм, женщина? А тебе не кажется, что с тех пор как ты ее привел к нам, то мы все под ее каблуком. Ты ведь любишь ее до сих пор, а Джульетта лишь прикрытие, и лишь  семья держит тебя, - Джон тоже завелся.

- О, да конечно. Ты думаешь, я не знаю, что ты сох по ней. Ты целовал мою девушку на моем же дне рожденье! – выпалил Грэг.

- Это было давно, - защитил друга Джеймс.

- И вообще катитесь ко всем чертям! Я прекрасный пианист, а связался с этим!