При продвижении к югу из района Вертю полк кайзера Франца (2–й гв. гренадерский полк 2–й пех. гв. дивизии) наткнулся на противника, занявшего позицию в районе Морен-Ле-Пти. Артиллерийский огонь становился все сильнее и вынудил роты к продвижению перебежками.

Становилось ясным, что начинается серьезный бой. Вскоре командир 2–й гв. дивизии генерал Винклер выяснил, что линия сопротивления противника протягивается к востоку, к Экюри-Ле-Репо (Ecury le Repos); Кламанж (Clamanges) также занят французами. Между тем огонь артиллерии противника вынудил роты полка Франца расчлениться и наступать редкими волнами; они залегли в леске в 1 км, севернее Морен-Ле-Пти, выжидая прекращения артиллерийского огня; тяжелые гаубицы открыли огонь по местечку, но артиллерия противника продолжала обстреливать роты в леске, нанося им существенные потери.

Схема 10. Наступление 2-й гвардейской дивизии. 6 сентября.

Левее, со стороны Пьер — Морен (Pierre — Morains), наступал полк королевы Августы (4–й гв. гренадерский полк 2–й пех. дивизии). Немедленно артиллерия противника взяла его под обстрел, который велся «с поразительной точностью». Вскоре немецкая пехота везде перед фронтом Морен-Ле-Пти была остановлена; тем ожесточеннее развертывался артиллерийский бой, в котором французская артиллерия явно превосходила немецкую по численности полевых батарей.

Командир гвардейского корпуса генерал Плеттенберг, получив сведения о положении, прежде всего был обеспокоен возможностью охвата своего левого фланга со стороны Кламанжа. Командиру 12–го арм. корпуса (3–я армия) была направлена просьба возможно скорее выйти в этот район: 32–я дивизия, совершавшая марш в направлении Сен-Map (St. Mard) — Жерминон (Germinon), уже по своей инициативе склонила направление своего движения на Трекон (Тrесоn) — Кламанж.

Схема 11. Наступление гвардейского корпуса. 9 сентября.

Между тем генерал Винклер решил своими силами покончить с угрозой левому флангу; направленный к Кламанжу полк королевы Елизаветы (3–й гв. гренадерский полк) нашел местечко очищенным противником. Полк кайзера Александра (1–й гв. гренадерский) получил направление на Экюри. Ввиду скорою приближения 32–й дивизии, около полудня был отдан приказ 3–й пех. гв. бригаде (1–й и 3–й гв. гренадерский полки) наступать в юго-западном направлении, на фронт Экюри — Норме (Normee), обеспечивая свой фланг с востока. В это время полки Франца и Августы жестоко страдали от огня скрытых батарей противника, «которых наши батареи не могли подавить»[226]. Под этим «истощающим нервы градом шрапнели и гранат» пехота удерживалась с трудом. Лучше штыковая атака, чем это бездействие, каждый миг которого нес смерть новым бойцам. Невидимые батареи противника до крайности возбуждали беззащитных стрелков. Начинаются попытки, которые не раз имели место в эти дни: найти и захватить батарею. Один из офицеров 7–й роты полка Франца получает разрешение предпринять разведку. Ему действительно удается раскрыть местопребывание французской батареи, но она отстоит слишком далеко к югу, чтобы можно было добраться до нее пехоте.

Полк Александра начал свое продвижение к Экюри. Одна из батарей, сопровождавших его наступление, выдвинулась вперед на позицию в 1 км от местечка, обстреливая его в упор; но вскоре на нее посыпались снаряды, вырывая одного за другим обслуживающий состав и вынуждая ее к молчанию. Правофланговый 3–й батальон сравнительно легко достиг местечка и залег на южной его окраине; в лесу, южнее, находились, видимо, окопы противника, так как отсюда был немедленно открыт огонь по Экюри. 2–й батальон сразу же попал под обстрел артиллерии, которая, очевидно, узнала о его движении по поднятой пыли. Безжалостно обрушились снаряды на 7–ю роту. В несколько минут рота потеряла треть унтер-офицеров и людей. Два командира взвода были убиты, третий ранен. Положение рот 2–го батальона стало ужасным: накрытые сильнейшим артиллерийским, ружейным и пулеметным огнем противника, они лежали неподвижно, не имея никакой возможности сделать хоть один шаг вперед или назад. «Всюду в пехотной линии с горечью ощущали, что в этом тяжелом бою полностью отсутствует поддержка своей собственной артиллерии»[227]. В 1–й батарее, о которой упомянуто выше, только отдельные канониры оставались еще у орудий, остальных не было видно вообще. Около 15 час. наступление полка Александра было остановлено на всем фронте.

Полк Елизаветы в 12 ч. 45 м. начал наступать от Кламанж на Норме. Как только роты вышли с опушки леса между выс. 154 и 167, они попали под «неслыханно сильный шрапнельный и гранатный огонь французских батарей… Все бросаются в стороны из сомкнутых соединений; команд при страшном грохоте не слышно. Броситься и искать прикрытия — первое инстинктивное действие всех»[228]. Некоторые не выдержали и бросились обратно в лес. На вые. 144 выходит 2–й дивизион (легкие гаубицы) 2–го гв. полка полевой артиллерии; однако, нигде не удается отыскать удобные наблюдательные пункты, с которых было бы возможно раскрыть местоположение французских батарей. Пехота не получает активной артиллерийской поддержки. К 15 час. полк Елизаветы остановлен в продвижении по опушке леса от вые. 161 до 154.

Около 14 час. части полков Франца и Августы не в состоянии больше выдержать тяжелое бездействие под огнем и бросаются в атаку. Несколько батарей, подвинувшись вплотную к пехоте, обстреливают пространство юго-западнее Экюри, где предположительно расположены батареи противника. «С развернутыми знаменами, сверкающими штыками, под бой барабанов и звуки труб делают немцы последний бросок»[229]. Однако, французы сопротивляются до конца. Окопы взяты. Тотчас же они снова попадают под обстрел отошедших на новые позиции французских батарей. Части врываются в Морен-Ле-Пти, которое уже под огнем. Опять вызываются охотники захватить французскую батарею и снова, убедившись, что она слишком далеко, с трудом уходят назад. Немецкая батарея галопом занимает открытую позицию в 600 м северо-восточнее Морен-Ле-Пти. Теперь французские орудия скрылись в дыму и пламени, но их огонь продолжается, пока не наступила темнота.

Полк Александра начинает в свою очередь продвигаться вперед. Здесь также происходит любопытный случай единоборства пехоты с артиллерией. Одному взводу удается добраться до неприятельской батареи, но с сильными потерями он вынужден все же отойти. Однако, этот смелый поступок поднял настроение частей. К вечеру полк выходит на дорогу Экюри — Норме. «Наступательная сила полка Александра была настолько подорвана многочасовым пребыванием под сильнейшим артиллерийским, пехотным и пулеметным огнем, а также ожесточенным лесным боем, что нечего было и думать о дальнейшем продвижении вперед… Не оставалось ничего другого, как пока окопаться на названной дороге»[230]. Здесь следует привести следующее свидетельство фельдфебеля 1–й роты Киндермана:

«Окопаться! Это было как будто простое дело. На 50 см вкопались мы в землю, и затем — конец. Чем копать глубже? Пресловутых „бригадных вилок“ (пик) и лопат у нас ведь больше не было, они постепенно пропали. Орудовали только пальцами, штыками, кружками. Но, в конце концов, кое-чего достигали и таким способом».

Полк Елизаветы продолжал продвигаться медленно, перебежками, используя прикрытия. С 600–700 м был открыт огонь по отчаянно защищавшемуся противнику. Одну из батарей протащили через лес и поставили на открытой позиции для обстрела Норме в упор. Тотчас же командир батареи был ранен; сверх того батарея потеряла 3 убитыми и 14 ранеными. В 17 ч. 45 м. через поле, усеянное трупами французов, немецкая пехота ворвалась в Норме. Но поле наступления было покрыто и трупами многих немецких солдат и унтер-офицеров: «особенно чувствительны были потери в офицерах»[231]. Попытки продвижения дальше к югу кончились неудачей; французы закрепились вдоль железнодорожной насыпи и открыли огонь по наступавшим; фронт французов протягивался дальше к Ланаре (Lenbarree). Между тем, 32–я дивизия, несмотря на сильнейшее напряжение, не успела достигнуть линии фронта, лишь ее артиллерия вступила в бой.