– Думаете? – недоверчиво спросил я.

– Знаю, уж поверь.

– Эй, вы там, долго еще будете мне тут глаза мозолить. Ваше присутствие мне уже изрядно надоело. Или платите, или проваливайте.

А ты надоел нам еще больше! – про себя подумал я.

– Знаешь, Антон, пойду–ка я с ним разберусь. Слишком он оборзел…

– Володя, ты это, поаккуратнее. Если хоть пальцем его тронешь, «зеленые» могут взбунтоваться.

– Да знаю я, знаю. Будь спокоен, ничего с ним не будет. Хотя проучить не мешало бы, – последнюю фразу дядя Вова произнес очень тихо, но я услышал. И был с ним полностью солидарен.

Увидев направляющегося к нему дядю Вову, дежурный встрепенулся, схватил покрепче автомат, выпрямился как на плацу перед начальством.

– Что, все–таки решили заплатить, это правильно.

– О, нет! Вы ошибаетесь, любезный Платить ни я, ни мои товарищи не собираемся. У нас нет такой суммы. Мы сейчас просто пройдем и все.

– Что? Какого?.. – дежурный был просто в шоке от таких слов. И я, кстати, тоже. Я думал, что дядя Вова набросится на парня с угрозами, бранными словами, претензиями… ничего подобного. Разговаривает, как настоящий интеллигент. Манерой речи он мне сильно напомнил Ньютона. – А ну стоять! – дежурный вскинул автомат и направил его на дядю Вову, который не торопясь прошел заградительные сооружения и все продолжал шествие.

Я не на шутку испугался. А вдруг версия дяди Вовы ошибочная и парень все–таки выстрелит? Дежурный вне себя от гнева передернул затвор, пытаясь обратить на себя внимание. Ему это удалось – дядя Вова развернулся на каблуках и посмотрел своему визави в лицо.

– Молодой человек, вы пушечку свою уберите. Не ровен час пальнет.

– Еще чего! – крикнул на него дежурный, но ни один мускул у дяди Вовы не дрогнул. Железный человек, однако. – Я же русским языком объяснил – платите или проваливайте! Или вы не понимаете?

– Ну почему же? Понимаем, прекрасно понимаем. Но вот мне интересно, что будет, если мы не будем платить?

Лицо дежурного стало цвета спелой свеклы. Он еще долго буравил взглядом дядю Вову, а потом раздался выстрел, эхом раскатившийся по вестибюлю. От неожиданности я аж подпрыгнул на месте, а когда понял, что произошло, сердце ушло в пятки. С тревогой я перевел взгляд на дядю Вову. Слава Богу, он стоял на прежнем месте, цел и невредим. Как истукан – никаких эмоций: ни страха, ни гнева, ни волнения. Только рядом с ним в полу зияла небольшая выбоина от пули. При тусклом освещении она была едва видна, но полумрак стал для меня за долгое время проживания под землей нормальной средой, поэтому видел я более–менее отчетливо.

Дежурный тяжело дышал. Этот поступок дался ему нелегко.

– То же самое будет и с тобой, старик, и с твоими дружками, если вы сейчас же не выметитесь со станции! – сквозь зубы проскрежетал парень.

А может и в самом деле уйти? Но с другой стороны – нам необходимо починить костюм. В противном случае у меня не будет возможности достать оружие, что в свою очередь означает, что мы не сможем дать бой «красным». Следовательно, для «оранжевых» это в любом случае будет означать конец – убьют нас или же захватят в плен.

– Так! Что за шум, а драки нет?

По лестнице со стороны станции «Площадь Александра Невского–1» поднялись двое мужчин – один помоложе, другой постарше. Последний подошел к в момент побледневшему дежурному, и, игнорируя наше присутствие, недовольно спросил у него:

– Что происходит, черт возьми? И почему я слышал выстрелы? Отвечай!

Парень проблеял что–то невнятное и пристыжено опустил голову.

– Не слышу! – повысил голос «старший». Кстати, похоже, он и в самом деле был старший, не только по возрасту, но и по рангу, так как очень здорово поставил этого выскочку и лгуна на место, а в ответ – ничего.

– Ладно, не хочешь говорить ты, спросим у наших гостей. Они, я думаю, будут поразговорчивее тебя. Ну, здравствуй, Антон! Сколько лет, сколько зим? Давно же ты в гости не заходил.

«Старший» распростер руки навстречу Антону, и тот чуть ли не бросился в объятия. Я с умилением наблюдал эту душещипательную сцену – встреча старых, давно не видевших друг друга друзей всегда такая сентиментальная.

– Я хочу знать все. Все, что касается тебя и твоей ветки. Наверняка за несколько месяцев накопилось много нового и интересного.

– О да, Веля, ты даже не представляешь сколько! – в голосе Антона чувствовалась горечь, но он старательно замаскировал ее под улыбкой.

– Но про это ты расскажешь мне чуть позже. Сначала объясни, что здесь произошло.

И Антон рассказал. Только немного приврал, видно, пожалел парня. Знал, что если скажет всю правду, тому шибко не поздоровиться, и приврал. Благородный поступок. Это лишний раз подтверждает, что наш начальник – широкой души человек.

– Так вот оно что! – приятель Антона провел рукой по подбородку и обернулся к дежурному. – Что хорошо несешь службу – хвалю. Но почему ты их не пропустил. Сказали же тебе, кто они есть.

Парень, поняв, что его спасли от наказания, а возможно от чего–то большего, благодарно посмотрел на Антона, а затем, осмелев, вновь обрел дар речи:

– Так, Велимир Андреевич, я тоже могу прикинуться начальником станции и заявиться на другую линию. Что ж меня теперь, пропускать везде и всюду должны?

– Резонно! – одобрительно закивал Велимир Андреевич и засмеялся. – Ладно, живи! Лиза, чего ты там в стороне стоишь? Давай на пост.

Коротковолосый пацан, одетый в камуфляжную форму, прошел к заградительным сооружением и встал, опершись на приклад автомата,  рядом с горе–дежурным. Так значит это Лиза? Девушка, то есть. А я–то думал, что парень. Ну и дела!

– Ну что, друзья, пойдемте. Кстати, забыл представиться, Велимир Андреевич, начальник зеленой ветки.

– И мой хороший друг! – с гордостью добавил Антон.

Велимир Андреевич зарделся, как девушка, которой сделали жутко приятный комплимент. Юра и я, в свою очередь, назвали ему свои имена. А дядю Вову он, похоже, уже знал, так как они по-дружески обнялись.

Таким образом, знакомство состоялось.

– Итак, господа, позвольте узнать, что привело Вас сюда? – мы шли за Велимиром Андреевичем на станцию «Площадь Александра Невского–1», когда он задал этот вопрос. – В гости или же по делу?

– Увы, исключительно по делу, – ответил Антон, – и весьма серьезному.

Велимир Андреевич остановился и обеспокоенно посмотрел на друга.

– Что случилось, Антон? Тебе нужно искать убежище? Твой народ тебя отверг?

– Нет, ну что ты такое говоришь? В этом отношении все остается как и прежде. Проблема в другом – нужно залатать химкостюм. Он порвался, а без него, сам понимаешь, на поверхность выходить нельзя.

– Да, не повезло. Тогда пойдем, нам нужно на «Пролетарскую». Там все сделают. Только сначала заедем на «Елизаровскую». Мне нужно забрать одну вещь, чтобы… передать одному человеку. – Велимир Андреевич пригласил нас следовать за ним. Вскоре он подошел к станционным дверям – они являлись своего рода преградой между станцией и туннелем, – сдвинул рычаг, торчащий из стены, вниз, и створки разъехались в разные стороны. Как будто приглашали нас войти внутрь.

Станций закрытого типа, к числу которых принадлежала и «Площадь Александра Невского–1», в петербургском метрополитене всего десять, причем самая последняя из них построена в 1972 году. Их особенность заключалась именно в этих вот станционных дверях. Мне такие станции никогда не нравились – из вагона не было видно, куда ты приехал, да и красотой они никогда не отличались. Правда, у дверей было и преимущество – благодаря им никто не мог упасть на железнодорожные пути. А теперь, в наши дни, они еще и были дополнительной защитой на тех ветках, на которых имелись станции закрытого типа.

– У нас тут открывается всего лишь две двери, – пока мы садились в мотодрезину, начал объяснять Велимир Андреевич нам с Юрой. Я и он ведь здесь находились в первый раз с того момента, как началась Катастрофа. А вот Антон с дядей Вовой, думаю, неоднократно посещали станцию, как по долгу службы, так и просто заезжали в гости к старым знакомым. Последний, как недавно выяснилось, даже пожить здесь успел. – Одна на этой стороне, вторая – на противоположной. Механизм открытия приводится в действие, как вы уже могли видеть, с помощью рычага. Остальные же заблокированы. Это наши умельцы постарались.