Миссис Хозер вернулась в гостиную и снова легла на кушетку. Её муж в эту неделю работал в ночную смену. Совершенно неожиданно она вдруг почувствовала, что сейчас умрёт. Затем она оказалась вне своего тела.

"Я видела себя. Вдруг я ощутила, что взмываю в воздух. Я летела всё быстрее и быстрее. Пространство казалось тёмным, но не чёрным. Это не походило ни на что. Мне никогда не найти верных слов, чтобы описать пространство, где я пролетала.

Пространство вокруг смерти удивительное. Я не чувствовала, как идёт время. Я лишь ощущала, что движусь навстречу чему-то. Чему именно, я не знала. Звуков не было вообще. Это было странное переживание, а ещё страннее было то, что оно мне нравилось. Оно определённо было приятным. И мне нисколько не было страшно. Мельком я взглянула на себя, лежащую в постели, и до сих пор помню, как сияли белые простыни. Вдруг я подумала о своих трёх детях".

Больше всего её тревожило то, что она должна оставить детей. Кроме Конни в семье было двое младших сыновей. Мишел воскликнула: "Боже, прошу тебя, ведь муж мой протестант, а я католичка, оставь мне жизнь, чтобы я могла вырастить детей католиками". Она трижды повторяла эту мольбу и на третий раз услышала ответ: "Ты можешь на некоторое время остаться. Сейчас 4.25, и кто-нибудь другой должен будет занять твоё место". Она почувствовала себя спасённой. "Затем вдруг раздался оглушительный хлопок, как будто меня шлёпнул великан, - врач говорит, что это моя душа вернулась в тело". Очнувшись, она взглянула на часы, стоявшие у кровати: было 4.25 утра. Потом она заказала заупокойную мессу в память того, кто умер вместо неё. Пока эти события происходили, вот что было с Койни: "Мысленно я видела, что мама умирает. Я видела, как она поднимается над своим телом, лежащим на постели. Я была испугана и знала, что ничем не могу помочь. Её дух взмыл к потолку гостиной. Я пробовала изгнать из мыслей её облик, но ничто не могло стереть его. Её дух исчез, и я два часа лежала, боясь, что если спущусь вниз, то увижу там мамин труп".

Прошло десять лет, прежде чем Конни и её мать в разговоре упомянули о том, как пережили ту ночь. Когда же они заговорили о тех событиях, то были изумлены сходством обеих историй. Миссис Хозер рассказала нам: "Похоже, что Конни действительно присутствовала при том, что происходило со мной. Она описала всё, что со мной было, и почти всё, что я чувствовала. Это было первое и единственное явление такого рода, происшедшее между нами".

Связь между матерью и её ребёнком особенно сильна. Мы знаем, что физическая связь всеобъемлюща; в сокровенности чрева плод соединён с матерью.

Новая жизнь зависима во всех отношениях. Химические реакции в теле матери, её диета, привычки к курению или к выпивке, короче, образ жизни - всё формирует будущее дитя. Даже темперамент матери во время беременности неуловимо влияет на формирование ребёнка. Кроме этой очевидной физической связи, по словам парапсихологов, неоспоримо существует психическая связь. Философ Анри Бергсон называл её "особым взаимопониманием матери и ребёнка". Врачи обычно отмечают это особое взаимопонимание, учёные стремятся измерить его, а все матери его испытывают.

Учёные полагают, что способность к телепатическому общению врождённая. Но, как правило, этот тонкий, деликатный способ общения заслонён повседневной активностью наших чувств. "Возможно, мы ежедневно получаем множество телепатических сообщений от друзей и родных, - говорит Чарлз Хонотон, руководитель медицинского центра в Бруклине, ведущего учреждения по психическим исследованиям. - Но сообщения не производят сильного эмоционального воздействия, так как никогда не проникают в область сознания. Обычно пробиться может какое-либо травматическое событие". Если это верно, неудивительно, что сообщения о смерти достигают цели. Наряду с рождением смерть - наиболее травматическое событие в жизни. Мишел Хозер и её дочь Конни разрушили психокоммуникативный барьер, только когда одна из них оказалась буквально на смертном одре. Лишь тогда сообщение преодолело шум обычных чувственных раздражителей.

Доктор Бертолд Шварц, психиатр из Нью-Джерси и бывший стипендиат отдела психиатрии Мей-фонда, глубоко заинтересовался особым духовным общением родителей и детей. За последние десять лет он зарегистрировал более полутора тысяч случаев общения близких людей. Не все случаи содержат сообщения о смерти, но несколько есть; доктор Шварц пробовал выделить менее уловимые сообщения, которые существуют, но часто проходят незамеченными. Он исходил из посылки, что если мы можем осознать одни сообщения, то действительно важно, чтобы и другие могли быть замеченными.

Согласно доктору Шварцу, большая часть моментов телепатии родители-дети проходит незамеченной в контексте повседневного опыта. Шварц и его жена Ардис не хотели пропустить возможное телепатическое общение в собственном доме, поэтому они решили заняться внимательным изучением действий своих детей, Эрика и Лайзы. "С течением времени, - говорит доктор Шварц. - жена и я научились распознавать, что действительно происходит в нашей семье на невербальном, подсознательном, телепатическом уровне". Это легло в основу книги доктора Шварца "Телепатия детей и родителей". Вот какой случай произошёл за неделю до рождества:

"Я хотел на важном письме сделать пометку "1-й класс", но был несколько сбит с толку, не найдя на своём письменном столе красного фломастера. Мои поиски не увенчались успехом. Я подумал: "Наверное, Ардис брала его для рождественских открыток и не положила на место". И в этот момент трёхлетний Эрик прибежал вниз, в мой кабинет: "Папа, вот красный фломастер!".

Отдельно этот случай, разумеется, не значит ничего. Совпадение, скажем мы. И вот это как раз точка зрения, которую доктор Шварц старается избежать. Случай, говорит он, легко проглядеть или принять за простое совпадение, но это затемнит его значение, потому что, когда доктор Шварц и его жена начали скрупулёзно записывать такие, на первый взгляд обычные случаи, они обнаружили, что Эрик довольно часто предвосхищает их желания. Однажды Ардис, находясь наверху, в своей спальне, решила повесить картину в кухне, там, где висел календарь. Она спустилась вниз с картиной в руке, вошла в кухню и обнаружила, что Эрик забрался на стул и снимает со стенки календарь. Когда она спросила сына, почему он это сделал именно сейчас, он не смог ответить. Доктор Шварц подчёркивает, что каждый случай сам по себе незначителен, что если бы не был записан, то стёрся бы из памяти раньше, чем произошёл другой. Но записанные, собранные вместе, они явно наводят на мысль, что Эрик обладает телепатическими способностями читать иногда мысли родителей. Если так много обычных сообщений доходят до нас хотя бы на подсознательном уровне, то, конечно, доходят и важные. Доктор Шварц полагает, что, если мы заставим себя осознать тонкие телепатические сообщения, как сделали они с женой, тогда, если придёт серьёзное сообщение, нам будет легче принять его и отделить от повседневной суеты. Для открытого, воспринимающего разума такое сообщение, как сообщение о смерти, конечно, легко будет доступно. То, что это случается так редко, может служить мерилом нашей нечувствительности или нежелания испытать что-либо неприятное.

Мы обнаружили, что люди, имевшие встречи со смертью, обладают различными точками зрения по этому поводу. Например, Уоллис Эйбел считает, что в отдалённом прошлом ОВТ послужил нашим предкам для создания исходных представлений о духах и небесах. "Если вы хоть однажды пребывали вне тела и пережили смерть, - говорит он, - немыслимо, чтобы это оставило вас равнодушным". Эйбел думает, что воскресение Иисуса Христа могло походить на сегодняшние встречи со смертью (встречи четвёртого рода, поскольку Иисуса видели его апостолы). Сознание человека, говорит Эйбел, длится и после того, как признаки жизни тела исчезают; поэтому врачам следует выжидать по меньшей мере сорок восемь часов, прежде чем посчитать человека мёртвым и положить его тело в холодильную камеру. "Может быть, мы приканчиваем каждый год тысячи людей, которые не полностью или не окончательно мертвы, - говорит Эйбел. Люди, которых можно вернуть, если врачи приложат немножко больше усилий, люди, которые осознают, что их тело сочтено мёртвым и что врачи отступились от них". Это реально существующая страшная перспектива, мы рассмотрим её в части II.