Проблемы, связанные с определением смерти, отражены неоднократным лауреатом литературных премий писателем Б.Д.Коулном, придумавшим горькую историю Карен Энн Куинлан. В своей захватывающей книге "Карен Энн Куинлан. Умереть, достигнув вечной жизни" Коулн обратился к истории смертельно раненной женщины, умершей по прибытии в больницу, помещённой под аппарат искусственного дыхания и возвращённой к жизни до момента, когда хирурги обнаруживают, что её печень повреждена столь сильно, что спасти её нельзя. Они отключают дыхательный аппарат, давая ей умереть второй раз. Коулн говорит: "Могут сказать, что врач, отключивший дыхательный аппарат, сыграл роль Бога, лишив женщину жизни. Если врачи играют роль Бога, они делают это, включая аппаратуру. У человека можно отнять жизнь, но эти врачи делают то, что, по нашему мнению, в силах совершить лишь Бог, - они дали жизнь женщине". Человек, научившийся продлять жизнь с помощью техники, превратил умирание в сложную, неопределённую, противоречивую задачу.

В "Короле Лире" Шекспир описывает распространённый в его время метод определения, жив человек или мёртв: "Не даст ли кто мне зеркала? Когда поверхность замутится от дыханья, тогда она жива"*. Если бы сегодня пациентов, находящихся в состоянии клинической смерти, проверять при помощи зеркала, никого не посчитали бы живым. Мы были бы лишены рассказов о жизни после смерти. Что скажут сотни лет спустя о наших теперешних определениях смерти? Что мы уничтожили не меньше живых людей, чем невежественные лекари времён Шекспира?

КАК СМЕРТЬ ВОЗДЕЙСТВУЕТ НА ЖИЗНЬ

На склоне лет рабби И.М.Тукачинский создал притчу, которая подводит итог всему, что мы обсуждали до сих пор, и предвосхищает проблемы, которыми мы ещё будем заниматься в этой книге.

Вообразите близнецов, мирно растущих в тёплом чреве. Их жизнь течёт спокойно. Весь их мир - это внутренность чрева. Можно ли представить себе что-либо больше, лучше, удобнее?

Они ощущают движение и начинают рассуждать: мы спускаемся всё ниже и ниже. Если так пойдёт дальше, нам когда-нибудь придётся покинуть всё это. Что тогда?

Один из младенцев верующий, наследник религиозной традиции, которая говорит ему, что после этого тёплого и влажного существования во чреве начнётся "новая жизнь". Странная вера, на взгляд лишённая оснований, но из таких, от которых не отступают. Она утешает. Второй младенец совершенный скептик.

Всякие россказни его не убеждают. Тому, чего нет в опыте, нет места в воображении.

Верующий брат говорит: "После нашей "смерти" здесь мы окажемся в новом, огромном мире невероятной красоты, где нас ждут необыкновенные впечатления. Мы будем есть ртом! Мы сможем увидеть то, что далеко, сможем услышать музыку и голоса благодаря ушам, что расположены у нас по сторонам головы".

Скептик отвечает: "Ерунда. Ты хочешь найти что-то, что заглушило бы твой страх смерти. Существует только этот мир. Другого мира, где мы могли бы очутиться, нет. Наш мир рухнет, а мы будем преданы забвению. Может быть, это неутешительная мысль, но она вполне логична".

Внезапно воды чрева вскипают. Чрево содрогается. Разверзается ад. Всё кругом удары и боль. Страшные конвульсии. Кружение. Толчки один за другим. Верующий брат сломя голову спешит навстречу новому опыту и исчезает в тёмном туннеле. Выбравшись из чрева, он оказывается снаружи. Он существует. Другой брат пронзительно визжит и пытается удержаться. Он потрясён случившимся. Он скорбит и оплакивает трагедию. Вдруг он слышит леденящий душу вопль, а затем множество криков из темноты, затем наступает тишина. "Вот ужасный конец! - восклицает он. - Всё, как я и предвидел!".

"Оплакиваемый скептиком "умерший" брат, - пишет рабби Тукачинский, - родился в новом мире. Крик - это знак здоровья и силы, а шум - это хор радостных восклицаний семьи, приветствующей рождение здорового младенца".

Человек появляется из тьмы "ещё не" и следует во тьму "больше не". Если нам трудно вообразить "ещё не", то представить себе "больше не" гораздо сложнее. Мысль о смерти в большей степени, чем рождение, оказывает глубокое воздействие на нашу жизнь. Люди, выжившие после клинической смерти, обнаруживают, что этот опыт в огромной мере изменил их жизнь. Действительно, какое бы ни было соприкосновение со смертью, для человека это не пройдёт бесследно. Такова магия смерти.

Учёные сходятся на том, что если бы слово "смерть" отсутствовало в нашем словаре, то не были бы написаны великие книги не были бы построены пирамиды и соборы, не были бы созданы замечательные произведения искусства, поскольку любое искусство уходит корнями в религию или магию. Неизбывность смерти придаёт жизни значение и значительность. "Смерть - источник наших побуждений, стремлений и свершений" - признал один психолог. Согласно Фрейду и Юнгу, днём или ночью, спим мы или бодрствуем, нет ни минуты, чтобы в нашем подсознании не было бы мысли о смерти. Часто эти мысли прорываются на поверхность, несмотря на то что мы изо всех сил боремся с ними.

Алан Уоттс говорит: "Нет ничего более притягательного, чем мысль о смерти. Поскольку человеку известно, что он умрёт, он создал искусство, науку, философию и религию. Нет ничего, что так побуждало бы мыслить, как мысль о том, что и мыслям придёт конец".

По мнению психолога Энтони Старра, человек - единственное создание, которое может предвидеть свою собственную смерть. Животные, как мы знаем, обладают рефлексами и врождённой реакцией на опасность, что уберегает их от преждевременного конца, но мы не можем поверить, что животные, подобно людям, видят неизбежность будущей смерти. Наше осознание собственной неизбежной смерти, возможно, наиболее значительное отличие человека от всех других живых организмов.

Наблюдения показывают, что дети осознают смерть примерно лет с пяти. Это возраст, когда ребёнок начинает ясно отделять себя от окружения и от других людей; его эго достигает такой степени развития, что он видит себя как обособленное существо, и как только эго утверждает себя, оно тут же начинает видеть возможность собственной кончины. В зависимости от того, как ребёнок воспитывается, он может считать смерть пугающим, конечным, уничтожающим опытом или при более религиозном подходе высшим продолжением личности.

До пятилетнего возраста дети имеют обыкновение разговаривать с умершими родственниками (или отсутствующими в комнате членами семьи), как если бы те были рядом. Эндру Грили, директор Центра по изучению общественного мнения Чикагского университета, выяснил, что 31 процент опрошенных подростков дали ответ, что находились в контакте с умершим. К сожалению, никто не проводил исследования среди маленьких детей относительно контактов с умершими. Об этом ходит множество рассказов, но строгое исследование могло бы показать, что многие дети не фантазируют, когда уверяют, что разговаривали с умершими родственниками. Не осознавая так называемой межи между жизнью и смертью, они могут легко перейти её. Дети видят связь между вещами, совершенно непохожую на "взаимосвязанность", отмечаемую современными докторами. Изучение детей из Китая, Венгрии, Швеции, Швейцарии и Соединённых Штатов показало, что дети в возрасте до шести лет видят жизнь как непрерывность всего существующего. Психиатры не относятся к этому всерьёз. Должны ли мы рассматривать эту мысль как глупую, "детскую", или в ней скрыта глубочайшая правда?

Пятилетняя девочка, которую вернули к жизни после того, как она тонула, рассказывала о своём ОВТ врачу и родителям как о чём-то совершенно естественном, наподобие прогулки. Ей не казалось странным, что её тело лежало на берегу, окружённое людьми, а она сама плыла по воздуху: она не умерла, это было просто приключение, объяснила она. Может ли замечание ребёнка отражать некую врождённую способность человека к ОВТ и глубинное знание о жизни после смерти?