— Стоп. Пусть производитель будет не хорошим, но и не плохим, — попробовала исправить ошибку я. — Такой, средний, который ни больше, ни меньше не кладёт. Сколько тогда?

— Тогда — пятьсот шестьдесят восемь.

— Теперь-то почему так?

— Потому что килограммы, и корм рассыпчатый, его точно не измеришь, — вернулся к первому аргументу Лисс.

— Так, — встав, я поднялась чуть повыше и разлеглась уже на ровном полу. — Тогда представь, что этот производитель комбикормов — извращенец и пользуется очень точными, до сотой доли грамма, весами. Сколько получается?

— Пятьсот шестьдесят девять килограмм.

— Теперь-то куда целый килограмм делся?! — взвыла я.

— Мешки такие, чтобы корм не задохнулся, пока его везут, он тёрся друг об друга, пыль понемногу высыпалась, — объяснил свою точку зрения байлог.

— Ладно, — я снова встала и прошлась туда-сюда, чтобы успокоиться и придумать, как ещё можно подойти к проблеме. — Ладно. Представь, что корм в мешках — это кролики.

— Корм — это не кролики, в задачке ведь написано! — возмутился юноша.

— А ты представь, что кролики, — потребовала я. — По десять кроликов в каждом мешке.

Лисс ненадолго задумался, а потом всхлипнул, явно с трудом сдерживая слёзы.

— Что случилось? — забеспокоилась я, подсаживаясь к приятелю.

— Кроликам в мешках плохо и очень тесно — мешки слишком маленькие. Они поранили друг друга и задохнулись. И теперь все мёртвые, — сквозь рыдания поделился байлог.

— Нету в мешках кроликов, никто их туда не запихивал, это просто неудачная шутка была, — поспешно исправилась я, подождала, пока юноша успокоится, и сделала очередную попытку: — Мячики! Небольшие мячики, которым в мешках хорошо и не тесно. По десять мячиков в пятидесяти семи мешках. Сколько всего мячиков? — удовлетворённо кивнула, услышав ответ. — Вот и решение.

— Не понял, — подумав, признался Лисс. — В задачке мячиков вообще не было, откуда они в ответе взялись?

Несколько раз глубоко вздохнула, придумывая, как объяснить очевидное.

— О! Мячики сделали из корма, каждый мячик — из килограмма корма. Так понятно?

— Да, так понял, — кивнул собеседник. — Значит получается пятьсот семьдесят мячиков из пятьсот семидесяти пяти килограмм комбикорма. Правильно?

Я внимательно посмотрела на юношу. Предельно серьёзен и ни намёка на издёвку. Искренне не понимает. Ладно со мной — ещё можно было бы предположить розыгрыш, но когда раз за разом проваливает экзамен по математике и никто из старших не обвиняет его в лености или зловредности — это показатель.

— «Потому что килограммы», — почти отчаявшись добиться результата, нервно повторила я аргументацию Лисса. — Слушай, а если корм этот дурацкий просто числами представить? Ты ведь умеешь считать — посчитай просто числа, без килограммов. А потом припиши к результату этот термин.

Байлог горько вздохнул, виновато опустил голову и с удвоенной энергией принялся крутить чётки.

— Что-то не так? — насторожилась я. — Лисс, ты не обижайся, я ведь многого не знаю.

— Я не умею думать числами, — тихо признался юноша. — Никто из нас не умеет. Все умеют, а мы — нет. Не получается, потому что их, чисел, нет. А если их записать, то это уже картиночки получаются, и с ними может что-то случиться.

— Но... но как же ты тогда учил таблицы умножения?!

— Я не учил. Не получается ими думать, — ещё раз повторил байлог. — Меня папа по-другому учил считать, по-нашему. Потому что-то иначе вообще ничего не выходит.

Вот теперь я окончательно растерялась. Как тогда он вообще считает? Как?! К тому же...

— Погоди. Ты хочешь сказать, что если в математике встречается какой-то пример, но без пояснений... без кроликов и килограммов, то вы вообще не можете его решить?

Лисс ещё более виновато сжался.

— Правильно — не получается. Папы учили, что в этом случае надо обязательно что-нибудь представить, тогда можно посчитать... но очень примерно. Поэтому ответ всё равно часто неправильный выходит.

— Как же вы живёте-то... — поражённо выдохнула я. — Это же ужас какой-то, — заметив, что юношу задели последние слова, поспешно добавила. — Я не в укор. Но мне сложно даже представить... да что там сложно, вовсе не получается представить, чтобы кто-то не мог думать числами.

— Знаю, мы глупые.

— Вы — очень другие, — поправила я юношу. — Сильно отличаетесь от остальных.

Сказала и задумалась. А ведь и правда, если у байлогов такая серьёзная особенность мышления, то они не способны решать привычные нам задачи. И от этого могут выглядеть дурачками. Но кто знает, может, в чём-то ином они гораздо умнее обычных людей? И в какой-то области мы покажемся им такими же глупыми и не способными понять элементарные вещи?

Это встреча с Лиссом заставила меня сильно изменить мнение о его народе. Ведь если смотреть честно: пусть очень примерно, но он всё-таки решает задачи. Как? Неужели мысленно ссыпает этот несчастный комбикорм на воображаемые весы? Но даже если и так, то всё равно непонятно, каким образом вычисляется ответ. По крайней мере, сколько я не пыталась, так и не смогла представить иной, не числовой способ расчёта. Всё равно, сколько ни воображала мешки, в конце концов вылезали числа и умножение — безо всякой пыли, погрешностей, потерь или дополнительных граммов. А он как-то решает. Без чисел. Точнее — примерно переводя в числа свой, непонятно в каких мерах, ответ. Кстати, тут тоже вопрос — как Лисс это делает? Загадка... боюсь, для меня неразрешимая.

Чужие проблемы помогли отвлечься от собственных, и в университет я вернулась уже в хорошем настроении. И почти сразу увидела Ирину.

— Привет! — радостно поздоровалась она. — Уже нашла себе компанию?

— Ещё нет. А ты?

— Тоже пока нет. Меня Роллес с Уюу звали, но не хочу с ними.

— Четвёртой? — удивилась я. — А почему не хочешь?

— Третьей. Вира тоже не дура и с ними объединяться не собирается, — заявила девушка, заметила моё недоумение и пояснила: — Как думаешь, почему они её в первую очередь пытались позвать? Надеялись сделать жертвой: чтобы она рисковала жизнью чаще них, а деньги — поровну.

— У тебя есть доказательства? — заинтересовалась я.

— Ага, так они мне их и предоставили! Нет, но подозреваю, — призналась Ирина, приглашающе махнув рукой в сторону столовой. — В их паре заводила — Роллес. А он, хотя и интересный, но не очень-то считающийся с другими человек. Я купила на него досье... неполное, но уже достаточное, чтобы не доверять. А Уюу пойдёт туда, куда скажут, он привык к тому, что начальник всегда прав.

— На него ты тоже досье купила? — улыбнулась я, отсылая заказ.

— Купила, — серьёзно сказала подруга.

— И на остальных?

— Нет, на остальных не брала.

Я вздохнула. Вполне ожидаемо, что уж там. В этот момент пришёл сигнал, что ужин готов и мы отправились забирать свои порции.

— Да и на этих двоих покупала не для себя, — добавила Ирина, со стуком поставив поднос перед автоматическим пунктом выдачи. — А для тебя, Виры и Прия.

— В смысле? — удивилась я. — Почему для нас, а не для себя?!

— Понимаешь, я считаю, что чем сильнее разнообразие в команде, тем она богаче и тем интересней работать, — дождавшись, пока я тоже возьму заказ, девушка продолжила. — К тому же я всегда мечтала сотрудничать с какими-нибудь... необычными существами. Негуманоидами. Поэтому для себя присматриваю компанию студентов из других групп. Но вы — мои друзья. Вира — эрхелка, а я слышала, что они склонны уступать, если надавят, Прий — идеалист, ты — бывший рендер. Не хотелось бы, чтобы вы пролетели с выбором. Мы, люди, такие — защищаем тех, кто нам дорог.

Мы вернулись к столику.

— Но я ошиблась — Вира вполне справилась сама, — заметила Ирина, отхлебнув супа. — Тебя Роллес сам отсеял, как, кстати, и Прия. Зато зачем-то полез ко мне. Тоже мне, благодетель: если я из мелкой страны, так теперь должна его, богатенького тартарца с образованием, на руках носить и по первому свисту прибегать?!