И вот от этого союза стали появляться странные и страшные дети. И первенцем этих родителей был Раван. Родившись, он привёл всех в ужас своими десятью головами и двадцатью руками, но отцу и матери следовало примириться с этой странной внешностью и вырастить своего сына. Когда он достиг зрелости, родители уговорили его погрузиться в аскезу и совершать самые тяжкие её подвиги, чтобы добиться милосердия бессмертных. Он послушался и ушёл в отшельничество, где и провёл в строжайших аскетических подвигах целую тысячу лет, терзая и умерщвляя свою плоть и стараясь возвысить свой дух.

Боги заметили с высоты небес его строгое аскетическое служение, и сам первобог Брахма обратился к нему, спрашивая о цели его подвижничества и о желаемой им награде. И тогда этот сын ракшаски явил истинную цель своих стремлений — он попросил у бога богов высшего дара, к которому стремятся все, но обладают им только небожители. Этот дар был самым желанным для него — бессмертие.

Брахма отказал ему в его просьбе. Но, смягчая свою строгость, спросил, чем он хочет заменить бессмертие. И Раван попросил Брахму осенить его великой щедростью, сделав его неподвластным смерти, если её попытаются причинить боги или асуры, якши или ракшасы, а также огонь, змеи или животные. Но забыл он в своей гордыне упомянуть о человеке, считая людей до того бессильными и ничтожными, что уж они-то никогда не смогут его убить.

Вот почему так и случилось некогда, что пресветлый Вишну, стремясь к установлению справедливости, избрал для своей седьмой аватары имя и облик человека — царевича Рамы — для того, чтобы его рукой нанести Равану смертельное поражение, завершив тёмный путь жизни этого демона.

Но до того смертного часа было ещё очень далеко, и этот царь ракшасов с каждым днём всё ниже погружался в бездну грехов. Охотясь за чужими чистыми жёнами, убивая праведников и направляя подвластных ему ракшасов на свершение жестоких и страшных дел, он каждый день бросал вызов богам. Земля рыдала и стонала под тяжестью его злых деяний, но управы на него не могли найти ни боги, ни святые наставники, ни люди.

Однажды он напал на обиталище бессмертных в далёких северных горах, и на подступах туда его воины бились с якшами, войском Куберы, заливая кровью скалы и долины и заполняя ею реки, бегущие с гор. В воздухе мелькали бросаемые камни и утёсы, стволы деревьев и тяжёлые дротики, дождь стрел скрывал небо, а от ударов булавами слетали головы и скатывались вниз по склонам. Защитники-якши содрогались при виде неожиданно меняющихся разных обликов врагов и их чудовищных форм, и они впадали иногда в замешательство, видя всё это. А затем ракшасы победили войско защитников гор, ворвались в сады Куберы, и Раван захватил его сверкающий дворец. Он жестоко избил этого своего брата и ограбил его прославленную сокровищницу, нагрузив мешками с драгоценными камнями целый отряд своих воинов. И тогда же главной его добычей стала дивная воздушная колесница, которую Кубера получил некогда в дар от самых высоких богов. Преисполнившись великой радости, Раван взошёл на неё и взвился над горами, с гордостью озирая землю и чувствуя себя почти равным богам. Он направлял её всё выше и выше, стремясь достигнуть вершины святейшей из гор, Кайласы, где обитал Махадэва Шива, этот всепорождающий и всекарающий бог, со своей пресветлой супругой Махадэви.

Но вдруг колесница натолкнулась на благоухающий склон Кайласы, и этот толчок вызвал страшный гнев Равана. Он сорвал гору с её места и стал сотрясать её всю от земли до верха. Когда гора закачалась и задрожала в могучих руках демона, испуганная Махадэви обратилась к своему великомощному супругу, прося водрузить Кайласу на место. Шива наступил концом стопы на вершину горы, и она сразу же встала на место, как и была. Но дерзкий владыка ракшасов заслужил наказания, и гора, послушная воле Шивы, прищемила ему руку. Страшный вой и рёв Равана разнёсся над всей землёй, и он стал молить Шиву о прошении.

Владыка трёх миров смилостивился над ним и велел горе освободить придавленную ею руку злодея. Щедро оказывая свою милость, Шива подарил этому ракшасу и волшебное оружие — всепобеждающий меч и неотразимую стрелу, сжигающую любого противника.

Но, забыв очень скоро о милостивом прошении Шивы, владыка ракшасов многократно затем приносил горе и слёзы обитателям земли, истребляя на ней всё живое и снова дерзая вступать в битвы с богами.

Тешась своими победами над земными царями и войсками кшатриев, он решил однажды, что ему удастся покорить и подземное царство бога Ямы, где были судимы души мёртвых. Схватив подаренное Шивой оружие, Раван влетел на своей колеснице в пределы третьего мира и бросил своих страшных воинов в сражение со слугами Смерти. От грома неимоверного боя, завязавшегося под землёй, затряслась вся вселенная. Огнём сжигала всё вокруг волшебная стрела, а его новый меч сносил одним ударом головы сотням воинов.

Оскорблённый творимым в его царстве бесчинством, Яма взошёл на свою колесницу, где возничим у него была Смерть — Мритью, и появился перед нападающими. Один вид этого всеустрашающего бога и его ужасного возничего обратил ракшасов в бегство. Но сам Раван не дрогнул, ибо знал, что ни один бог не может причинить ему смерть, — таков был дар Брахмы. И Яма тоже ведь знал об этом, а поэтому повелел он Мритью опустить свой всеубивающий жезл смерти и повернуть колесницу вспять.

Сочтя это своей великой победой, вернулся Раван на землю и был горд тем, что все ракшасы стали пышно праздновать его победу над одним из самых грозных богов — владыкой царства мёртвых.

Страх перед ракшасами подавлял сердца живущих — ведь людоедство было любимым способом насыщения этих существ сумрака и ночи. И самыми истинными словами рассказал об одном из таких ракшасов великий знаток правды Вьяса в поэме Махабхарата:

«С красными глазами, с длинными руками, со всклокоченными волосами и огромной пастью, с телом, подобным куче облаков, с острыми зубами и пылающим лицом он был могуч».

Но эти пожиратели людей, чьи острые зубы непреодолимо жаждут человеческого горла и свежей пенистой крови, одарены способностью принимать даже облик людей. И ведь не раз было так, что ракшаски превращались в прекрасных дев с лицом, подобным луне, с красивыми глазами и нежной кожей. Приняв такой вид, они по своему желанию вызывали любовное стремление в сердцах смертных, как и было это с тем юным сыном отшельника, аскетом, который породил Равана. Не раз появлялось смешанное потомство на земле, но многим таким сыновьям сама судьба мешала стать на путь кровавых злодеяний ракшасов. Воины, отцы таких сыновей, знали об опасности, подстерегающей их детей из-за того, что их матери принадлежали к злому и безбожному племени демонов, и эти отцы прививали детям высокое чувство долга и стремление защищать всё живое от нападения тёмных сил.

Мудрецы повествуют и о том, что некая часть ракшасов даже обращалась к покаянию. После принесения многих искупительных жертв и совершения долгих молитвенных ритуалов они освобождались от своей тёмной сущности и начинали служить богам, уподобляясь более высоким существам. Так, многие из них стали воинами Куберы и вместе с подвластными ему якшами охраняли его владения, как и обиталища других небожителей, и отважно вступали в битву со всеми, кто дерзал покушаться на их власть и покой богов.

Но сеятелями зёрен зла были издревле и ещё более низкие, чем многие ракшасы, духи тьмы, которых люди называли пишачи, то есть плотоядные. Главным стремлением этих демонов было разрушение плоти людей, истребление самой их сущности, хранящей в себе

жизнь. И даже погибшую плоть человека, которого взял бог Яма, стремятся пишачи сожрать. Вот почему все живущие спешат до наступления ночи обязательно предать огню погребального костра тела усопших.

Когда светоносный Сурья завершает свой небесный путь и клонится к закату, пишачи уже присматриваются к живым существам, готовясь найти к ним кратчайший путь, как только погаснут в небе последние отблески золотой колесницы солнца. И выходят из мрака в наступивший на земле мрак и впиваются в тела живущих, принося им тяжкие болезни и гибель.