Агни не знает препятствий во вселенной и всегда находит для себя жертву. Любимой своей пищей полагает он тело ягнёнка или зрелого барана, неотделимое от жертвенного костра. Желая добра этому богу, люди даже в изображениях Агни придают ему это животное, располагая его у ног бога, как бы даря ему эту плоть, что быстро насыщает.

И молятся ему, всегда скрытому в быстром потоке жизней, но всегда готовому вырваться из укрытия. Молятся, призывая его запылать лишь по воле и желанию человека. И наделяют его множеством имён, отражающих все его великие качества, все его проявления в трёх мирах, все его облики. Молятся, стараясь молитвой снискать его помощь и направить его гнев против своих врагов.

В каждой мельчайшей частице всего сущего скрыта сила Агни — в тучах и водах, в животных и растениях, в живущих и умирающих, во всём свободном и во всём пленённом.

Слава вечномогучим богам. Слава Сурье, слава Индре и слава Агни, непрестанно живущему.

Не было времени до начала творения, как не было верха и низа, как не было того, что существует, и того, что не существует. Только первобог Брахма мог мыслью своей охватить всё, что будет. Зная, что на земле зародится жизнь, а с нею появятся и люди, всесильный творец прозрел величины и отмерил ими и малое, и великое, и величайшее. Этими величинами предстояло людям измерять время.

Двум женщинам назначил он неустанно заниматься прядением — одна будет всегда, во всех грядущих веках, выпрядать белые нити, а другая — чёрные. Ведь сын и дочь Брахмы, созданные им из пальцев его правой и левой ноги, породили свет и тьму, а значит наступят в мире дни и ночи для всех существ, что зародятся на земле.

И начало катиться колесо с двенадцатью спицами — перед взором бога явились грядущие месяцы года, а в году должны будут неизменно чередоваться три сотни и ещё шестьдесят белых дней и чёрных ночей. Подобно тому, как триста шестьдесят коров рождают одного телёнка, так будет рождаться один год. И это будет год людей.

И не износится вовеки это колесо Времени, обладая бесконечной окружностью. Этому колесу привержены и боги, ибо в нём — амрита. Безостановочен его ход, и бессмертны боги.

Безмерное время будет состоять из мельчайших частиц, из мгновений — кшан. Но в него войдут и величайшие — кальпы. И это будут дни Брахмы. Каждый его день — это одна кальпа. Только один его день.

А люди земли будут всегда проходить и проходить долгий-долгий путь во Времени, отмеряемый годами. Им не дано охватить взглядом своим весь этот путь их жизней, его могут прозреть лишь мудрейшие из них. И назовут они этот путь Великой югой — Махаюгой.

В каждой из земных Махаюг придётся людям прожить четыре человеческие юги, ибо из четырёх юг состоит Махаюга. О каждой из юг будут узнавать люди по делам своим и по плодам этих дел. И дела их и плоды дел станут являть им правоту и неправоту, верность и неверность их путей. Неправота и неверность приведут их к тому, что наступившая кара неизбежно прекратит их бытие. И завершится их век, их Махаюга. А будет она состоять всего из двенадцати тысяч человеческих лет, лет людей.

Но иной будет мера Времени для богов. В каждый их год войдут триста шестьдесят лет людей. И Махаюга богов станет длиться четыре миллиона и триста двадцать тысяч лет.

Для Брахмы же один день, всего один день, составят двести тысяч таких Махаюг. И это будет день Брахмы, один единственный его день. И составят его восемь миллиардов и шестьсот миллионов лет богов.

Познав мысли великого первотворца, боги проникли взглядом в будущую жизнь людей. Тех, кому предстоит жить в пределах четырёх своих юг. Тех людей, кто должен будет почитать их, богов, и приносить им жертвы для снискания их милости и поддержки.

В первой из юг, в Критаюге, познают люди счастье. Будут они чисты, как доверчивые младенцы, не ведающие зла и не творящие дурных дел. И природа будет щедро одаривать их сладчайшими дарами, не требуя от них ни труда, ни усилий. Это будет золотым их веком, и продлится он четыре тысячи и восемьсот человеческих лет. И на всём течении Критаюги будет царить справедливость. В сердцах людей не родится ни злоба, ни алчность, ни зависть, и для всех живущих утвердится один закон — закон добра и правды.

Когда наступит вторая юга — Третаюга, люди начнут приносить богам жертвы, они станут молить о помощи в борьбе против зарождающейся несправедливости. Они впервые ощутят, что боги должны вознаграждать их, одаривая их милостью своей за их молитвы и совершение ритуалов. Люди увидят, что утрачивается их вера в незыблемость законов правды. И длиться будет эта юга три тысячи и шестьсот человеческих лет.

Затем начнётся Двапараюга. В жизни людей наполовину угаснет справедливость, вытесняемая нарождающейся неправдой. В душах останется лишь небольшая доля прежней веры. Каждый будет думать, что он один знает правильный путь, и лишь его одного услышат боги. Споры и озлобление начнут овладевать сердцами смертных, и это станет порождать утомление духа и болезни тела. Эта юга придёт к своему концу через две тысячи и четыреста лет.

И тогда вступит человечество в последнюю и гибельную югу — Калиюгу. За все отступления от правды, за безверие, пороки и зло поразят людей тяжкие беды и страшные болезни. Ненависть будет править миром, и низкие будут повелевать теми, кто в душах своих попытается сберечь отблески былой веры в добро. Это царство жестокости и несправедливости займёт одну тысячу и двести человеческих лет.

Так Махаюгу людей составят двенадцать тысяч лет.

Так будущность людей была увидена великой мыслью Брахмы. Так возникло Время для людей и богов, смертных людей и бессмертных богов.

Когда был сотворён мир, и отделилось небо от земли с её реками и океанами, на богини планеты, ни живые существа не знали своих путей. Многие бродили во мраке неведения и не видели истинной цели своих помыслов и дел. То Сурья направлял свои лучи не в должную сторону, то светлый Сома-Месяц останавливался надолго среди неба, то реки начинали течь к вершинам гор. А земные твари не могли понять, что есть праведность, а что есть грех. И пути их тоже терялись во тьме неверных деяний. И первые в мире змеи тоже жалили всех, не отличая правых от виновных. В океане малые рыбы проглатывали китов. В водах плескались и плодили своих детей могучие макары — полурыбы-полуящеры, а сам океан был страшен и сотрясался от рёва своих многих обитателей. И пространство вод было безмерно, обширно и неизмеримо.

Миры зиждутся на воде, и сам мир создан из воды, вода поглощает жар гнева Агни и всех других богов, и утишает гнев праведников, достигших своими подвигами близости к богам. Сила вод необорима, и в них хранится зачаток тепла и лучей, как хранятся и зародыши жизни. Океан стал обиталищем бога Варуны.

Он сразу погрузился в океан в прибежище могучих сил и, вобрав в себя великую мощь, стал он владыкой вод, пребывающих во всех мирах.

В дни творения воды небесные смешивались с земными, и всё пространство внезапно наполнялось ливневыми дождями, кипевшими вокруг всех, кто смертен и бессмертен. И негде было укрыться от всепроникающих струй.

Тогда Варуна выбрал среди змей самую сильную из них — огромную кобру, и повелел он ей служить богам, прикрывая их головы, как зонтом, раздутой своей шеей. Великой честью для змеи стало это повеление владыки вод, и над ним первым развернула кобра такой зонт, оберегая бога от беспросветного ливня.

И во всех грядущих югах, во все века и годы стали подчиняться этому велению потомки той первой кобры, охраняя всех, кто был божественен или заслуживал своими подвигами великой милости богов.

Волей своей повернул Варуна реки земли на правильный путь, и стали они течь вниз с гор, направляясь в океан, который по желанию богов никогда не смел переполняться. Солнцу-Сурье указал Варуна верхний путь на небе и помог Месяцу-Соме плыть без преград и остановок.