- Что-то случилось, Джордж? – спросил Виктор, он снял очки, не скрывая своей улыбки, радуясь, что сын нашел время просто поговорить с ним.

- Скажи отец всегда от женщин бывают проблемы? – он все еще был заведен от того, что его любовница Флоренс стала требовать больше от него, чем он хотел давать.

- Я всегда тебе говорил, не заводи романы на стороне, и все будет проще, - Виктор быстро развил розового вина, повеяло ароматом роз.

- Я удивляюсь, как же ты смог столько лет прожить с матерью, и не изменять ей, - Джордж отпил вина.

- Не изменял?! Конечно, изменял. Это было всего лишь, когда мы разругались с Дианой, и когда родился Роберт. Я ползал у нее в ногах, а потом решил уйти от проблем завести интрижку. Но просто я не был Генри Голдом, который бросил все и даже этот замок, и стал затворником, живя без женщин, и не был моим отцом, который знал все бордели в Антриме. Во всем надо иметь меру, - пояснил Виктор.

- Я пришел к тебе за советом, - начал было Джордж.

- Так что же все-таки случилось? – он рассказал все про свою надоедливую любовницу.

- Ты знаешь что делать, а Джулия умная женщина. Как она говорит, все мы не без греха, - Виктор встал, - тебе повезло с женой, береги от брак. Мы все мужчины похотливые существа, но женщины не мириться с этим, и это облагораживает нас, - Виктор посмотрел в окно, на весенний сад.

- Наверное, ты прав, я знаю ответ, - он ушел, направляясь к любовнице.

Флоренс он дал денег, думая про себя, что больше не будет связываться с такими женщинами, при этом зарекаясь, что не будет изменять своей жене. Она навсегда исчезла из его жизни, и он удивлялся, как деньги меняют все, как какие-то бумажки могли заставить молчать человека, или изменить свое мнение. Джордж знал, что многое не покупается, что есть вещи, которые бесценны. В тот же день, приехав домой, он чисто случайно услышал разговор Джулии и Елены.

- Знаешь, я часто думаю изменяет ли мне Джордж, но каждый раз одергиваю себя. Бог и так меня одарил, - она провела ладонью по плечу, мягко улыбаясь, Елена поддалась вперед к подруге, и что-то прошептала, очень тихо, что не смог расслышать Джордж. Джулия рассмеялась, - Ага, любовницы это тень мужчины, а мы настоящие, - они снова обе рассмеялись, и только тогда Джордж смог выйти из тени. Несказанные слова порой лучше, чем сказанная правда, порой лучше молчать, или делать вид, что не знаешь правду, так проще жить.

- Здравствуй, Елена.

- О, мне пора, - протянула Елена, - а, то Том, наверное, вернулся, - она быстро встала, надевая туфли.

- Останься, - попросил Джордж.

- Хорошо, только час, - они пили чай, а потом, когда Елена ушла, он смял в своих объятьях Джулию, шепча ей на ухо все нежные слова, что приходили ему в голову. Они долго и пылко занимались любовью, и он заполнял ее всю без отказа, чтобы забыть других женщин, не зря он полюбил ее с первого взгляда.

₪

Ее любовь крепчала, и превращалась в нечто большее и постоянное. Виктор когда знакомился с ним выразил свое одобрение, и Диана была рада, что их взбалмошная дочь, наконец-то выходит замуж. Но саму Нэлли не отпускали сомненья. Онор признался ей натянуто в любви, но не это она хотела услышать, не этого она ждала. Перед тем, как поехать к его матери во Франции, она отдалась ему, в те мгновенья она почему-то вспоминала ту близость с Олли в его машине, Онор после всего стал расспрашивать, где она потеряла невинность, наивная Нэлл рассказала правду, совсем не понимая, что можно было немного солгать. Когда он сделал ей предложение, она сразу же согласилась, разум шептал ей, что она совершает ошибку, но сердце… сердце заглушало его. Оно стучало так громко, что Элеонора не могла понять, что говорила ей ее гордость. Родители ее отговаривали, может этого она хотела, но они оба выражали свою благосклонность. Только Джулия обронила, что Онор не тот, кем кажется, но Нэлли посчитала это просто завистью. Прежде всего Элеонора была женщиной – слабой и влюбленной.

Ее должна была насторожить будущая свекровь, но Нэлл посчитала, что справиться с этим, и сможет подружиться с ней.  Ей понравилось поместье, эти виноградники, этот запах земли, она могла бы здесь остаться навсегда, но ее сердце занимал Лондон, ее любимый город. Все были только рады за нее. Только Эдит Дю Салль не выразила своего восторга выбором сына. Эта девчонка явно ему не подходила, как считала она. Ну, и что она образована и из хорошей семьи, и она леди. Эдит хотела препятствовать их браку, но Виктор и Диана взяли под опеку эти чувства, так ее злые чары оказались бесполезны.

- Мисс Диана, - елейно говорила Эдит, - я думаю Элеоноре надо на совсем переехать в Дюсаллье.

- Знаете, когда Виктор просил выйти меня замуж, он настоятельно просил меня не рвать со своей семьей, так же и мы просим Нэлл это не делать. Тем более мы хотим, чтобы она сохранила свой титул, - Диана отпила чай. Эдит она не нравилась, слишком она была добрая, слишком в ней было много всего положительного.

- Но она выходит замуж, - пыталась возражать Эдит, - у них будут дети, сыновья – наследники Дюсаллье, всех виноградников.

- Ну, и что. Прежде всего она Хомс, а потом уж все остальное, и ее дети наши внуки, и ее дети – наши дети, - она говорила холодно.

- Мне это не нравиться, - Эдит злилась, и это забавляло Диану, - сэр Виктор может, думать все что хочет, но у нас есть свои традиции, которые я намерена сохранить.

 Эдит все не нравилось в будущей невестке: от манеры одеваться до манеры вести себя в людях. Братья, их жены были не теми людьми невестки, слишком публичные, но все же в этой семье был один плюс, это ее богатство, да Виктор Хомс был богат, как Крез.  Элеонора подвела ее сына к решению о том, чтобы большую часть времени жить в Лондоне, и как можно меньше бывать в Дюсаллье. Виктор же сразу окрестил Эдит мегерой и будет прав потом, когда она заберет его внучку и вырастит из нее монстра.

Они венчались по протестантскому обычаю, чего тоже не могла одобрить его католичка мать. Но Онору, похоже было все равно, что думает его мать, он связывает себя узами с прекрасной женщиной, он ждал ее всю жизнь, и к чему спорить по таким мелочам. Все-таки месяц пришлось прожить в Дюсаллье, где между невесткой и свекровью была объявлена негласная война. В мире бушевала холодная война, и на кухне Дюсаллье шли сражения. Нэлл же выводило, когда свекровь называла ее Алеонор на французский манер.

Лондон был для супругов отдушиной, где в Аллен-Холле, или у Роберта в Гарден-Дейлиас, и у Джорджа на Бонд-стрит был покой. Виктор приучил их быть одной семьей, всегда быть вместе и терять себя в этом бескрайнем мире. В Аллен-Холл Онору нравилось цветение роз, и бескрайние земли богатые травами, здесь все было другим, каким-то загадочным и таинственным. Роберт и Флер тщедушно принимал их в фамильном доме. Элеонора обожала возиться с малышкой Бетти. Она не могла жить без семьи, так ее научили. Но сомненья все больше опутывали ее сердце тонкой паутиной, из которой она уже не могла выпутаться. Только любовь к Онору окрыляла ее, окрыляла, до тех пор, пока не пришла пора первых разочарований.

₪

Декабрь 1956 – апрель 1957.

Отложив газеты в сторону, Виктор посмотрел на Диану. Она возилась с цветами, пересаживая их в новые горшки. Скоро было Рождество и скоро в Аллен-Холле будет праздник. Вся его семья будет в сборе. Виктор взялся за бумаги, которые отдал ему неделю назад Роберт. Все эти дни он обдумывал ехать или ему на загадочный Занзибар или нет, все же повидать Марию надо с тех пор, как Занзибар стал находиться под Британским покровительством она жила с мужем там. Интересно, как она там, его горячо любимая сестра. Конечно его дети позаботятся о его жене, Диана не любила одиночество. Кто-то же должен остаться здесь, ремонт еще не закончен.

Он откинулся на спинку кресла. Год прошел, как просто год, ничего нового, ничего страшного. Все шло все также, как прежде своим чередом. Старший сын и Джулия были счастливы, она недавно устраивала в своей галерее выставку, где они всей семьей восхищались ее фотоработами. Джен училась в третьем классе, и делала успехи, Гарри же собрался идти в ту же школу на будущую осень. М-Джейн дела первые успехи, рассказывая всякие стихи. Малышка Бетти начала говорить и делать шаги, он любил ее просто души в ней не чаял, уже в то время она проявляла свой характер. Флер постоянно была рядом с ней, но она не могла справиться с бунтарским характером дочери.