И Алекс вновь почувствовал себя на байке. Чуток добавить газу — и вверх, к звездам!

Может, над ними и посмеивались, но Алекс этого просто не заметил.

А ночью ему опять приснился байк.

Он надвигался на него, грохоча мотором, и Алексу казалось, что это рычит жуткий, бешеный зверь, вот сейчас он оскалит клыки и бросится… собьет с ног, навалится, рванет наискось горло…

Байк замер в миллиметре от него. На Алекса пахнуло не бензином и маслом, а какой-то ледяной запредельной жутью. Он, дрожа, поднял голову и уставился на байкера, неподвижно замершего в седле.

У байкера не было головы.

Алекс заорал и проснулся.

Он так орал, что свалился с дивана. Его вопль разбудил родителей.

— Саша, ты чего? — вопрошала от дверей испуганная мама.

— Что происходит? — вторил ей отец.

— Папа, мама… простите, кошмар приснился, — пробормотал он.

— О боже ты мой, бедненький… — проговорила мама, села рядом с ним и обняла.

— Опять в компьютер переиграл? — с участием, но и с некоторой ноткой недовольства спросил отец. Трудно быть довольным, когда тебя будят среди ночи, да еще и жутким воплем.

— Да нет же, — устало ответил Алекс.

«И почему папа считает, что все зло в этом мире от компьютерных игр?»

— Кажется, я сегодня вовсе ни во что не играл.

— Просто плохой сон, — добавил он.

— А что конкретно? — спросил отец.

— Мне приснился… байкер без головы, — признался Алекс. Он был слишком потрясен, чтобы что-то придумать. Да и к чему врать? Уж такой-то компьютерной игрушки точно нет.

— Байкер без головы? — удивился отец. — Да ты «Всадника без головы»-то не читал. Откуда вдруг такой сон?

— Не знаю, — ответил Алекс. — А что за всадник?

— Книжка такая есть у Майна Рида, — ответил отец. — Но ты, кажется, вообще ничего из него не читал. А зря, между прочим, отличный писатель.

— Зато я «Шерлока Холмса» по телику смотрел, — возразил Алекс.

— «Шерлока Холмса», к твоему сведенью, написал не Майн Рид, а Конан Дойл, — заметил отец. — Ну что, полегчало тебе?

— Кажется, — неуверенно предположил Алекс.

— Сделать тебе чаю?

— Сделай.

Отец вышел на кухню, а мать продолжала сидеть, обнимая Алекса за плечи.

— А у нас новенькая в классе, — сказал он ей.

— Красивая? — спросила мама.

— Да, — ответил Алекс.

— Она тебе нравится?

— Я с ней за одной партой сижу на математике.

— Это нужно понимать как положительный ответ?

— Ну… да, — неловко ответил Алекс. — А что? Разве в этом есть что-то неправильное?

— Абсолютно ничего, — ответила мать.

— Ну вот.

— А как ее зовут?

— Вика.

— А Гошку попросил пересесть?

— Его Юлия Степановна пересадила, — ответил Алекс.

— Почему?

— Мы болтали.

— Нашли время. Перемены вам мало?

Алекс только вздохнул.

Вошел отец, с кружкой горячего сладкого чая.

— Держи, смотри — горячий.

Алекс прихлебывал еще дымящийся чай и его потихоньку отпускало.

— Надо бы тебе температуру померить, — озабоченно промолвила мать и встала принести градусник.

Но температуры у Алекса не оказалось.

— Ложись-ка ты обратно спать, а то в школе уснешь, — посоветовал отец. — А я — на работе, — добавил он, подымаясь и отправляясь к себе.

Мать еще раз пощупала лоб и отправилась следом.

— Попробуй все-таки уснуть, — посоветовала она.

— А байкер? — прошептал Алекс, оставшись один. И сам себе ответил. — Будем надеяться, что он уже уехал. Что у него, других дел нет, как меня дожидаться? Ему голову искать надо!

Подбодрив себя такой незамысловатой шуткой, он лег и закрыл глаза.

И провалился в сон мгновенно, словно сверзился в плохо закрытый канализационный люк.

Во сне ярко светила луна. Она была какая-то чересчур зеленая, не такая, как на самом деле. Холодный ветер продувал пижаму насквозь.

Алекс осмотрел себя и с изумлением обнаружил, что он стоит на асфальте босиком и одет в ту самую пижаму, в которой лег спать. Он стоял возле своего дома, в том самом месте, где не так давно из-за угла выехал байкер. Не тот, который во сне, а который настоящий.

«Тот, который во сне, тоже всегда выезжал из-за этого угла», — с внезапным ужасом вспомнил он.

«А ведь я сейчас сплю».

«Или нет?»

«И если нет, что я делаю в пижаме и босиком на улице?»

«Как я здесь оказался?»

Он не услышал, а скорей почувствовал, как к нему приближается нечто. Незримое, бесплотное, заливающее весь мир волнами тошнотворного ужаса.

— Если это сон, я хочу проснуться, а если это не сон…

Алекс стремительно развернулся и бросился к своему подъезду.

Дверь не поддавалась. Да и была ли эта штука дверью? Алекс толкал изо всех сил. Колотил по двери руками.

— Да что же это такое, а?! Помогите мне! Помогите!!!

То, что приближалось, вывернуло из-за угла и подобралось к нему сзади. Алекс не знал, что это, но оно стояло у него за спиной. Он больше не кричал, не звал на помощь. Ужас заткнул глотку.

То, что стояло за ним, потешалось над его беспомощностью. Алекс всем телом ощущал медленный жуткий смех.

— Дверь открывается в другую сторону, — промолвил бесплотный, призрачный голос, столь низкий, что он и голосом-то не был. Его нельзя было услышать — только ощутить.

Алекс рванул на себя дверь парадного и стрелой взлетел по ступенькам.

Вверх… вверх… да когда же они кончатся, это проклятые ступени?!!

Ступени не кончались. Он бежал и бежал вверх по бесконечной лестнице, с ужасом понимая, что эта лестница — совсем другая, что она только похожа на ту, которая ведет к нему домой, а эта… он не знал, куда она ведет, но остановиться было нельзя, бесплотный ужас скользил за ним по пятам. Вверх… вверх…

«Да я же на месте бегу!» — внезапно сообразил Алекс.

«А этот…»

Внизу глухо взревел мотор. Вверх по лестнице на полном ходу мчался байк. На байкере была проклепанная кожаная куртка, кожаные штаны и башмаки, черная кожаная маска скрывала лицо.

«У него есть голова!» — обрадовался Алекс и остановился.

«Если я буду бежать дальше, я покажу ему, где живут папа с мамой! Ну нет уж!»

«В конце концов, я маг, а не коврик для вытирания ног!»

Алекс торопливо пробормотал защитное заклятие, выставил перед собой щит и резким взмахом руки начертил первую боевую руну.

Байк мгновенно заглох.

Байкер сидел совершенно неподвижно.

— Уходи, — сказал Алекс. — Уходи, а то плохо будет.

Байкер медленно поднял руку и снял свою черную маску.

Под маской ничего не было.

Не только лица, головы тоже.

— Байкер без головы… — в ужасе прохрипел Алекс.

А потом упрямо вычертил в воздухе вторую боевую руну.

«С головой он там или без головы…»

Руна зашипела и вспыхнула зеленоватым пламенем.

Байкер беспокойно зашевелился.

Алекс вычертил третью руну, дополнил ее китайским знаком запрета и швырнул все это добро в байкера.

Тот отпрянул, стремительно уменьшившись в размерах, подпрыгнул, как мячик, просочился сквозь трещину в оконном стекле и исчез.

— Вот так! — прошептал Алекс.

Никогда еще он не ощущал свою магию настолько полно. Никогда она не действовала настолько сильно. Никогда он не видел так ясно результаты своей работы. Что ж, более страшного противника у него тоже никогда не было.

Окошко, через которое сбежал противник, странным образом дребезжало.

«Все успокоиться не может, совсем как я…», — подумал Алекс.

«Странный какой звук, разве стекла так дребезжат?»

Еще мгновение и он уже открывал глаза. Над ухом надрывался будильник.

— Все-таки это был сон, — прошептал Алекс, одновременно с облегчением и разочарованием.

Хорошо, конечно, что такой жуткой твари на самом деле нет, но так жаль, что эта чудесная битва была только во сне.

— Саша, вставай! Завтрак уже ждет, — послышался мамин голос из-за двери.