– Кстати, об этом, – начал Ян. – Я все еще чувствую себя ужасно. Но, обещаю, ничего плохого не произойдет на рождественской вечеринке. Я буду с ней.

– Хорошо. Таких людей, как Вероника, называют крабами, но это означает всего лишь то, что у нее твердый панцирь. Внутри она такая же нежная, как и все остальные. Она принимает все очень близко к сердцу. Тот вечер был очень тяжелым для нее. Очень. Было приятно видеть ее счастливой недавно. Она говорит, новая скульптура – самая лучшая ее работа.

– Надеюсь, она ее быстро продаст, – сказал он.

– Она тоже.

Ян улыбнулся.

– Расскажу вам секрет. Я попросил Искру переехать ко мне.

– Да? А она мне не сказала. Когда она переезжает?

– Она не переезжает. Пока. Она сказала, что не может переехать, пока не сможет позволить себе платить половину месячного платежа по ипотеке.

– Ты должен уважать эту женщину.

– Я уважаю, хотя своей гордостью она сводит меня с ума.

– Можно я задам тебе три вопроса, Ян Эшер? Во-первых, ты бы хотел встречаться с женщиной без гордости и самоуважения? Во-вторых, ты бы хотел встречаться с женщиной, которая ждала бы, чтобы ты оплачивал каждый ее счет? И, в-третьих, ты хотел бы быть с женщиной, которую ты бы привлекал из-за денег отца или денег твоей семьи?

Он грустно улыбнулся.

– Да, вы, возможно, правы.

Он начал задавать миссис Шайнберг вопрос, как услышал знакомый звук открытия двери грузовика.

– Это она. – Тоже услышала миссис Шайнберг.

– Мне пора. Спасибо за чай.

– На здоровье, дорогой. Спасибо за заботу о Веронике. Она мой дорогой друг, а у меня мало друзей.

– Я тоже буду вашим другом.

– Буду очень счастлива. – Она похлопала его по щеке. – Красивый мальчик. Но тебе надо подстричься.

– Завтра утром, – повторил он. – Обещаю.

– Молодец. А теперь иди. Она будет рада тебя видеть.

Ян снял пальто с вешалки и заметил, что платье от Живанши висит в чистом пластиковом пакете. Он посмотрел на него и на миссис Шайнберг.

– Можно я задам вам странный вопрос? – спросил он.

– Странные вопросы – мои самые любимые. Давай.

– Вы очень-очень дорожите этим платьем? – поинтересовался он.

– Его подарил мне мой муж, но я не носила его сорок лет. Возрастной жирок – угроза талии, молодой человек.

– Вы планируете отдать его кому-нибудь?

– Я об этом не думала. Все, чем я владею, отойдет моим двум сыновьям. Не думаю, что Мойша или Майкл станут его носить. Этот цвет им не подойдет. А почему ты спрашиваешь?

– Потому что мне нужно подарить Искре рождественский подарок, что-то особенное.

– Красный – ее цвет, – согласилась миссис Шайнберг.

Ян улыбнулся.

– Да. Да, это так.

Через пять минут Ян постучал в дверь Искры.

– Кто там? – крикнула она через окно.

– Джо Байден.

Дверь распахнулась, и в проеме появилась Искра.

– Ты не Джо Байден. – Она хотела закрыть дверь, но он удержал ее ногой.

– Я католический парень в костюме. Похож, правда? – спросил он.

Она оглядела его с головы до ног.

– Сойдет.

– Ты получила мои цветы?

– Получила.

– Они тебе понравились?

– Да, – подтвердила она.

– Они понравились тебе достаточно сильно, чтобы позволить мне сблизиться с тобой в мужской манере? – задал вопрос он.

– Я подумаю. Входи. – Она отошла в сторону и впустила его. Не успела она запереть дверь, как он прижал ее к себе и поцеловал.

– Ян, хватит, – сказала она, отталкивая его. – Я отвратительна.

– Ты сквернословишь, но вряд ли отвратительна.

– Дай принять душ, пока ты меня не схватил, – объяснила она. – Я пахну, как кузнец, который трахался с шахтером на нефтеперерабатывающем заводе.

– Мм... сладкий, сладкий запах топлива... – Он прижался носом к ее шее и вдохнул.

– Я вся в бриолине и полировке, и ты вымажешь свой костюм.

– Не переживай. У меня полно костюмов.

Он подтолкнул ее к стене и поцеловал. Она засмеялась и сдалась, потому что он знал, что так и будет.

– Ты выглядишь невероятно сексуально, – прошептал он ей на ухо, поднимая край футболки и касаясь обнаженной кожи живота. На ней были рваные джинсы, рабочие ботинки со стальным носом, обтягивающая белая футболка в пятнах бриолина. Руки у нее тоже были грязными, а на щеке был какой-то черный след. Волосы были потными и растрепанными, а пахло от нее потом и полиролью для металла.

– Думаю, я должен тебя трахнуть. Что скажешь?

– Мне казалось, что все плохие идеи я уже услышала. Но, нет, я слышала идеи получше.

– Это какие?

– Трахнуть меня после душа.

– Ужасная идея. Я хочу тебя именно так, – заявил он, скользя руками по спине, чтобы расстегнуть ей бюстгальтер. – Именно так ты выглядела после работы каждый день.

– Отвратительно? Грязно? Потно? Мерзко?

– Горячо. Горячо. Горячо. Поэтому... – Он расстегнул бюстгальтер. – Трахаться. – Он снял футболку через голову. – Горячо. – Он снял бюстгальтер и бросил его на пол. Губами он нашел ее губы и страстно ее поцеловал, обхватив ладонями ее груди.

Он уже был тверд, как скала, и ничего не оставалось, кроме как погрузиться в свою невероятно сексуальную подружку как можно скорее. Ничто не остановит его от того, чтобы стянуть с нее джинсы и трусики, порвать их, расстегнуть свои брюки и трахнуть ее прямо у входной двери. Ничего. Даже землетрясение, даже извержение вулкана, даже конец света.

– Мяу.

– Что это? – спросил Ян.

– Моя киска, – сказала Искра.

Ян посмотрел вниз.

– Что ты пытаешься мне сказать?

– Мне нужно покормить мою киску.

– Вот как теперь это называется? – спросил он. – Мне нравится.

– О, Боже, мне нужно покормить кошку. Прости. – Она дотронулась до его эрекции. – Ты тоже меня извини.

Она подняла с пола футболку и надела ее. Полосатый серый кот сидел у кухни.

– Ян, это Боб Росс^[10]. Боб Росс, это Ян. Вы теперь друзья, – представила их Искра, входя в кухню и поднимая миску с пола.

– Почему твоего кота зовут Боб Росс?

– Очевидно, он мой самый любимый художник.

– Твой любимый художник – это парень, который рисует маленькие счастливые деревья?

– И счастливые облака, – добавила Искра. – Ты можешь называть его Бобом, если хочешь. Или Россом. Или Бобом Россом. Он кот, поэтому не ответит.

– Привет, Боб Росс, – поздоровался Ян. – Ты мешаешь моему члену. Знаешь об этом?

Боб Росс только посмотрел на него и моргнул. Презрительно моргнул.

– Я могу тебя погладить или ты меня укусишь? – спросил Ян Боба Росса.

– Есть только один способ узнать, – сообщила Искра, открывая шкафчик.

– Он кусается?

– Не больше меня.

– Это меня не утешило, – произнес Ян, вспоминая дюжину любовных поцелуев, которые Искра оставила на его теле две недели назад.

Ян протянул руку, и Боб Росс понюхал ее, а затем бросился на кухню, даже не удостоив его взглядом.

– Думаю, я ему нравлюсь, – заявил Ян.

Искра всего лишь улыбнулась и поставила перед котом еду.

– Это займет его на несколько минут, – сказала она. – Как быстро ты можешь меня трахнуть?

– Довольно быстро, – ответил он. – А стоит поторопиться?

– Он придет на кровать и захочет, чтобы мы его погладили. Довольно сложно трахаться и одновременно гладить кота. Я пробовала.

– А мы можем не гладить его?

Искра посмотрела на него так, будто он попросил снять с Боба Росса шкуру и приготовить его на ужин.

– Ладно, может, закроем дверь?

– Он станет ныть и мяукать, пока мы его не пустим.

– Может, займемся сексом в душе?

– Ненавижу секс в душе. Кабинка слишком маленькая.

– Ладно. Быстро, значит, быстро – выдохнул Ян, снимая галстук. – Давай.

– Черт побери, это было сексуально.

– Что? – спросил он. – Скажи, и я это повторю.

– Снять галстук. Это было невероятно сексуально. – Искра положила руки ему на грудь и притворилась, будто хочет разорвать его рубашку. – Я часто видела тебя в галстуках и без них, но я впервые вижу, как ты его снимаешь. Пожалуйста, делай так чаще.