Поиск
1983
ПОСЛЕДНЯЯ НОЧЬ АВРААМА
1
Табунились табуны,
И стада ягнились,
И сияющие сны
Каждой ночью снились.
2
К небу воздух восходил
Свежим фимиамом,
И явился Михаил
Перед Авраамом:
3
"Ныне Бог меня послал
За твоей душою".
Но старик еще желал
Жизнью жить земною.
4
Был он крепок, был не скуп,
Всех встречал с радушьем
И любил мамврийский дуб
Над шатром пастушьим.
5
Он сказал: "Я отдохну
Под господним кровом,
Но сперва на мир взгляну,
Сотворенный Словом".
6
Михаил простер крыла,
Стала ночь светиться,
На степной простор сошла
Чудо-колесница.
7
Взвились вестник и старик
Вровень с небесами.
Беспредельный мир возник
Перед их глазами.
8
И увидел Авраам
Сверху, с колесницы,
Ложь, разбой, и блуд, и срам,
Плахи и темницы.
9
Вскрикнул: "Боже! Здесь позор!
Мир живет в безверьи!
На людей низвергни мор,
Пусть сожрут их звери!"
10
Но раздался Божий глас:
"Знай, в иных началах
Я миры творил не раз,
Тут же разрушал их.
11
То, что Словом создавал,
Было бессловесным.
Дух себя не узнавал
В облике телесном.
12
А вот этот мир хорош,
Ибо в этом зданье
Правде уступает ложь,
Радости — страданье.
13
Ибо здесь любовь сладка, —
Не страшась броженья,
Пьют из чашечки цветка
Мед воображенья.
14
Этот грешный мир — дворец,
Город говорящих,
Ибо только Я — Творец,
Нет других творящих".
1981
ВОЕННАЯ ПЕСНЯ
Что ты заводишь песню военну.
Серое небо. Травы сырые.
В яме икона панны Марии.
Враг отступает. Мы победили.
Думать не надо. Плакать нельзя.
Мертвый ягненок. Мертвые хаты.
Между развалин — наши солдаты.
В лагере пусто. Печи остыли.
Думать не надо. Плакать нельзя.
Страшно, ей-богу, там, за фольварком.
Хлопцы, разлейте старку по чаркам,
Скоро в дорогу. Скоро награда.
А до парада плакать нельзя.
Черные печи да мыловарни.
Здесь потрудились прусские парни.
Где эти парни? Думать не надо.
Мы победили. Плакать нельзя.
В полураскрытом чреве вагона —
Детское тельце. Круг патефона.
Видимо, ветер вертит пластинку.
Слушать нет силы. Плакать нельзя.
В лагере смерти печи остыли.
Крутится песня. Мы победили.
Мама, закутай дочку в простынку.
Пой, балалайка, плакать нельзя.
1981
ПОРТРЕТЫ
Мне нравится художник
Порывистый, худой.
Огнем незримым движим,
Он был когда-то рыжим,
Теперь бледно-седой.
Он пишет лишь портреты,
И пишет каждый день.
Сменяются недели,
Сменяются модели,
Бессменны свет и тень.
Оделись души цветом,
А плоть — в другой стране,
В Нью-Йорке, в Тель-Авиве
Она стареет вживе
На каждом полотне.
Я задаю вопросы
Портретам в мастерской:
— Прошла твоя ангина?
— А вас гнетет чужбина?
— Есть воля и покой?
1981
"Что ты узнал? Что поведал? Вотще…"
* * *
Что ты узнал? Что поведал? Вотще
Все твои дни, труды и рассказы.
Близится тот, кто слышит Приказы, —
Первенец смерти тысячеглазый
С капелькой желчи на остром мече.
1982
"Есть отрада и в негромкой доле…"
* * *
Есть отрада и в негромкой доле.
Я запомнил, как поет в костеле
Маленький таинственный хорист.
За большими трубами органа
Никому не видно мальчугана,
Только слышно: голос чист…
1982
"Я принес вам свои раздумия…"
* * *
Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: