Он приводит меня ко второму оргазму, и я, чувствуя себя более истощенной, чем когда-либо в своей жизни. Соки из моей киски капают с его руки, когда он останавливается, подносит палец ко рту и облизывает его, ухмыляясь. Он смотрит вниз на красные следы зубов на плече.

— Я буду носить это с гордостью, — говорит он.

— Мне так жаль, — говорю я, вспыхивая. — Я…

— Твой огонь радует меня. Не извиняйся.

Мы садимся, и я прижимаюсь к нему. Каждые несколько минут через мое тело проходят короткие спазмы, и я чувствую, как моя киска пульсирует и сжимается в микрооргазмах, я могу только думать, что это должно быть, как после потрясений, вызванных экстремальными землетрясениями на земле. Он действительно заставил меня кончить так сильно, что я до сих пор в оргазме?

Я глубоко вздохнула и закрыла глаза, проваливаясь в сон с ощущением тепла его кожи.

Но нас слишком рано прерывают. Звук взрыва раздается где-то глубоко под деревьями.

У меня нет времени на подъемник, поэтому я подтягиваю Лиандру ближе и прыгаю с края платформы. Я горжусь, когда она даже не кричит. Она только сжимает меня крепче и прижимает лицо к моей груди. Ее ноги плотно обхватывают мою талию. Я все еще чувствую влажность ее киски. На короткое мгновение я думаю, что у меня будет достаточно времени, чтобы довести ее до кульминации, пока мы падаем, но отвергаю эту идею.

Конечно, хотел бы. Но сейчас не время.

Воздух устремляется навстречу, когда мы проходим тысячи Люменсов - синих существ, которые дрейфуют вверх, чтобы спариться. Их свечение помогает мне видеть в темноте, хотя мои глаза могли бы видеть, даже если бы не было света вообще. Я использую размер своего тела, чтобы поймать воздух, управляя падением при помощи изгибов ветвей и листьев, которые превратили бы нас в мелкий туман, если бы мы ударились на такой скорости. Я вижу дым впереди, поэтому позволяю только моей правой руке слегка измениться в форму лапы пантеры, чтобы мои пальцы получили жесткие мозолистые подушечки. Я использую их, чтобы схватить лозу дерева Лорис и сжать, чувствуя немедленное ощущение ослепляющего тепла на моей ладони. Мы быстро замедляемся, и я могу использовать веревку, чтобы резко изменить нашу траекторию.

Мы летим по воздуху к другой лозе. Я ловлю ее. Наша скорость достаточно медленная, теперь, когда лоза больше не жжет, и я могу вернуть свою руку обратно в ее естественную форму. Я использую лозу, чтобы мягко приземлиться на толстую ветку, которая проходит между двумя платформами. Я придаю некоторым мышцам ног форму пантеры, но не увлекаюсь, чтобы Лиандра смогла удержаться. Кажется, будто мы бежим быстрее, чем падали. Ветер ощущается как иголки на моем лице из-за скорости, с которой мы движемся. Я совершаю огромный прыжок в несколько десятков ярдов и мы достигаем края следующей платформы.

Меня заносит, когда после приземления я останавливаюсь.

— Ты будешь ждать здесь, — говорю я Лиандре.

Платформа, на которой я сейчас стою, разрушена. Это деревня, в которой мы остановились. Я могу только думать, что Алтак, должно быть, узнал, что мы нашли здесь убежище. Я сжимаю кулаки и иду вперед. Но мысль захватывает меня. Я помню свою гордость и то, как она заставила меня глупо оставить женщин моей семьи, в то время как я думал, что столкнулся с большей угрозой. Поэтому я возвращаюсь к Лиандре, которая, все еще обнаженная, ждет на краю платформы. Сама по себе, со своей бледной звездной кожей, она выглядит такой красивой и хрупкой. Я оглядываюсь на руины деревни, вижу, как воины все еще убивают друг друга. Но большинство умерших носят обычную одежду жителей деревни, а большинство победителей носят зеленый и золотой цвета клана моего отца.

Я могу им помочь. Но я могу потерять ее. Я стиснул зубы, почти воя от разочарования.

Лиандра, кажется, чувствует мои мысли, и движется вперед, ее большие глаза смотрят в мои.

— Я найду безопасное место, чтобы спрятаться. Я не прощу тебя, если ты позволишь этим людям умереть. Я знаю, что ты можешь им помочь.

Я погладил ее по щеке, а потом кивнул. Я знаю, что у меня нет времени, чтобы тратить его на сентиментальность, поэтому получаю ее благословение и иду. Я пытаюсь успокоить свой разум, зная, что убью слишком много воинов, чтобы некому было думать об охоте на бродячих женщин. Когда я вступлю в битву, они будут знать только страх и ужас. Лиандра будет в безопасности. Она должна быть в безопасности.

Я наблюдаю, как Като бросается в бой, растягивая тело и выращивая золотой мех, пока не принимает форму огромной пантеры. Он наносит удары на полном ходу, как будто реактивный двигатель прикреплен к его спине. Я вижу только золотую полосу в той стороне, где идет борьба. Через полсекунды я слышу звуки его ярости и их страха.

Я не стою здесь, чтобы смотреть. Вместо этого я нахожу ближайшее здание и бегу к нему. К счастью, в доме видимо жила женщина, которая была близка к моему размеру. Я выбрала что-то практичное из ее гардероба и надела простой халат с брюками внизу. Като не был бы рад видеть меня в чем-то столь скромном, но я думаю, что он предпочел бы, чтобы я была незаметна в любом случае.

В течение нескольких минут, все, что я могу делать, это ждать. Я слышу его рев и крики людей снаружи. Каждый раз, когда я не слышу рев или крик в течение нескольких секунд, начинаю беспокоиться, что с ним что-то случилось. Но потом он всегда возвращается. Я сижу в углу небольшого здания, прижав колени к груди, крепко обнимаю себя. Я не могу не волноваться за Миру, но я знаю, что она в большей безопасности, чем была бы со мной. Давосо вероятно спрятал ее в глубокой ледяной пещере, используя тепло своего обнаженного тела… ладно, Лиа. Не тот образ, который мне сейчас нужен. Я пытаюсь представить их сгрудившимися вокруг огня, но продолжаю видеть голую плоть моей сестры, завернутую в его. Я съеживаюсь.

Когда у меня появился такой грязный ум? Это должно быть побочным эффектом следования за идеальным мужчиной в течение трех дней и совместного пребывания в его кровати.

Я слышу тяжелые шаги и встаю, ожидая увидеть Като, покрытого ранами. Только я все еще слышу его рев и крики снаружи. Дерьмо. В том, что не является моей самой новаторской идеей, я быстро бегу и прячусь под кроватью. Следующие несколько секунд я проклинаю себя за такую глупую идею. Прямо над тем местом, где я сидела, есть красивое, большое, открытое окно. Не думала ли я задаться вопросом, почему звуки битвы были так ясны изнутри здания? Я могла бы просто выскочить из окна и убежать.

Но уже слишком поздно. Я вижу пару золотых ног, медленно идущих по комнате. Я видела только два Умани с золотой кожей в свое время на этой планете, и один из них все еще сражается, судя по звукам. Другой...

Ноги останавливаются прямо перед тем местом, где я лежу. Затем появляется лицо, наклоненное вбок и со злой улыбкой. Лицо короля Алтака.

— Ты так громко дышишь, Старлинг.

Его рука схватила и тащит меня из-под кровати за волосы. Прежде чем я закричу, его вторая рука зажимает мой рот. Кусаю его за палец так сильно, как могу, но он не дрогнул.

— На этот раз ты не ускользнешь. Котенок джунглей.

Мои брови сходятся в замешательстве. Откуда он об этом знает? Может, это просто совпадение. Это может быть общим термином для его народа. Но все же... Мог ли он иметь подслушивающие устройства где-нибудь в этой деревне? Может, по всему Умани? Поэтому он знал, где нас найти?

Он вытаскивает меня из задней части дома и идет к шаттлу, который ждет на краю платформы с работающим двигателем. Я могу просто едва мельком увидеть огромную золотую пантеру, размахивающую тремя воинами и сбрасывающую их через край.

Като… Мои глаза переполнены слезами. Не из-за себя, но из-за того, что знаю, если со мной что-то случится, он никогда не простит себя. Он будет думать об этом как об очередном провале. Это уничтожит его. Я снова пытаюсь кричать, но рука Алтака плотно зажимает мой рот.