— Очевидно наше правительство обеспокоенно широким применением репрессий над инакомыслящими, но это мое личное мнение, — ответил И. Г. Павловский.

— Уважаемый генерал, у нас есть враги революции, но их не так много. Если мы их уничтожим, то и вопрос будет решен.

Из сказанного следовало, что в своих действиях Х. Амин руководствовался принципом: «есть человек — есть проблемы, нет человека — нет проблем».

Наше предложение об активизации вооруженной борьбы с мятежникам было одобрено руководством страны. Мне было поручено, совместно с начальником оперативного управления Генерального штаба Афганской армии и его советником, определить по каким вооруженным группировкам оппозиции наиболее целесообразно нанести удары афганских войск.

Прежде чем приступить к возложенной на нас работе, я ознакомился с материалами о действиях мятежников, которые имелись в разведывательном управлении Генерального штаба Афганской армии.

Особый интерес вызвала у меня недавно захваченная у мятежников «Инструкция», выдержки из которой я привожу.

«… Среди населения создавать атмосферу «животного страха», парализуя нормальную работу властей… Основой боевых действий считать — перекрытие дорог путем минирования и завалов, разрушение линий электропередач и связи, захват объектов, нападение на воинские подразделения, уничтожение охраны и конвоя.

Организационной основой моджахедов (борцов за веру) считать небольшие отряды — от отделения до батальона. В районах боевых действий использовать население в своих интересах. Без поддержки народа действия моджахедов бессмысленны.

Местное население рассматривать как основной источник пополнения отрядов борцов за ислам. Общность интересов и идей моджахедов и народа обеспечивает эффективность действий. Пропаганда в этом деле имеет решающее значение… Не допускать действий, которые могли бы привести к ненависти народа…».

Интересная деталь — в справке об использованной литературе при разработке данной инструкции указан и «Опыт вооруженной борьбы советских партизан против немецких войск». Хотелось заметить, что когда позже наши войска были введены в Афганистан и начали борьбу с мятежниками, я попросил выслать нам «Обобщенный опыт борьбы фашистских войск с нашими партизанами», но, к сожалению, мы такой материал не получили.

Как видно из приведенной инструкции руководство оппозиции серьезно готовилось к вооруженной борьбе и Афганской армии нельзя было рассчитывать на легкий успех.

Вместе с генералом Петром Григорьевичем Костенко, советником при Генеральном штабе и начальником оперативного управления генерал-лейтенантом Бабаджан мы изучили обстановку и пришли к заключению — боевые действия по разгрому мятежников наиболее целесообразно провести в провинциях Пактика и Пактия (южнее Кабула).

При этом учитывались следующие обстоятельства:

— обе эти провинции граничили с Пакистаном, откуда мятежники получали оружие, боеприпасы и пополнение в личном составе. Нанесение поражения мятежникам здесь послужит предупреждением определенным кругам Пакистана;

— в провинции Пактия находилась зурматская долина, являющаяся одним из основных источников снабжения продовольствием столицы страны. Освобождение долины от мятежников могло улучшить снабжение Кабула продовольствием;

— в провинции Пактика гарнизон города Ургун (провинциальный центр) в составе пехотного полка около шести месяцев был блокирован мятежниками. Его снабжение и связь осуществлялись только по воздуху. Полк испытывал серьезные трудности в боеприпасах, продовольствии, горючем и неоднократно просил помощи. Подавляющее большинство населения города, спасаясь от голода, ушло в Пакистан. Начальник гарнизона г. Ургун неоднократно и настоятельно просил помощи у правительства;

— в обеих провинциях весной этого года подразделения Афганской армии вели боевые действия с мятежниками. Их действия были неудачными и они понесли тяжелые потери. Поэтому было целесообразно показать именно здесь, что Афганская армия может вести успешные боевые действия, при умелой их организации и тем самым взять реванш;

— и наконец, в каждой из этих провинций дислоцировалось по одной пехотной дивизии, что обеспечивало привлечение достаточных сил для боя без проведения перегруппировки.

Кроме того, мы считали, что намечаемые боевые действия обязательно должны быть успешными, а результаты достигнуты малой кровью. Только в этом случае можно было вселить уверенность личному составу в своих силах.

Для достижения этой цели следовало создать значительное превосходство в силах, что в определенной степени компенсировало бы невысокий уровень военной подготовки и морального состояния личного состава.

Предусматривалось нанести два последовательных удара. Вначале силами двух пехотных дивизий разгромить отряды мятежников в провинции Пактия, освободить зурматскую долину и прекратить обстрел города Гардез. Затем деблокировать гарнизон города Ургун силами одной дивизии.

Наши предложения были одобрены И. Г. Павловским и утверждены начальником Генерального штаба Афганской армии. Мы приступили к разработке плана боевых действий и подготовке привлекаемых к ним частей и подразделений.

Моей группе была поручена подготовка 14 пехотной дивизии, которая дислоцировалась в г. Газни (120–130 км юго-западнее Кабула). В г. Гардезе (80–90 км южнее Кабула) располагалась 12 пехотная дивизия, которую готовили наши советники.

Когда мы прилетели в 14 пехотную дивизию, то нас встретили уже знакомый нам ее командир майор Мухаммед Джафар и врио военного советника при нем подполковник Леонид Кирилович Лощухин.

Майор М. Джафар — молодой, энергичный человек, всем своим поведением подчеркивал преданность революции и Х. Амину. Свободно владел русским языком. Окончил у нас военное училище воздушно-десантных войск. Имел небольшой боевой опыт, чувствовал себя уверенно. О цели нашего приезда он был осведомлен и сказал, что для участия в боевых действиях от дивизии могут быть привлечены не два, а только 58 пехотный полк, артиллерийский полк, танковый и разведывательный батальоны.

Командир дивизии был мною проинформирован о плане нашей работы и мы с ним договорились, что ежедневно в конце дня с афганскими и советскими офицерами будем подводить итоги проделанной работы и уточнять план на следующий день.

После первого же знакомства с 58 пехотным полком и его командиром — старшим капитаном Резак, нам пришлось внести коррективы в свой план. Командир полка нас проинформировал о том, что полк был сокращенного состава. Недавно для его развертывания прибыло два пехотных батальона из других дивизий вследствие чего как боевая единица он еще не готов, так как не сколочен. Неблагополучно обстояло дело и с техническим состоянием боевых машин. Работы предстояло много.

Свою работу мы начали с расстановки личного состава по должностям и укомплектования офицерским составом подразделений и частей.

Всю эту работу делали афганские офицеры, а мы и советники подсказывали, как, по нашему мнению, целесообразнее решить тот или иной вопрос.

С определенной трудностью мы встретились при укомплектовании офицерских должностей. При назначении офицера на должность афганские товарищи руководствовались не его деловыми качествами, а, главным образом, принадлежностью к фракции НДПА Хальк. Я высказал им свои соображения о том, что такой подход не всегда достигает цели. Ведь и среди хальковцев не все офицеры имеют одинаковые деловые качества и это, наверное, нужно учитывать. Они выслушали наши рекомендации и вежливо ответили, что в принципе с нами согласны, но у них накопился определенный свой революционный опыт, которого они и придерживаются.

В ходе своей дальнейшей работы в войсках я убедился, что не всегда рекомендации наших советников принимались безоговорочно. Иногда им не возражают, но делают по своему и приходилось проявлять много такта, гибкости, терпимости и настойчивости, что бы убедить, так называемого «подсоветного», в целесообразности того или иного предложения.