Адмирал флота поднял свой бокал, потягивая вино с меньшим, чем обычно, удовольствием, в то время как его мысли текли по надоевшим за те две стандартные недели, которые прошли с момента получения приказа на операцию Яростное Правосудие, тропам. Фактически, они начали крутиться в его мозгу в тот момент, когда он услышал о разгроме Сандры Крэндолл. Или, по крайней мере, в тот момент, когда он впервые услышал мантикорский анализ, как Крэндолл попала к ним на прицел.

Он знал, что Берроуз не верит в мантикорские утверждения, что Рабсила и/или другая мезанская межзвёздная корпорация сознательно разожгла конфликт в секторе Талботт. Начальник штаба ни в коей мере не был невинной девушкой в вопросе вовлечения флота в сферу влияния корпораций, но он считал полной нелепицей предположение, что какая-то корпорация, пусть даже и могущественная, на самом деле могла контролировать основные передвижения флота! Такое предположение могло быть только параноидальной теорией заговора.

Возможно, он бы думал по-другому, если бы знал то, что знал Массимо Филарета.

Филарета не был точно уверен, что Крэндолл была под влиянием Рабсилы, но, чёрт побери, он-то бесспорно был. Он знал о своей репутации прожигателя жизни, и что слухи приписывают ему множество других… тайных пристрастий. Тем не менее, насколько он знал, никто не знал о его самой глубоко запрятанной пагубной тяге. Никто, по крайней мере, кроме его «друзей» в Рабсиле, которые знали с тех пор, как он попал в зависимость от удовлетворения своей страсти. Те же самые «друзья» облегчали ему жизнь и другими способами, и он всегда знал, что когда-нибудь они попросят уплатить долг. Но он был готов к этому, так работала система, даже если его специфические пристрастия шокируют даже пресыщенных солариан.

Поэтому он не был удивлен, когда один из его «друзей» объяснил, почему они хотят, чтобы его оперативное соединение направилось в Тасманию. Они хотели присутствия ФСЛ близко от системы манти. Достаточно близко, чтобы те передумали отправлять силы к Талботту в ответ на усиление влияния там Рабсилы — и они хотели, чтобы его флот был тем, кому они могли доверить сделать это внушение Мантикоре, если бы эта потребность возникла.

И ты никак не можешь избавиться от подозрения, что Крэндолл была отправлена в Талботт с тем же самым «Вы должны только отвлечь», не так ли, Массимо? Особенно, теперь, когда сидишь в ожидании этих проклятых грузовозов с ракетами.

Это было заключительным мазком в рассматриваемой им «параноидальной теории заговора», к которым Берроуз относился с таким пренебрежением. Приказ подготовиться к поступлению большого подкрепления прибыл одиннадцатого апреля с инструкциями назначить вылазку не позднее двадцать пятого. Очевидно, подкрепление, которое он должен был ожидать, было уже в пути, и, хотя расписание было плотным, он чувствовал достаточно уверенности в соблюдении указанной даты отбытия. За исключением того, что два дня спустя он получил приказ ждать конвоя судов с боеприпасами, загруженными новейшими противокорабельными ракетами и ракетами системной защиты. С последовавшим курьером пришло объяснение, что это не должно задержать операцию более чем на сорок восемь часов при условии, что транспорты с ракетами не запоздают.

Его удивило, что Технодайн поставлял вообще что-либо, учитывая юридическую огненную бурю, все еще бушующую вокруг огромного военного концерна. Но затем он изучил новый приказ немного получше, и обнаружил, что отгрузка фактически была произведена в системе Мезы.

Странным было то, что в той звездной системе не было никакого завода Технодайна.

У Технодайна действительно был штаб корпорации на Мезе, поэтому, возможно, имелся смысл в том, что отгрузка была бы оттуда, но никакой практической возможности отгрузить ракеты из этой звёздной системы не было. По крайней мере, в том случае, если они были произведены Технодайном. Только если они не вышли из складов боеприпасов, уже накопленных кем-то — кем-то, но не флотом Солнечной Лиги — в вышеупомянутой системе.

Насколько Филарета знал, даже Берроуз не заметил это несоответствие. Также начальник штаба не вникал в расписание перехода. О, если бы кто-то действительно вник, то увидел бы, что грузовики «отклонились в пути» от некоторого другого, вполне невинного маршрута, точно так же, как довольно многие из его усиленных эскадр СД. Как бы то ни было, Массимо Филарета не был «кто-то». Он был настолько уверен, насколько мог быть уверен человек, что в действительности эти самые ракеты покинули Мезу ещё до того, как приказ о его вылазке был написан на Старой Земле, так же как они не «отклонились от маршрута». Они были предназначены для Тасмании с самого начала… что, в свою очередь, означало, что кто-то в Системе Мезы, с чьих складов вышли ракеты, вычислил, что команда Филареты должна была получить те приказы, которые получила.

И эти приказы были написаны только как следствие того, что произошло с Сандрой Крэндолл.

Учитывая всё это, «нелепые» претензии манти к Мезе начинали казаться намного менее нелепыми. А тот факт, что Технодайн так своевременно усовершенствовал противокорабельные ракеты дальнего радиуса действия в тот самый момент, когда аналитики дома, в Старом Чикаго, наконец узнали радиус поражения мантикорских ракет, было другим «совпадением» которое Филарете было трудно проглотить.

Нет, подумал он, опустив бокал и глядя на вино в нём. Нет, ты — пульсер, нацеленный на Мантикору твоими «друзьями», Массимо. Как Крэндолл до этого. И кто-то еще — кто-то непосредственно в самой солнечной системе — также должен участвовать в этом. Это — единственный способ, которым можно было «о, совсем случайно подвернувшиеся» ракеты втиснуть в расписание так гладко. Возможно, это Кингсфорд. Он достаточно давно научился нажимать на кнопки Раджампета. Или это может быть сам Раджампет. Я никогда не подумал бы, что он достаточно умен для хорошего заговора, но кто-то может управлять им так же, как Крэндолл… или мной. И когда ты сводишь всё вместе, то понимаешь, что это невозможно без кого-то наверху. Кто-то в нужном месте в управлении логистики может закулисно руководить всем этим, по крайней мере тем, что касается ракет. Не то, чтобы действительно имело значение, как они играют эту партию. Нет, вопрос в том, нужен ли я им в этом месте на всякий случай, или они все время двигали фигуры с расчётом, что Крэндолл будет сброшена с доски? Потому что, если они сознательно пожертвовали ею, то точно то же самое они могут сделать с тобой.

На первый взгляд он не видел, какая выгода для кого-либо в системе Мезы в уничтожении трех или четырёх сотен соларианских кораблей стены. С другой стороны, будь он проклят, если сможет увидеть выгоду в том, что случилось с Крэндолл. Так что либо они просчитались в ее случае, либо им это было выгодно.

Удивительно, но ни один из вариантов ему не нравился.

Вошедшая техник со скучающим видом кинула на стол свой чип с ID и приложила ладонь к сканеру прежде, чем ступить на мостик корабля ФСЛ «Филипп Оппенгеймер». Сканер быстро, но тщательно сверил биометрические данные чипа с ДНК на приложенной руке. После чего замигал зелёными огоньками, и вахтенный офицер, подняв бровь, взглянула на вновь прибывшую.

«Разрешите взойти на капитанский мостик, мэм?» — спросила техник с приветствием, которое, возможно, было немного более чётким.

«У нас есть сбой в системе, о котором я не знаю, старшина… Хардер?» — не отвечая на её приветствие, спросила вахтенный офицер, рассматривая считанные с ID данные.

«Не думаю, мэм,» — ответила Хардер. «Только рутинная, плановая проверка, которую кто-то забыл сделать. Или просто забыл зарегистрировать».

Тон Хардер ясно показывал, что ей не нравится быть присланной для исправления чьей-то ошибки.

«Главный инженер послал меня, чтобы удостовериться, что всё сделано и сделано правильно». — продолжала она. «Скорее всего, всё нормально, но капитан Хершбергер хочет удостовериться, что это на самом деле так».