- Ты решила остаться? - почти в ухо прошептал он мне. - Со мной?

- Да, - я перестала прилипать к нему и теперь сидела прямо, опираясь ладонями на его грудь. - Не нужно мне оставшееся время для раздумий.

- Яра… Моя огненная лисица… - он подался мне на встречу и мы встретились уже по-новому. В его поцелуе читался явственный посыл — моя. Я отвечала ему тем же. Мой! Я признавала его, я доверялась ему, открывалась ему. Полностью. Отвечала на ласки, порхала руками по его коже и не могла насытиться им. С удовольствием падала в его ласки и просила еще, прижимаясь к мужской груди, прогибаясь под его руками.  И пьянела.

Ладони Риагана двигались по моему телу вверх, сгребая ночную сорочку, оставляя сладкое послевкусие прикосновений. Мои руки сами собой поднялись, повинуясь его движению. Сорочка мягко скользнула по лицу, приподняла мои волосы и выпустила их, рассеяв прохладным каскадом по голой теперь спине. Испарившаяся куда-то ткань забрала с собой часть моего пыла, оставив неприкрытыми робость и неуверенность. Я непроизвольно сжалась.

- Т-с-с-с! Будь со мной! - я почувствовала ладони Риагана на своих щеках.

- Да, - кажется, это было слышно только мне. Но Риаган понял.

Я не помнила, как подо мной оказалась кровать. Не поняла, в какой момент Риаган оказался настолько близко. Не заметила, как ночная мгла сменилась предрассветной синью. Отвлекали его руки и губы. Я сдалась ему и продолжала сдаваться снова и снова. Полностью, до последнего потайного уголочка души. Жаждала его и хотела оказаться еще ближе. И я поражалась тому, какой чувствительной стала вдруг кожа.

Короткая боль от первого соития быстро сошла на нет. Мне больше ничто не мешало познавать вновь открывшуюся мне часть меня. И Риагана. Я окуналась в удовольствие, которое он дарил мне снова и снова. Наслаждалась общим с ним ритмом. Я удивлялась собственным стонам, срывавшимся с губ вместе с дыханием. И поражалась тому, что в ответ вытворяли с ним мои руки. Я пробовала, трогала, ласкала и наслаждалась тем, какое впечатление это производит на него.

Я засыпала обнаженная, уставшая и словно перерожденная в его руках на смятой постели.

Следующие несколько дней были похожи на сказку. Удивительно счастливую, светлую и весьма любвеобильную. Мы выбирались из дома только чтоб порыбачить, сходить по нужде и набрать воды.

Сиротливо застыл у реки недостроенный сруб моечной. Наши козы паслись на свободном выпасе вокруг поляны, каждую ночь возвращаясь в свой хлев. Один раз Риаган уходил, чтоб обновить метки вокруг поляны. И еще один раз мы решили сходить за грибами, но не ушли дальше первой полянки. Очень уж хороша на ней была травка. Грибов мы так и не набрали.

Мы любили друг друга. Долго, много, часто. У меня довольно ощутимо саднило в промежности, но стоило Риагану подойти и по хозяйски обхватить меня за талию, как я забывала про эту незначительную неприятность. И я снова нежилась в его руках.

Мне вообще нравилось, как он со мной обращался. «Моя, бесценная, единственная» сквозило в его жестах, взглядах, интонациях. И я млела от счастья и нежности.

Мы разговаривали совсем как раньше. Делились своими воспоминаниями, чувствами, строили планы. Совместные планы.  Как, оказывается, приятно осознавать, что ты вписываешься в чьи-то планы так плотно, далеко и надолго.

Я очнулась от этого сладкого полусна, когда поняла, что не могу больше есть рыбу на завтрак, обед и ужин. Собственно, весь режим завтраков, обедов и ужинов как-то скомкался и превратился в поздние утренние перекусы наспех, пропущенные обеды, незаконченные ужины. И одна рыба-рыба-рыба.

Итак, выпроводив Риагана впервые за всю неделю на охоту, я получила небольшой перерыв. Хозяйство заждалось ухода и я принялась за дело с новыми, накопленными за неделю любви, силами.

Сегодня я побалую своего мужчину его любимыми лепешками. Я улыбнулась. Мой мужчина. Сама мысль об этом ласкала и заставляла кожу покрываться мурашками.

Вот интересно. Когда я сохла по Микану, я думала не так, как сейчас. Я думала: «Если я испеку ему булочки, он меня заметит», «Если я сделаю ему в подарок какую-нибудь вещь, он меня полюбит». А потом думала: «Ну как же так? Я ему то, я ему это… А он ничего...».

Я сделаю для Риагана лепешки, потому что он их любит.

Привычно уже формировались под руками плоские сплюснутые к центру кругляшки. Выверенными движениями добавлялась мука, засыпая  серовато-белые лепешки белоснежной  порошей.

Риаган говорил, что для того, чтоб почувствовать себя ценным не обязательно искать подтверждения своей нужности в других. И он был прав.

Я для него. Просто так. Потому что хочу этого. Если он в ответ тоже для меня, я счастлива вдвойне. Это то, про что твердила мне тетушка Ула.

Я хочу быть с ним, потому что я этого хочу. Именно быть с ним. Не из-за его отношения ко мне. Не из-за того, что он так не похож на Микана. И не из-за того, что я рядом с ним чувствую себя важной и нужной. Это Я так хочу. Где-то глубоко в душе.

И я прекрасно понимаю, кто такой Риаган. Изгой, отшельник, не имеющий поддержки ни от клана, ни от семьи. Он живет здесь, глубоко в горах, за Великой горной грядой. Здесь трудно жить. Нет многих удобств, нет помощи. Но я готова к этому. И я понимаю, на что соглашаюсь. По мнению многих, Риаган — самая неподходящая партия на свете.

Здесь нет никого, кто указал бы мне, чего я достойна, а чего нет. Никто не скажет мне, как мне быть и что делать. Никто не решит, что я слишком мала для чего-то или слаба. Я решаю, на что я готова пойти.

В моей душе что-то встало на свое место. Словно два фрагмента ранее казавшиеся из разных головоломок вдруг сложились в одну четкую картинку. Это моя жизнь. Я ее живу. И я не хочу ее прожить в поисках чьего-то одобрения.

И я не хочу жить, обвиняя кого-то. Микана за то, что не полюбил, Сули за то, что явилась в наш клан и присвоила его себе, родителей за то, что оставили нас, свой истинный клан за то, что не попытались найти нас, брата за то, что всегда оберегал меня сверх меры и ограждал от всего, соплеменниц, которые никогда не ходили тропами, которыми хотелось идти мне. А что мне мешало предложить им свое место для прогулки, пикника или сбора грибов? Ничего. Просто я считала, что недостаточно взрослая, чтоб что-то решать и предлагать. Что мое место позади них.

А я не позади. Я не хуже. Не слабее.

Я — Яра. Я не просто сестра моего брата, одна из дочерей моего клана, несостоявшаяся жена Микана, лишенная магии напрочь тень моей сильной подруги.

Я — Яра. Лишенная магии, но не сил. Не имеющая родителей, но имеющая жизнь. Не имеющая знаний о своем прошлом, но не лишенная сердца. Все было, как было. Это МОЯ история. Такая, какая есть. Я приняла ее. И вопросы «За что мне это» отпали сами собой. Теперь я по-настоящему понимаю, что значит чувствовать это принятие. Разум мой бесконечно удивлялся тому, насколько оно глубокое. Словно пловец, до этого плескавшийся на поверхности моря, вдруг нырнул и увидел под собой целый мир. Другой мир. А этот мир просто жил. Существовал всегда. По-своему правильный. По-своему выстроенный. По-своему прекрасный. В нем все едино и взаимосвязано друг с другом. Хранилище бесконечной силы. Моей силы.

Не смотря на то, что Микан не оценил моей любви, я глубоко и полностью принимаю себя.

Не смотря на то, что я не могла найти себе места в моем клане, я глубоко и полностью принимаю себя.

Не смотря на то, что я иногда раздражаюсь, сержусь, веду себя некрасиво и испытываю желание сделать что-то нехорошее в ответ, я глубоко и полностью принимаю себя.

Несмотря на то, что я ошибаюсь, я глубоко и полностью принимаю себя. Ведь ошибки не делают меня хуже. Я учусь, я делаю выводы и двигаюсь дальше. Тетушка Ула говорила, что каждый приходит в этот мир, чтоб учиться. У каждого существа в мире свои уроки, свой путь, который он должен пройти. Чтоб обрести себя настоящего. И если урок усвоен, жизнь преподносит следующий. Новое испытание. Более сложное, более серьезное. И этот процесс бесконечен. И в этом его ценность. Теперь я ее понимаю. По-настоящему. И все, что было в моей жизни — это мои уроки, чтоб я чему-то научилась. Они даны были именно МНЕ и именно такие. И я бы снова прошла их — эти уроки, если бы это дало мне возможность почувствовать то, что я ощущала сейчас. Собственную силу. Собственную глубину. Глубину моего «Я».