Джемайма слегка смягчилась через пару дней, и не в последнюю очередь благодаря тому, что Люси держала обещание: в их с Алвиной комнатах поддерживался идеальный порядок. Как Люси и ожидала, решимости сестры самостоятельно застилать постель хватило лишь на один день. А о том, чтобы складывать сброшенную впопыхах одежду, девочка и вовсе не помышляла. Люси знала, что отчасти сама виновна в этом: ей всегда казалось быстрее и проще проделать все самой, нежели упрашивать и совестить Винни.

Раскладывание по порядку бумаг Арта в небольшом кабинете заняло у нее всего лишь несколько часов. Неискушенность Люси в вопросах бизнеса все же не помешала ей заметить, что вырученные от продажи картин деньги являются лишь частью доходов хозяина дома. Он вполне серьезно занимался и иными делами. Впрочем, вдаваться в подробности ей не хотелось. Она знала, что человек этот богат, а насколько богат, было уже не так и важно.

Когда он вручил ей и Алвине чековые книжки, выписанные на их имя, Люси насторожилась. Нетрудно было сообразить, что сумма, означенная в них, значительно превосходила предполагаемую цену их английского дома.

Припертый к стенке Арт и не думал ничего отрицать.

— Это единственный путь предоставить вам обеим некоторую независимость, — сказал он. — И не спорь! — повысил Арт голос, видя, что Люси раскрыла рот. — Не хочешь пользоваться этими деньгами — что ж, дело твое.

Разговор происходил в студии, где Арт заканчивал одну из картин, изображавшую рубщиков сахарного тростника. Их мускулистые спины, лоснящиеся от пота, были необычайно выразительны. Глядя на легкость мазка, Люси завидовала его дару. Если бы она полжизни училась живописи, и тогда не создала бы ничего подобного.

— Дело не во мне, — продолжила она прерванный диалог. — Не думаю, что разумно позволить Винни растранжирить такую сумму. А это произойдет, будьте уверены.

— И на что же она потратится? На одежду? Полагаю, она уже и теперь могла бы открыть собственный магазин.

Люси недовольно поморщилась: — Знаю. Я не должна была допустить, чтобы она тогда…

— Я вовсе не это имел в виду. — Арт отступил от холста, потом отложил палитру и кисти. — Когда я дождусь, чтобы ты перестала слышать упрек там, где его и в помине нет?

А Люси думала уже о другом. И течение мыслей ее было опасным. Даже отвернувшись, она все равно видела его — мускулистого, высокого и стройного, с копной темных волос, упавших на лицо. Она собралась уже уйти, но Арт остановил ее:

— Это последняя картина из тех, что я намерен отослать в Париж, так что можем начать работать с тобой… раз ты уже здесь.

— Но при мне нет ночной сорочки, — попыталась отшутиться девушка.

Арт расхохотался:

— Сейчас я сделаю лишь наброски. Всегда предпочитаю начинать с этого. Пойди и сядь вон туда, на свет.

Лишенная возможности отвертеться, она повиновалась. Арт установил мольберт и стал глядеть на девушку. Люси изо всех сил пыталась расслабиться, но под проницательным взглядом серых глаз это оказалось чертовски не просто.

Заляпанная краской майка подчеркивала рельеф его бицепсов, она видела его волшебные руки, держащие карандаш, и сердце ее таяло как воск. Он был сейчас воплощением мужественности в противоположность тем мальчикам, с которыми ей доводилось изредка общаться до сих пор. Впрочем, бросив школу, она совершенно перестала встречаться с молодыми людьми.

— Старайся думать о чем-то другом, — мягко произнес он, словно уловив ход ее мыслей. — Например, о том, чего бы ты сейчас больше всего хотела.

Однако именно это она сейчас и проделывала — представляла себе, как Арт откладывает карандаш, подходит к ней, подхватывает ее на руки. Вот лицо его приближается, губы ищут ее рот. Вот он относит ее на кушетку, стоящую в углу студии, затем отступает на шаг, но лишь затем, чтобы стянуть через голову майку. Как прекрасен его мускулистый торс! Вот пальцы его нащупывают пряжку брючного ремня…

Люси поняла вдруг, что серые глаза смотрят на нее с выражением, которое невозможно истолковать двояко. Господи, он прекрасно знает, что творится с ней сейчас! Щеки ее мгновенно сделались пунцовыми.

— У тебя есть еще много времени, девочка, — ласково произнес Арт. — Не нужно торопиться. И не делай вид, будто не понимаешь, о чем я толкую. Просто дождись своего мужчину.

И Люси поняла, что увиливать бесполезно.

— Я уже дождалась его. Я люблю тебя, Арт.

— Нет, не любишь. — Голос его тотчас зазвучал сурово. — То, что ты чувствуешь, именуется сексуальным влечением, и только. Разумеется, мне льстит, что объектом стал я, но на этом поставим точку, ладно? А теперь будь паинькой, и позабудем обо всем.

— Не изображай папочку! — обозлилась девушка. — Я не ребенок и мне не нужно растолковывать, что именно я чувствую!

— Мне этого не нужно, пойми! — ответил он также раздраженно. — Так ты будешь мне позировать или бросим все?

Дрожа с головы до пят от злости и унижения, Люси встала и направилась к двери. Арт не сделал попытки остановить ее.

Прошло несколько минут, прежде чем до нее в полной мере дошло, что она ляпнула. На такое способна лишь полнейшая идиотка! И чего она ожидала — ответного признания? Как она сможет теперь взглянуть ему в глаза? Вот бы отправиться сейчас домой! Если она снимет деньги со своего счета, тогда ей с лихвой хватит на билет в один конец. Но что будет дома? Впрочем, что бы ни было, это лучше, чем оставаться здесь!

А Винни? Неужели она покинет родную сестру лишь потому, что сама так сглупила?

Арт возвратился домой только к шести. Глядя из окна на его высокую фигуру, Люси горько сожалела о том, что нельзя выключить эмоции, как, например, телевизор. Возможно, это и не любовь, но нечто невероятно сильное, намного сильнее ее.

Обед стал для Люси сущей мукой. А Алвине было хоть бы что. Пролежав несколько дней у бассейна в праздности, девочка заскучала и не сочла нужным этого скрывать.

— И зачем мне столько обновок? Ведь мне негде в них показаться, — канючила она. — Я ведь нигде еще не была!

— Совершенно не понимаю почему, — ответил Арт. — Советую посетить Морн-Труа-Питон, это национальный парк, — прибавил он, обращаясь к Люси. — Я нарисую тебе маршрут по карте. Кстати, это послужит для тебя недурной практикой.

Синие глаза Люси в упор взглянули на него. Ах, как это оказалось нелегко!

— Ты намерен доверить мне машину?

— Ну да, а что? Ведь у тебя есть права.

— Везет тебе! — завистливо протянула Алвина. — Я буду киснуть в школе еще целых два года, а ты — наслаждаться жизнью.

— О том, чтобы в шестнадцать закончить обучение, и не помышляй, — спокойно ответил дядя. — Люси не получила полного образования, но на то были причины. С тобой такого не произойдет.

— Ну, когда мне стукнет шестнадцать, ты не сможешь меня ни к чему принудить, — ответила смышленая девочка.

— Хочешь побиться об заклад?

Люси уже поняла, что не следует вмешиваться в конфликты между племянницей и дядей. Арт вполне справлялся самостоятельно. Вот и сейчас выражение его глаз заставило девочку умолкнуть — на время, по крайней мере. Опустив глаза, она печально ковыряла ложечкой десерт.

Отказавшись от кофе, Арт встал из-за стола. Двадцать минут спустя Люси услыхала, как отъехала его машина. Похоже, обе девчонки чертовски ему надоели.

Вечер тянулся томительно долго. Люси вяло отмахивалась от Алвины, которая упрашивала сестру взять вторую машину и отвезти ее на пляж.

— Ну почему? — ныла девочка. — Мы доберемся туда минут за десять.

— Нет. Будь сейчас день, другое дело. И потом, я еще не знаю дороги. Мы можем просто-напросто заблудиться, — резонно ответила Люси.

— И это было бы лучше всей смертной скукотищи! — Девочка решительно встала. — Все! Иду смотреть телевизор.

Тихие вечера на морском побережье были прекрасны, но Люси вполне понимала досаду сестрички. Жить в достатке и праздности — дело не из простых. Но у Винни будет, по крайней мере, школа. А ей что делать? Позировать Арту она не станет, это ясно как божий день. Да и он, похоже, начисто потерял к ней интерес.