В общем, надо было, конечно, уходить на второй круг еще с 4-го разворота. Я так и посоветовал Саше на будущее.

              Не хочется вспоминать. Худший мой заход за всю жизнь. Ну, переморгаю. Инструктор…

              На обратном пути все компенсировали.

               5.05.  У нас в стране два миллиона депутатов всех рангов. Известно, кто в большинстве туда пролез и лезет сейчас. Система десятилетиями нас оболванивала; в результате мы их избрали, т.е. произвели физическое движение бросания бюллетеня в урну, либо и вовсе не пришли на избирательный участок; а как это там делается, я видел своими глазами, будучи неоднократно членом избирательной комиссии:   99 и девять десятых.

                  Таким вот образом осуществляется в стране власть Советов. Эти Советы людей, стоящих над законом, управляются кучкой людей, приближенных к действительно власть имущим.

                 Наш дебильный дерьмократический закон защищает эту армию депутатской неприкосновенностью. Примеров же попрания законов депутатами сколько угодно.

                 За рубежом парламентская неприкосновенность кончается за порогом парламента: на улице ты такой же, как все.

                  «Аргументы и факты» опубликовали список депутатов этого съезда  (в разъезд его, а лучше бы – в расход), забаллотировавших новый закон о земле. Причем, сгруппировали их по занимаемым, нынче ли, или в прошлом, должностям. И впереди стоит самая массовая когорта: первых секретарей, вторых секретарей; за ними всякие остальные секи,  председатели исполкомов, директора крупных предприятий, огромная колонна колхозных помещиков и директоров совхозов, потом идут начальники снабов и сбытов, районные начальники всех мастей; ну а в конце – всяка шерсть: военнослужащий, врач, юрист и затесавшийся в эту кодлу болван-рабочий.

                  Система взлелеяла такой корпус тормозителей нового, что все и стоит. Их ничем не прошибить.

                   Уничтожить эту раковую опухоль можно двумя путями: либо диктатура, либо постепенный, демократический путь.

                   Диктатура отбросит нас назад. Это не Гватемала, это шестая часть планеты. В российской грязи увязнет любая революция, любая реформа.

                   Демократический путь в нашей азиатской стране потребует многих десятилетий, может, пары веков.

                   Тот тонкий плодоносный пласт, что веками копился на нашей тощей, утоптанной  земле, пласт предпринимателей, движущих страну вперед, – уничтожен. Нового ждать – век. Больше опереться не на кого. Ну не на тормозную же жидкость, его величество  рабочий класс.

                  Придется пережить этот век. Век страданий, век наработок. Жизнь будет продолжаться, нарастать количественно, оставаясь тощей качественно. Но людям надо отстраниться от политики. Политика нынче не движет государство вперед. Политика – для политиканов; это – черви в выгребной яме. Не спасут ни Собчаки, ни Гайдары, ни Ельцины. Они уйдут, не оставив заметного следа, но нахапав и себе, и детям, и внукам своим.

                  Надо просто жить, как жили люди в Европе триста лет назад: принимать жизнь, как она есть. Главное – работать, работать, чтобы не сдохнуть с голоду. Большего нам на нашем веку не дано.

                   Можно воровать. В России для этого благодатная почва. Мошенничать, посредничать, обманывать, спекулировать, – но вертеться.

                  Такие уже нахапали. Один спекулянт водкой хвастался в «Комсомолке»: «я свой первый миллион сколотил за две недели».

                   Вот из массы таких через десятилетия отцедится тончайший слой нового гумуса.

                    Слетали в Краснодар, спокойно. Теперь 8-го Алма-Ата, 12-го Сочи; Саша уходит, а я собираю новый экипаж, сажусь снова на левое кресло, Алексеич прикрывает спину, – и вперед. Рейса три, может, еще дадут.

                   Мы всю жизнь мечтали летать по 40 часов в месяц, а получать за это так, чтобы хватило на жизнь и чтоб свободное время было.

                    Такие времена настали. Не утруждаясь, работая 10 дней в месяц, мы получаем тысяч 10 чистыми. Жить вполне можно, а здоровье сохраняется.

                   Я получал раньше 700, а сейчас где-то 14 тысяч за 50 часов. Но тогда я пластался, за саннорму без выходных натягивал до 900; сейчас за саннорму было бы больше 20 тысяч, но… нет той саннормы. Да и черт с ней.

                   Каждый месяц такой вот, как сейчас, работы я воспринимаю как подарок судьбы. На сколько мне еще отпущено такой халявы, я не знаю; надо этот год продержаться, поднять средний заработок. А если я долетаю до 50 лет, вот так, спокойно, с кучей выходных, – то это немыслимый рай. Зачем тогда и отпуск.

                   Раньше билет на Москву стоил 70 р. Сейчас – 900. Ожидается 2000.   Мало. Рейсы полупустые. Летает один Кавказ. Вот пусть они одни и летают и платят десятки тысяч за билет.

                    Либо страна согласится на неравенство людей, как во всем мире, либо откажется от своей авиации как от излишества.

                  На запасной аэродром сейчас лучше не уходить: нигде нет топлива; просидишь и неделю, и две, а кормежка – за наличные, и хоть нам и оплачивают за это сто рублей в день, но время золотое уйдет. Так что при принятии решения надо вертеться, грамотно выбирать запасные аэродромы.

                  К примеру: Самара, запасные Ульяновск и Казань. Но там нет топлива, а есть в Уфе. Это чуть дальше. Значит, зальем побольше дома. Загрузки-то почти нет, ну будем топливо возить.

                   В Сочи уже грозы.  Запасные: Краснодар, Анапа, Минводы, Сухуми, Ставрополь. Нигде топлива нет. Сухуми вообще за границей. Вот и думай. Тогда уж лучше выбирать запасные не по погоде, не по наличию топлива, а по наличию профилактория с бесплатным питанием. Это – только в Минводах, но там профилакторий тесный, скорее всего, поселят в гостинице аэропорта. Но там хоть в АДП есть дешевая служебная столовая.

                   Короче, к опыту летному ощутимо примешивается опыт житейский.

                  Ну что. Отлетали без эксцессов, спокойно, можно смело ставить Саше пятерку и отдавать на проверку.

                  21.05. Слетали на Камчатку.  Дома жарища под 30; с удовольствием отдохнули от нее на эшелоне, обсохли, даже чуть замерзли. А в Якутске уже +1. Ну, пилотировал я, разговелся с левого кресла. Новый второй пилот, с «элки», под 45 лет, Саша М., только и сказал: летай, набивай руку, а я подожду. И я выполнил все четыре посадки. Вошел в колею, все нормально.

                  На Камчатку у меня заказов не было: в мае там только соленущая рыба, да такая же соленущая икра, любителей мало.

                   Выспались, собрались на обратный вылет, машина села. Ну, у людей рыба, икра, а я с портфельчиком. И тут бригадир проводников докладывает: отсутствуют две проводницы. Они  принесли рыбы и снова ушли мышковать, пообещав за два с половиной часа до вылета вернуться; остается час, садят пассажиров, что будем делать?

                  Решай, командир.

                  Ну, думаю, как всегда: подбегут, где-то задержался автобус. Рыба, документы и сумки их остались в гостинице. Бригадир предупредила горничную, чтоб как только, так сразу: ждем девчонок до последнего.

                  Я пока не переживал. Три проводника у меня есть, лететь можно, пассажиров мало. Ну, чтобы отвлечься, сходил на экскурсию к прилетевшему «Руслану», погулял. Время истекало.

                   Задержку делать нельзя. На чей счет ее отнести, кто будет платить? Я имею право лететь, значит, надо лететь.

                    Ну а если что случилось с девчонками? Молоденькие,  может, опаздывая, в запарке вскочили не в тот автобус, а может, в первую попутную машину… а их куда-нибудь в кусты…

                   Но корабль должен уйти по расписанию.

                   Осталось 15 минут до закрытия дверей.