Естественно, что человек, решивший послоняться вблизи любого ажиотажного мероприятия, мгновенно будет втянут в воронку общего возбуждения, и если к тому же узнает, что билеты на это мероприятие уже за несколько недель распроданы, а толпа желающих попасть внутрь тем не менее огромна, ему нестерпимо захочется оказаться среди избранных. Услышав на аллеях спорткомплекса, что все спрашивают лишний билетик на какой-то конкурс бальных танцев, Недобежкин, как будто забыв о том, что является владельцем сокровищ, на которые мог бы скупить не только все билеты на все бальные танцы на миллион лет вперед, но и все залы, где они будут происходить, унизился до того, что стал, как простой смертный, выклянчивать лишний билетик, набрасываться в толпе на выходящих из автобуса счастливых обладателей оных, гордо шествовавших на это, как уже понял аспирант, очень престижное мероприятие. Люди с билетами, поднимающиеся по пандусу ко входу в спорткомплекс, были причислены к особому миру. Толпе безбилетников они представлялись чуть ли не небожителями.

Как вообще вхожие отличаются от невхожих, избранные от неизбранных, так и обилеченные сильно отличались от безбилетников.

Вообще, все люди, сколько их ни есть на нашем несущемся во Вселенной шаре, делятся на две категории: на имущих и неимущих, а имущие еще подразделяются на тех, у кого больше, и на тех, у кого меньше; имущие в одном отношении могут оказаться неимущими в другом отношении. Неимущий по части денег может оказаться имущим по части долгов. Вообще неимущих в природе не существует, даже покойник всегда что-то имеет: скажем, продолжает иметь много родственников, например, сожалеющих, что он не оставил им наследства, или, наоборот, радующихся, что благородными поступками умерший оставил по себе прекрасную память.

И сейчас, из толпы безбилетников наблюдая счастливчиков, проходивших сквозь толпу, и всматриваясь в публику, Недобежкин подметил, что имеющие билеты были и одеты лучше безбилетников, и красивее наружностью, причем те из них, у которых билеты были поближе к первому ряду, имели и более респектабельный вид. „Не подходите к нам, не омрачите нашего ореола! Мы самые избранные! Если вы дотронетесь до нас, мы погибнем, и тогда весь мир погибнет с нами!" — кричала каждая клеточка тела самых избранных, тех, кто шел на гостевую трибуну.

— Молодой человек! — Недобежкин почувствовал, что кто-то деликатно потянул его за рукав.

— Молодой человек! — Недобежкин увидел сладкую физиономию сощурившегося, словно кот под лучами солнца, юно го белобрысого паренька в мятом костюме. — Вы не составите мне компанию? Моя дама заболела, и я хочу сделать скромный сюрприз интеллигентному человеку.

Толпа, увидев, что у белобрысого есть лишний билетик, вбуравилась в него койками: „У вас нет лишнего билетика?", „Вы продаете лишний билетик?", „Я первый подошел!", „Нет, я первый!", „Не хамите, гражданка!"

Но белобрысый, ласково блеснув золотым зубом, очень вежливо, с теми светскими интонациями, которые приобретают в колониях для малолетних преступников только наиболее чувствительные к требованиям этикета молодые люди, сообщил:

— Извините, граждане, я очень извиняюсь, но как сказал поэт, — белобрысый сделал паузу, победно оглядывая разгоряченные лица: для него было наслаждением хоть на мгновение оказаться в центре внимания, — но как сказал поэт: „Все украдено до нас!" У меня были билеты, но я их уже отдал!

Толпа с досадой отхлынула.

Среди тех, кто перед началом Всесоюзного конкурса крутился в огромной толпе стреляющих лишний билетик перед зданием спорткомплекса „Дружба", многие обращали внимание на беспородного рыжего щенка, который подлетал то к одной кучке обездоленных зрителей, то к другой, первым бросался к человеку с лишним билетиком и заливался лаем, как бы заявляя свои права, но его всегда отпихивали ногами. Тайна появления рыжей дворняги среди безбилетников объяснялась очень просто. Это был щенок Недобежкина, который, обладая сверхъестественным чутьем, бежал по его следу и вот оказался среди желающих попасть на бальные танцы.

— Черт, развелось этих псов с перестройкой, стрелять их некому! — вскрикнула пожилая дамочка с зонтиком. — Из-за этой дряни упустили такую возможность!

Дочка дамочки крикнула:

— Пошел отсюда!

— Что вы издеваетесь над собачкой?!

— Да она же бешеная!

— Где бешеная? Лида, бешеная собака!

— Бешеная! Бешеная! Милиция! — пронеслось по толпе, но паники не получилось — появился лишний билетик, и толпа, забыв о дворняге, бросилась реализовывать свой шанс попасть на вожделенное зрелище.

Отчаявшись попасть в здание на законных основаниях, тем более что и денег-то у него не было, и билет, пожалуй ему не продали бы в кассе даже при полном отсутствии спроса и при наличии у пса твердой валюты, „барбос" решился на дерзкий и аморальный поступок. Природным собачьим чутьем угадав нового владельца лишнего билета, он, как только тот достал с важным видом заветные голубоватые бумажки, подпрыгнул и выхватил их зубами у растерявшегося молодого человека.

— Мама! Опять этот пес! Ты видела?! Прямо зубами, клац! — и вырвал билеты.

— Да, доченька, это его специально натренировали, чтобы вырывать вещи. Мерзавцы! Шпана! Уголовники. Ничего нет святого! Крепче держи сумочку! Даже на бальных танцах воровство! Какой позор!

Но щенок с билетами помчался не к своему хозяину. Как оказалось, билеты нужны были лично ему. Увы, бедное животное, видевшее, что для прохода в дверь, в которой скрылись Недобежкин и Шелковников, нужна была особая, пахнущая типографской краской бумажка, не сообразило, что, имея такую бумажку, надо быть еще и человеком.

— Аня! — завопила контролерша подруге, стоящей напротив. — Аня! Смотри, мерзость какая! Пес лезет с билетами! Совсем обнаглели! Кто хозяин собаки?

Контролерша вырвала у пса из пасти один билет и, сверкая глазами, оглядела толпу, второй билет щенок успел проглотить. Шерсть на Полкане стала дыбом. В контролерше пес узнал Агафью, ту самую ведьму, у которой Недобежкин выкупил его за червонец. Он в страхе бросился бежать.

— Это кот Бегемот в собачьем облике! — рассмеялась какая-то девушка с пышным бантом в волосах.

— Вы зря так шутите, девушка. Это не бегемот, это черт знает, что такое! Хулиганство, натуральное хулиганство, — взвизгнула контролерша.

— Вы что, Булгакова не читали, бабушка?!

— Какой еще Булгаков?

— Да проходите же, там, впереди! — раздался истерический вопль сзади.

Молодой человек ногой отодвинул собаку, кто-то дал ей пинка.

Полкан, который в последние несколько месяцев, пока жил у Недобежкина, насмотревшись по телевизору множество программ, в которых на все лады воспевалось милосердие к старикам, сиротам и вообще обездоленным, вплоть до бездомных собак, решил, что это милосердие пустило в людях глубокие корни, и очень удивился, получив от них два таких чувствительных удара. Причем один, особенно болезненный, ему нанес остроносый явно женский туфель.

Потеряв один билет и проглотив другой, песик отбежал в сторону и стал думать, что делать дальше. Агафья, по-видимому, тоже его узнала, но все равно надо было предупредить своего хозяина, что вокруг него плетется заговор, но как? Говорить щенок не мог. Если бы он заговорил с хозяином, то навсегда остался бы собакой. Предупредить как-то иначе было невозможно — люди не понимали собачьего языках собачьих намеков. Он потянул носом. Несомненно, та женщина, что вместе с Агафьей превратила его с сестрой Аленой в животных, уже была в этом здании. Что ж, Полкан решил прибегнуть к очень болезненному средству, но иного выхода проникнуть в помещение не было. Разбежавшись, пес, ловко маневрируя между ног публики, прошмыгнул через контроль и понесся в глубь спортивного комплекса, сопровождаемый истошными криками:

— Аня! Я же говорила, что эта дрянь прорвется. Лови!

Держи! — Полкан ясно различил голос Агафьи. — Пес в здании конкурса! — Агафья бросила свое место в дверях и понеслась следом за Полканом.